Без лица

— И что ты предлагаешь? — весело осведомился Куша, погладывая на нас через стёкла очков. — Чтобы Масао воспользовался своими чарами и разведал у американца, что именно произошло между Мегами и этой Ивасаки?

— Вот именно, — Аято склонил голову набок и улыбнулся. — А также, Масао, ты сможешь узнать обо всём с другой стороны. Тебе нужно передать проспект для Ивасаки, не так ли? Она уже успела напроситься к тебе в гости, теперь твоя очередь. Зайди к ней под предлогом отдать проспект, а также познакомиться с соседями, и расспроси, если сможешь. Если не получится — ничего страшного; думаю, Фреда нам хватит. Но хотелось бы услышать версии произошедшего с разных перспектив.

Я поморщился и чопорно процедил:

— Очень надеюсь, что итог моего расследования удовлетворит вас, сэр.

Аято хмыкнул и потрепал меня по плечу.

— Лучше займись этим как можно скорее, — посоветовал он. — Неизвестно, сможем ли мы переговорить на дне рождения Кенчо, так что пока предварительно условимся держать друг друга в курсе.

Я тяжело вздохнул и, бросив на Аято недовольный взгляд, направился к двери. Куша последовал за мной, напевая вполголоса популярную мелодию: «Твои прекрасные глаза околдовали меня».

— Перестань! — я несильно ударил его по руке. — Эта песня такая же отвратительная, как и сложившаяся ситуация!

Куша жутковато расхохотался, заставив идущую навстречу нам девочку из садоводческого клуба резко отшатнуться в сторону.

— Роковой Масао, — пропел он.

Я тяжело вздохнул, проходя следом за ним в нашу аудиторию. Перемена почти закончилась, но на следующей придётся приступать к исполнению затеи Аято.

Сев на своё место, я обернулся, чтобы посмотреть на американца. Он стоял у полочек с учебниками в дальнем конце класса, окруженный участниками своего клуба, и что-то говорил им, широко улыбаясь. Этот человек источал позитивную энергию и привлекал к себе; хотелось подойти к нему и постараться стать частью его коллектива.

Куша, сидевший через проход от меня, постучал по моей парте и подвигал бровями.

— Операция «медовая ловушка» назначена на следующую перемену? — уточнил он.

— О да, — я покривил рот, поворачиваясь к доске и вставая с места, чтобы поприветствовать учительницу. — Свадьбу назначим на июнь.

Урок алгебры прошёл мирно: это был один из моих любимых предметов, поэтому мне удалось полностью погрузиться в образовательный процесс. Но увы, урок, как и всё хорошее, закончился, и мне пришлось, собрав в кулак всё мужество, направиться к Джонсу. Он как раз встал из-за парты и потягивался, когда я приблизился и несмело улыбнулся.

— О, Масао! — Фред растянул рот так, что казалось, будто его голова вот-вот треснет. — Какими судьбами?

— Всё хорошо, — краем глаза я поймал иронический взгляд Куши, выходившего из аудитории со свёрнутым халатом под мышкой. — Я… Я хотел бы поговорить с тобой.

Джонс поднял брови и кивнул.

— С тобой — хоть на край света.

Подавив вздох, я указал ему на дверь и направился к выходу первым, про себя подумав, что лучше бы ему перестать меня смущать: это не особо приятно не только мне, но и окружающим.

Я вышел из класса и увёл его к тупичку, в котором располагались входы в уборные. Встав около огнетушителя в запертом шкафу, я повернулся лицом к Фреду, следовавшему за мной. Джонс поднял брови, показывая мне, что внимательно слушает. Решив, что лучшей тактикой поведения с ним станет прямота, я спросил:

— Что произошло между Ивасаки Юми и Мегами?

Фред вздрогнул, словно в него попали из духового ружья, и тут же посерьёзнел. Он повёл плечом и, нахмурившись, проговорил:

— Откуда возникло это имя?

— Новая ученица, — пояснил я, поправляя очки. — Выходит в школу через неделю.

— Вот чёрт, — Джонс провёл ладонью по лицу. — Только не это!

На его лице уже не сияла та самая знаменитая белозубая улыбка. Напротив, он был мрачен, даже грозен, как всегда случалось, стоило кому-то задеть его друзей.

— Куроко сказала, Ивасаки училась в одной средней школе с ней и Мегами, — осторожно продолжил я. — И у меня создалось впечатление, что они не расстались друзьями.

— Не расстались друзьями? — Джонс хохотнул. — Это мягко сказано, приятель. Там случилась не самая приятная история, после которой этой девчонке пришлось уйти из школы.

— Она сделала Мегами что-то плохое? — уточнил я, наклоняясь вперёд.

Фред помотал головой, и свет потолочных ламп дневного света заиграл в его волосах, как пойманный в ловушку светлячок.

— Скорее, наоборот, — Джонс прислонился спиной к стене и медленно сполз по ней. — Мегами поступила не очень хорошо. Из-за неё Ивасаки пришлось уйти. А теперь… Теперь не вполне понятно, почему Юми вернулась: чего она хочет?

С трудом дождавшись окончания фразы, я спросил:

— Так что именно произошло?

Фред вздохнул, опершись локтями на колени и опустив голову.

— Чертовски не хочется об этом вспоминать, — промолвил он, не поднимая взгляда. — Средняя школа… Знаешь, она ведь не чета старшей: там мы пока ещё дети, здесь же — уже практически взрослые люди. Потому-то между учениками средней и старшей ступени такая разница: они видят мир по-разному. Тогда Мегами была… Скажем так, более незрелой, чем сейчас. Это естественно, никто не повзрослел сразу, а некоторые не могут этого сделать и до сих пор. Кроме того, тогда мелкая гадина Кенчо отравлял ей жизнь ещё активнее, чем сейчас… Я не хочу оправдывать её, просто представляю произошедшее и с её перспективы тоже.

Джонс вздохнул и сцепил пальцы. Его лицо посуровело и стало напоминать высеченного из камня идола.

— Ивасаки Юми просто хотела подружиться, — продолжил он. — Мегами восприняла это негативно: Юми происходила из простой семьи, кроме того, они не сходились характерами. Дошло до того, что Мегами начала довольно грубо разговаривать с ней, прямо прося оставить её в покое. В итоге это всё вылилось в отвратительную ссору, в результате которой Ивасаки случайно плеснула на руку Мегами кипяток.

— Какой ужас, — я содрогнулся. — Это и в самом деле получилось ненарочно?

Фред коротко кивнул.

— Ивасаки просто неловко задела чашку, — вымолвил он. — Но в то время Мегами и слушать не желала никаких оправданий. Она инициировала против Юми целый процесс, в который была вовлечена и администрация школы, и родительский комитет. В итоге бедняжку исключили.

— Ничего себе, — я обнял себя руками. — Мегами поступила не очень хорошо.

— Думаешь, она сама этого не осознала? — Фред понял голову и серьёзно посмотрел на меня. — Уже через три месяца после того инцидента она пожалела о том, что натворила. Она даже хотела найти Юми и извиниться перед ней, но та уехала куда-то далеко, а родители Мегами отказались подключать для этого дела детективов и шофёра. Прошло много времени, но это не забылось: у Мегами всё ещё болит сердце из-за Ивасаки.

Я изумлённо поднял брови и медленно проговорил:

— Но разве всё складывается не здорово? Теперь, когда Юми будет учиться с нами, у Мегами наконец появится шанс как следует извиниться перед ней.

Фред усмехнулся и медленно встал на ноги, опираясь о стену.

— Мой дорогой Масао, — произнёс он, горько подняв уголки рта кверху. — У тебя доброе сердце, и ты меряешь других людей по себе, а так не делается.

Он потёр плечо, словно оно у него затекло, и продолжил:

— Когда мы только пошли в Академи, гадина Кенчо отрыл сайт школы, где училась Ивасаки. На форуме она оставила сообщение по поводу Мегами… Просто жуткое, надо сказать. Естественно, Кенчо переслал его сестре, как он любил это делать. Сейчас я не процитирую сообщение дословно, но помню, что после прочтения его у меня волосы встали дыбом. Юми возненавидела Мегами после исключения из школы, возненавидела всеми фибрами души. И зови меня параноиком, но мне кажется, что она неспроста вернулась сюда и решила поступить в Академи.

Я медленно покачал головой. Исключение из школы — это огромное чёрное пятно на репутации, но из-за этого не ненавидят. Ивасаки пришлось уйти из средней школы — это лучше, чем исключение из старшей, ведь сейчас ей предоставляется шанс всё исправить. Ну, да, Юми могла негодовать на Сайко и её высокомерие, но опасения Фреда мне казались излишними.