Без лица

— Дорогой свёкор, — она любезно улыбнулась, — давайте не забывать, что сейчас мы празднуем день рождения Кенчо. Предлагаю лучше поговорить о его будущем, которое, я уверена, станет светлым и радостным.

Сайшо хмыкнул.

— Жаль, что Юкина тебя сейчас не слышит, — вымолвил он, нажимая на ручке своего кресла какую-то кнопку. — Просто подлинная аристократка во всей красе.

Он отъехал от стола и безмолвно направился к двери, которая, словно по волшебству, распахнулась перед ним, а потом захлопнулась аккурат за его спиной.

Сайко Камие, как ни в чём не бывало, улыбнулась и хлопнула в ладоши.

— Дорогие гости, прошу вас воздать должное утке — наш повар привёз рецепт из Китая, — по-светски ровным тоном вымолвила она. — По моему мнению, только в этой стране могут готовить утку по-настоящему вкусно.

Её слова послужили тем самым волшебным механизмом, который мгновенно избавил нас всех от ощущения неловкости, оставшегося после демонстративного ухода Сайко Сайшо. Мы снова начали воздавать должное роскошным кушаньям, и за столом начались беседы. Кенчо рассказывал Акане о своих планах на рождественские каникулы, Куроко наклонилась ко мне и начала разговор о предстоящих экзаменах, Аои и Широми беседовали о хулиганах, а Сайко Камие завладела Аято и расспрашивала его о матери — своей близкой подруге Айши Рёбе.

И только Мегами не вступила ни в какой из разговоров. Она всё так же сидела молча, уставившись в тарелку, и мне почему-то стало её жаль.

Она была богата и могла получить всё, чего бы ни захотела, но у неё не было самого главного. Она отчаянно в этом нуждалась, но никто не мог дать ей этого: ни холодная мать, ни отстранённый отец, ни хладнокровный дед, ни вредный брат. И даже тётя теперь не на её стороне…

Отвечая на один из вопросов Куроко, я наклонился через стол к Мегами и спросил: «А ты как думаешь?».

Она подняла голову и серьёзно воззрилась на меня.

— Насчёт экзаменов, — уточнил я, откладывая палочки. — Куроко считает, что в этом году будет разработано самое удачное расписание, и я склонен согласиться: экзамены планируется провести…

— Я не знаю, — вялым тоном перебила меня Мегами. — Мне всё равно.

И она снова начала ковыряться в тарелке. Куроко тронула меня за руку и помотала головой, прошептав: «Лучше оставить её в покое; думаю, она сама придёт в норму со временем». Я кивнул, и мы снова начали разговор о школьных буднях, хотя в моём сознании время от времени всплывал Сайко Сайшо и его сентенции о слабаках при взгляде прямо на меня.

Интересно, откуда он меня знает? И что именно ему известно? Не просто же так он кинул это замечание… Или, что более вероятно, я просто придаю слишком большое значение обычной тоске по давно ушедшим временам, свойственной людям возраста Сайшо.

Однако сентиментальность была совершенно не свойственна этому человеку; напротив, он являлся рационалистом до мозга костей.

Тогда почему он смотрел прямо на меня, не отводя взгляда?

В этот момент Кенчо прервал мои размышления и, поднявшись, предложил тост в честь самого себя. Мы поспешили отсалютовать ему стаканами и пригубить свои напитки, чтобы ни в коем случае не расстроить виновника торжества.

Праздник закончился довольно рано: Сайко Юкио вернулся домой с работы, и его супруга деликатно намекнула нам, что пора заканчивать, одной-единственной фразой:

— Выглядишь весьма усталым, дорогой.

После этого мы все, кроме Акане, засобирались. Ториясу решила заночевать тут и выглядела донельзя довольной, словно кошка, нализавшаяся сметаны.

Мы же, дойдя пешком до автобусной остановки, доехали до городков-близнецов. Разумеется, нам с Аято предстояло провожать девочек, кроме Аои, которая наотрез отказалась, заявив, что с ней точно ничего не случится.

Аято взял с собой Широми, мне же (к счастью) досталась Куроко. Мы шли по направлению к её дому (она жила напротив мэрии) и вели приятную беседу. Каменага мне нравилась: она была умна, интеллигентна и тактична. Пусть красотой её природа не наградила, всё же лично мне она казалась куда привлекательнее девчонок с выдающимися внешними данными вроде Кокона или той же Ториясу.

У самого её дома мы остановились, и она с благодарностью поклонилась со словами:

— Я очень признательна, что ты проводил меня.

— Не стоит, — я махнул рукой. — Мне не сложно.

Куроко улыбнулась и поправила шапку, чуть съехавшую набок.

— Очень здорово, что ты попытался помочь Мегами, Масао, — произнесла она. — Но не советую её жалеть — она ненавидит это.

— Буду иметь в виду, — я покривился. — Нехорошо получилось…

— Ты не виноват, — помотала головой Каменага. — С ней такое бывает, да ещё и появление Ивасаки повлияло. Не волнуйся: она придёт в норму.

— Очень на это надеюсь, — я помахал рукой. — Что ж, тогда до завтра!

— До завтра, — Куроко кивнула и, не оборачиваясь, направилась к дому.

Я же побрёл в сторону парка Кавашима, глядя на небо и наслаждаясь прекрасными звёздами. Было тихо и мирно, как случалось только ноябрьскими вечерами, и даже холодный ветер не беспокоил меня. Всё ушло в небытие: и тяжёлая атмосфера дома Сайко, и странные взгляды Сайшо, и мрачная Мегами — всё осталось в прошлом. Я отрешился от всего и просто шёл вперёд, наслаждаясь красотой осеннего неба.

Но внезапно шум шагов сзади заставил меня притормозить. Я остановился. Шаги за спиной тоже замерли.

Внезапно моя шея покрылась мурашками. Я зажмурился и, резко выдохнув, медленно обернулся…

========== Глава 22. Рито. ==========

Открыв глаза, я прищурился и ахнул от удивления: под фонарём стоял Даку Ацу. Он смотрел на меня и улыбался, и почему-то от этого мне стало жутко.

— Масао-семпай, ты уже вернулся? — спросил он, медленно подходя ближе. — Я был тут неподалёку, вспомнил, что ты сегодня идёшь на день рождения, и решил встретить тебя: в такую темень на улице одному как-то некомфортно.

Я сглотнул слюну и крепко сжал ремешок визитки. Вся эта ситуация напоминала какой-то дешёвый фильм ужасов, и моя роль мне абсолютно не нравилась.

— Но к-как ты узнал, что я еду к С-сайко? — заикаясь, спросил я.

Вместо ответа он поднёс свой смартфон к глазам, некоторое время поводил пальцами по дисплею, а затем протянул экраном ко мне. Я увидел открытую страницу бустаграма — популярной социальной сети, куда выкладывали фотографии. По изображениям я догадался о хозяйке этой страницы — Ториясу Акане смотрела практически с каждого изображения.

— Я в курсе, что эта девочка учится в Академи и состоит в совете, — вымолвил Ацу, отводя телефон только для того, чтобы вывести на экран последнее загруженное фото, а потом снова повернуть гаджет ко мне. — Я узнал об этом от неё — не напрямую, но непосредственно.

Я подался вперёд, напрягая зрение. Действительно — подпись к последней фотографии, загруженной Акане, гласила: «Все остальные гости только что уехали, я же решила остаться. Комната для гостей в замке Сайко, готовься принимать меня!».

— Она упомянула, что все остальные уехали, — пояснил Ацу, пряча смартфон в свою сумку. — На основе этой информации я рассчитал примерное время твоего приезда сюда. На автобусной остановке вас было несколько, и ты пошёл провожать одну из девочек, так что я просто отправился за вами и дождался, пока вы не расстанетесь.

Я поёжился. Ноябрьский вечер стал вдруг на несколько градусов холоднее, а звёзды уже не завораживали: напротив, они сияли холодным трупным серебряным светом, как капельки ртути.

— Что-то не так? — Даку наклонил голову набок, став похожим на марионетку. — Я… Я тебя чем-то обидел, Масао-семпай?

Его левый глаз не был виден за непрозрачным стеклом линзы очков, но правый смотрел печально. Мне стало жаль его, несмотря на жутковатые повадки, и я промолвил, стараясь использовать как можно более мягкие формулировки:

— Тебе не стоит следить за моим окном, а также преследовать меня. Если хочешь встретиться, нужно договариваться заранее, поэтому звони: я вряд ли откажу.