Без лица

Во второй половине двадцатого века вершину холма разровняли, и на пике построили старшую школу Академи. Та самая сакура оказалась на заднем дворе учебного заведения, и теперь для того, чтобы признаться в любви, нужно было либо учиться здесь, либо прийти сюда в фестиваль или день открытых дверей (если они выпадали на пятницу, что, к сожалению, бывало не всегда).

В общем, ограничение доступа к сакуре существенно снизило популярность легенды, но всё равно история Ёси и Шио крепко сидела в головах местных жителей. Почти все ученики Академи полагались на дерево как на стопроцентный гарант взаимной любви, и — вот странно! — они никогда не ошибались.

И Ока тоже наверняка ждала пятницы, чтобы окрутить Таро окончательно. Но ничего: для этого я здесь. Мне нужно как можно скорее придумать, как убрать Руто с пути к сердцу Ямада, иначе Аято может сорваться и, чего доброго, перебить полшколы.

Итак, действовать через семью не получится, исключить — скорее всего, тоже. Подмочить репутацию — практически невыполнимо. Заставить Таро испытывать к ней неприязнь — отпадает, так как Ямада уже успел хорошо узнать Оку, и теперь он с трудом изменит мнение о ней. Даже если я и придумаю что-нибудь интересное, скорее всего, мягкотелый Таро даст Руто шанс объясниться, и тогда все старания пропадут втуне. К тому же этот план предполагал долгосрочное исполнение, а мне нужно действовать быстро: у меня всего два с половиной дня.

Досадливо цокнув языком, я перекривился. Этот цейтнот просто убивал, но заняться Окой раньше не представлялось возможным, так как я всецело отдался плану по Асу Рито, которую необходимо было убрать с пути наверняка.

Но теперь из-за ограничения во времени многие долгосрочные схемы автоматически отпадали. Ни подружиться с Окой, ни подобрать ей кого-нибудь другого, ни выяснить, какое у неё заветное желание, теперь нельзя было. Это означало, что нужна другая схема — быстрая и весьма действенная. Такие, конечно, имелись, но за них приходилось дорого платить.

Вздохнув, я выпрямился в кресле и потянулся к смартфону.

Придётся идти на компромисс с дьяволом и при этом надеяться, что он не сожжёт меня в адском пламени.

Я набрал сообщение: «Аято, это Инфо-чан. Скажи мне, давно ли ты навещал бабушку?».

Отложив смартфон, я уставился на монитор и начал ждать.

Ответ пришёл довольно быстро: «Я езжу в Итоки каждую неделю, а в чём дело?».

Усмехнувшись, я набрал: «Не ту бабушку. Меня интересует Накаяма Каэде, глава кардиохирургического отделения больницы в Шисута».

«Что ты придумал?».

Потерев висок, я принялся быстро печатать: «О, всё просто, Аято: ты знаешь это лекарство от сердечных болезней, которое сейчас назначают всем подряд? Кажется, оно называется «Бутилгисцин»?».

«Да, я слышал о таком. Очень эффективное средство, но принимать нужно очень осторожно: передозировка весьма опасна. Поэтому его выпускают в форме таблеток с очень низкой концентрацией. А в чём дело? Ты хочешь вызвать у Оки сердечный приступ?».

Такая прозорливость вызвала у меня улыбку. Чуть помедлив, я ответил: «Да, но не со смертельным исходом. Ты сможешь рассчитать такую дозу, которая бы просто вывела Оку из строя на некоторое время?».

«Без проблем. Но позволь спросить: откуда ты узнал об этом лекарстве?».

Небрежно отпечатав: «Просто много читаю, Аято», я отправил сообщение. Ответ пришёл через считанные секунды:

«Хорошо, я всё понял. Завтра принесу лекарство».

Посчитав дело выполненным, я потянулся, спрятал телефон в сумку и начал быстро одеваться: не стоило заставлять старину Масао волноваться понапрасну, особенно учитывая тот факт, что ему придётся расстроиться, когда Ока неожиданно угодит в больницу.

Натянув шапку и подхватив сумку, я вышел из кабинета.

Масао.

В щитовой было холодно. Особенно это ощущали мои руки: пальцы мелко дрожали. Наверное, скоро нужно будет носить перчатки.

Глянув на часы, я с облегчением вздохнул: на этот раз Инфо затратил не так много времени на свои коварные схемы.

Выйдя из щитовой, я пробежался до двери, ведущей с крыши. Сменная обувь, предназначенная для носки в помещении, не особо благоприятствовала таким прогулкам, и мои ноги успели существенно озябнуть за эти несколько секунд.

Пытаясь их согреть, я сбежал по лестнице и остановился у шкафчиков напротив выхода. Спешно сменив обувь, я вытащил телефон, чтобы написать друзьям, но вдруг чья-то ладонь тяжело приземлилась на моё плечо.

========== Глава 29. Моё сердце. ==========

Я вздрогнул так, что чуть было не уронил смартфон, и медленно обернулся. Позади меня стоял Кенчо; на его губах играла типичная для него отвратненькая улыбочка.

— Мне казалось, ты давно ушёл, — вымолвил Сайко, скрестив руки на груди. — Ты оделся и покинул кабинет совета более получаса назад.

— Вот как, — я поправил шапку и глянул на часы. — С каких пор ты следишь за мной, Кенчо?

— Я не слежу, — он передёрнул худыми плечами. — Мне просто стало интересно, вот и всё.

— Надо же, — я спокойно посмотрел ему прямо в глаза. — Думаю, тебе стоит больше интересоваться своими делами.

Сайко поджал губы и неожиданно улыбнулся.

— Я просто спросил, — вымолвил он, разведя руки в стороны. — Не хочешь говорить — твоё право.

Я склонил голову, давая ему понять, что разговор окончен, и направился к выходу. На ходу я набрал номер Куши и сообщил, где нахожусь. Мой лучший друг сказал, что ему придётся надолго застрять в помещении научного клуба.

— Я на пороге очередного открытия, брат! — полным восторга голосом вымолвил он. — Так что освобожусь, наверное, не раньше завтрашнего утра. Лучше иди домой; тебе явно нелишним будет чуть-чуть отдохнуть.

— Хорошо, — я улыбнулся, направляясь к школьным воротам. — Вот только позвоню Аято: думаю, вместе идти будет веселее.

— Не стоит, — голос Куши вдруг моментально изменился; из него исчезли и живость, и восторг. — Напиши ему, что идёшь домой, и всё.

— Как скажешь, — я пожал плечами. — Удачи с твоим открытием.

— Спасибо, брат! — в одно мгновение Куша снова повеселел. — Думаю, оно произведёт фурор!

Посмеиваясь, я дал отбой и направился вниз с холма. Вечер стоял холодный, но всё же чудесный; небо походило на огромное бархатное одеяло, на котором были рассыпаны сверкающие алмазы звёзд.

Я шёл по асфальту, увлечённо глядя наверх, и наслаждался окружавшей меня тишиной. Редко мимо проезжали автомобили, иногда проплывали громады автобусов, казавшихся тёмно-серыми в свете звёзд.

Ноябрьский ветер таинственно шуршал ветвями деревьев в парке Кавашима; казалось, там спрятался какой-то чудной гигантский зверь, который неловко рыскал туда-сюда, ища выход.

Канко казался ещё более уютным в свете ночных фонарей, и я невольно ускорил шаг, стремясь поскорее попасть в тёплую безопасность родного дома.

Проверив почтовый ящик и взяв с собой газету, которую раздавали всем жителям этого района, я поднялся на второй этаж и, открыв дверь, вошёл в ставшую мне родной квартиру номер восемь.

Я по праву гордился идеальным порядком у меня дома. Мне нравилось убираться: этот процесс давал мне ощущение уверенности и стабильности, а результат всегда радовал глаз. Порой я несколько переходил границы, но всё же не считал, что у меня есть проблемы: многие любили чистоту, однако не всех их отправляли на сеансы терапии.

Уроки у меня уже были сделаны, поэтому я занялся обедом. В холодильнике хранилось много блюд из местной кулинарии — только разогреть; весьма предусмотрительно с моей стороны. И пусть стол в моей квартире в Канко был совсем небольшим, всё же здесь я ощущал уют и спокойствие — то, чего я был лишён ранее.

Волнения и тревоги не было — Инфо неплохо справлялся со своими обязанностями. Уже скоро он придумает что-нибудь, чтобы держать Оку подальше от Таро, и тогда всё пойдёт своим чередом. Никто не пострадает, ведь Инфо тоже не нужны были проблемы. Наверняка он найдёт нужные слова, чтобы раз и навсегда пресечь отношения между ними.