Без лица

— В «Волшебной Миюки» есть такая героиня, её зовут Минако, — громко вымолвил Будо Масута, разминая свои мощные руки. — Она мастер боевых искусств, но почему её показывают так мало?

— Приятель, «Волшебная Миюки» предназначена не для познавательных целей, а для эстетического удовольствия, — Фред Джонс шлёпнул Будо по спине. — Иначе для чего бы им рисовали такие короткие юбочки?

— Но Минако использует реальные боевые техники, — Будо снял нижнюю майку, обнажая свой рельефный торс. — Серьёзно, Фред: ты бы видел, как она управлялась с деревянным мечом! Очень надеюсь, что в новом сезоне ей дадут побольше экранного времени.

Фред усмехнулся и неожиданно повернулся ко мне. Я в тот момент наполовину влез в футболку, и его взгляд заставил меня покраснеть.

— А ты смотришь «Волшебную Миюки», Масао? — спросил он, подходя ближе.

— Н-нет, — пробормотал я, быстро надевая и поправляя футболку. — Мне это не особо интересно.

— Да ладно, — Джонс легонько толкнул меня локтем. — Не может быть, чтобы японец не смотрел аниме! Это же самое японское из всех искусств; икебана, кабуки и кендо — на втором месте.

— Время от времени смотрю, — пожал плечами я, накидывая на плечи куртку от спортивного костюма. — Но редко.

— Но у тебя есть любимое? — Фред стоял очень близко, так близко, что я мог без очков чётко различить черты его лица.

Его голубые глаза немного потемнели; на дне их разливалась нежность, столь необычная для представителей его сугубо практичной нации.

— Есть, конечно, — я отвёл взгляд в сторону и сделал вид, что поглощён тем, как бы поаккуратнее расположить на полочке очки и полотенце. — «Смертельная нота», например. Слышал о такой?

— Краем уха, — отозвался Джонс. — О чём там?

— Ну… — я ненадолго задумался. — Всё начинается с того, что бог смерти роняет в мир людей заколдованную чёрную флейту: если сыграть на ней определённую мелодию, держа при этом в уме имя и лицо человека, то этот последний умирает в течение полуминуты от сердечного приступа. Эту флейту находит ученик старшей школы, а потом… Он решает ей воспользоваться.

Оставив в покое полотенце, я перевёл взгляд на Фреда. Он всё так же пристально смотрел на меня, проводя языком по внутренней стороне щеки, и, когда я закончил говорить, улыбнулся.

— Завязка интересная, — признал он, спрятав руки в карманы спортивных брюк. — Но, боюсь, конец будет трагичным.

— Так и оказалось, — я склонил голову набок. — Не стану конкретизировать, чтобы не испортить тебе просмотр; просто скажу: нужно готовиться к худшему.

— Понятное дело, — Фред пожал плечами и, протянув руку, снял у меня с рукава пылинку. — Простым смертным нельзя вмешиваться в вопросы жизни и смерти — это дело бога.

Куша громко прочистил горло и хмыкнул.

— Никогда бы не заподозрил тебя в религиозности, Фред, — вымолвил он, становясь рядом и с иронией поглядывая на американца. — Особенно учитывая твои поползновения.

Джонс заливисто рассмеялся и хлопнул в ладоши.

— Ты неподражаем, — выдал он, ткнув Кага в плечо кулаком. — Но, знаешь ли, я добрый католик и верю в то, что где-то наверху есть бог, который простит мне, если я покаюсь в своих грехах.

— Как удобно, — Куша взял меня за локоть. — Пошли, Масао.

Мы направились по крытому коридору в сторону зала.

Этот коридор примыкал вплотную к задним дверям. Легкие конструкции прилегали к проёму идеально плотно, не позволяя холодному воздуху проникнуть внутрь, поэтому никому из нас не грозило заболеть, особенно если преодолевать коридор быстро.

В зал из подсобного помещения прошла Киоши-сенсей, и мы поспешили сформировать строй, стоя за девочками.

Урок скоро должен был начаться.

========== Глава 20. Где горячо, там горячо. ==========

Мне нравились понедельники своей надёжностью, предсказуемостью. В эти дни редко происходило нечто неожиданное, а если такое и случалось, то крайне редко.

Во всяком случае, мне хотелось на это надеяться.

После урока физкультуры и лёгкого душа мы с Кушей спешили в здание школы: у нас была назначена встреча с Аято.

Он выбрал западную кладовую на третьем этаже не случайно: это помещение было наименее посещаемым из всех подобных.

Планировка Академи предполагала по две кладовых на каждый этаж, Эти помещения по меблировке были довольно скудны: высокие стеллажи до потолка да коробки, которыми полки были уставлены. Как правило, каждый клуб хранил запасные материалы в той кладовой, которая располагалась ближе всего к нему.

На третьем этаже пристанище себе нашли три клуба: фотографии, научный и компьютерный. Реквизит для первого и последнего хранился в восточной кладовой. Что касалось научного кружка, то Кага предпочитал держать всё под рукой и в одном помещении.

Таким образом, западная кладовая третьего этажа оказалась неиспользуемой клубами. Там хранились тёплые одеяла, лёгкие складные столики и стулья, запасные стенды, рождественские украшения и так далее — иными словами, те вещи, которые надобились лишь несколько раз в год. Поэтому гости здесь были крайне редки, и Аято совершенно справедливо посчитал эту кладовую идеальным местом для конфиденциального разговора.

Он уже ждал нас там, сидя на ящике так изящно, что мог бы вполне сойти за модель для роскошного глянцевого журнала. Я невольно залюбовался им, таким идеальным снаружи: он являл собой совершенство, столь редкое в природе и оттого вдвойне привлекательное.

— Как прошла физкультура? — спросил Аято, едва мы вошли в кладовую.

— Утомительно, — хмыкнул я, прикрывая дверь за нами. — Как же ещё она может пройти? Когда в декабре начнётся аттестация, нам придётся тяжело.

— Вот как, — Аято склонил голову набок и едва уловимым движением поправил рукав форменного пиджака. — Если зачёты по физкультуре совпадут с экзаменами, это будет ужасно.

Куша закатил глаза и, выдвинув ящик из-под нижней полки стеллажа, тяжело плюхнулся на него.

— Ну да, да, — раздражённо бросил он. — Физкультура — это тяжело, а зачёты — ещё хуже; это очевидно. Предлагаю пропустить светскую беседу и сразу перейти к делу.

Аято улыбнулся и развёл руками.

— Хорошо, — просто вымолвил он. — Я хочу проговорить по поводу той сцены, которая развернулась с утра в школьном совете. Эта Ивасаки Юми — как она связана с Мегами?

— Понятия не имею, — Куша пожал плечами. — Насколько я понял, они учились вместе в средней школе. Мегами никогда не распространялась о своём прошлом, так что мне неизвестно, что именно там произошло.

— Но, видимо, это было нечто серьёзное, — я поёжился, прислонившись плечом на полку стеллажа. — Если одно имя Ивасаки так выбило Мегами из колеи…

— Я тоже так думаю, — Аято согласно склонил голову. — Мне кажется, нужно выяснить этот вопрос — любая информация может стать важной для нас, особенно для тебя, Куша.

— Для меня?! — Кага вытаращил глаза. — Почему?

Айши вздохнул и провёл рукой по волосам.

— Это может стать дополнительным рычагом давления на Мегами, — произнёс он. — Или наоборот: тебе благодаря этим данным удастся подобрать нужные слова для её утешения. Так вы станете ещё ближе, и свадьба окажется решённым вопросом.

Куша поднял глаза кверху и медленно кивнул.

— Думаю, ты прав, — изрёк он.

Я негромко прочистил горло и, подняв руку, проговорил:

— Сегодня мне нужно быть на дне рождения Кенчо, так что я не смогу заняться этим вопросом в качестве Инфо-чан. Неизвестно, насколько затянется торжество, так что даже раскопать что-нибудь по электронным путям из дома я вряд ли смогу.

Аято улыбнулся и, встав с ящика, подошёл ко мне.

— Масао, на этот раз тебе не придётся идти окольным путём для того, чтобы добыть информацию, — вымолвил он, положив мне руку на плечо. — Сегодня мы станем действовать напрямую, используя исключительно твой шарм.

Я застонал, уже предполагая, что он скажет дальше. Айши же, ничуть не смущённый, продолжал:

— Фред Джонс учился в одной средней школе с Мегами; с тех пор они и подружились. Если кто и в курсе, что тогда произошло, то только он.