Без лица

Тщательно вымыв и протерев заварочный чайник, я вышел в коридор и медленно побрёл к лестнице, чтобы вновь подняться на второй этаж. Еле переставляя ноги, я молился, чтобы хоть кто-нибудь из совета пришёл в этот краткий период времени: мне не хотелось проводить время наедине с Тораёши.

Я не мог объяснить, почему конкретно она мне не нравилась. Она не сделала мне ничего плохого, хотя и не поддержала тогда, когда Мегами хотела выгнать меня из совета. Нам часто приходилось работать вместе, и в профессиональном плане она была хороша, однако неформального общения мы не водили. Тораёши источала ауру хитрости и расчётливости, и я не раз замечал, как она внимательно смотрела на того или иного человека со своим знаменитым прищуром, словно прикидывая, высчитывая, предполагая. Она со многими приятельствовала, но при этом ни с кем не дружила по-настоящему, и порой меня терзали сомнения: способна ли она на это?

Доковыляв до кабинета совета и войдя внутрь, я с трудом сдержал разочарованный вздох: никто не пришёл; мы с Широми всё ещё оставались единственными членами совета, уже пришедшими на место.

Что ж, ничего не поделаешь.

Я начал заваривать чай под внимательным взглядом Широми. Я стоял к ней боком, но при этом чувствовал на себе её взор, и меня это несколько нервировало: я чуть не пролил воду мимо чайника, но всё же справился с собой. Достав из маленького холодильника, стоявшего на столике в углу, несколько ломтиков лимона, я разложил их на блюдце.

Отлично. Всё готово.

Расставив на столе чашки, сахарницу, заварочный и электрический чайники, блюдце с лимоном и тарелку с печеньем, я поухаживал за Широми, налив ей чая так, как она любила: не очень крепкий, две полных ложки сахара, без лимона.

Тораёши поблагодарила меня кивком головы, села на свой стул и обхватила чашку ладонями.

— Ты завариваешь самый лучший чай на свете, Масао, — вымолвила она, не отводя взгляда прищуренных глаз от меня. — За всю свою жизнь не пила ничего подобного.

— Ты мне льстишь, — я смущённо потупился, кладя ломтик лимона к себе в чашку.

— Нет, правда, — Тораёши начала помешивать свой чай, стуча ложечкой о стенки чашки. — У тебя вообще много талантов. Взять хотя бы умение управляться с компьютерами. Помнишь, как наша школьная система поймала вирус, и Гемма Таку не смог с ним справиться? Ты тогда устранил проблему в считанные минуты.

— Мне просто повезло, — я насыпал ложку сахара и, прикрыв сахарницу крышечкой, налил себе кипятка поверх заварки. — Я знал… Точнее, я догадался, где искать этот вирус, а остальное получилось само по себе.

Широми покачала головой. На её тонких губах играла издевательская улыбка, а брови чуть поднялись вверх, что придавало лицу гротескно издевательское выражение.

— Не скромничай, Масао, — протянула она. — Ясно же, что ты компьютерный гений.

— Ну что ты… — начал было я, но Тораёши прервала меня:

— Как и ожидалось от Инфо-чан.

Шокированно посмотрев на неё, я приоткрыл рот. Только не это: она уже начинала подобный разговор, и тогда мне удалось оборвать это, но, похоже, она не бросила эту идею.

— Это абсурд, — я провёл ладонью по лбу и схватился за ручку своей чашки. — О чём ты говоришь, Широми? Как я могу быть Инфо-чан? Ха-ха!

Я поднёс чашку ко рту и отпил небольшой глоток. Кипяток тут же обжёг мне язык, но я постарался не подать вида и медленно опустил чашку на блюдце.

— А с чего это ты так разнервничался? — Тораёши отложила ложечку на блюдце и опустила ладони на стол. — Если ты и правда не Инфо-чан, не стоит и переживать: это легко доказать.

— Серьёзно? — я попытался улыбнуться, но губы плохо слушались меня. — А с чего я должен что-то тебе доказывать? Кто и когда назначил тебя судьёй?

— Справедливо, — Тораёши пожала плечами. — Ты действительно не обязан ничего доказывать, особенно мне. Да и к чему? Даже если ты и начал бы защищать себя, я бы не поверила, потому что твёрдо знаю, что ты Инфо-чан.

— Широми, — мои руки сильно дрожали, поэтому я спрятал их под стол и ссутулился, — послушай, ты бросаешься безосновательными обвинениями, которые могут стоить мне…

— Успокойся, — Тораёши перебила меня и выпрямилась, сцепив пальцы на затылке. — Я не собираюсь использовать это против тебя. Наоборот, я считаю, что жизнь в Академи — это смертная скука, и лишь присутствие Инфо-чан хоть как-то оживляет обстановку.

Она подняла руки кверху, потянувшись, а потом спокойно взяла чашку и отпила глоток чая.

— Более того, — Широми со звяканием поставила чашку на блюдце. — Я хотела бы стать одним из агентов.

— Н-не понимаю, о чём ты, — я резко мотнул головой.

Тораёши вздохнула и, поставив локти на стол, опустила подбородок на сплетенные пальцы.

— Я прекрасно знаю, что у Инфо-чан есть своеобразная сеть агентов — учеников, которые работают на неё и выполняют различные поручения, — ровно проговорила она. — А взамен они получают либо деньги, либо услуги. Могу стать одной из таких: я много чего знаю и готова поделиться информацией.

Я сжал зубы, чтобы они не стучали, и, опустив голову медленно выдохнул. Зачем она делает? Почему пристала ко мне?

— Сказал же, что не являюсь Инфо-чан, — процедил я.

— Хорошо, — Широми легко встала со стула и расставила руки в стороны. — Ладно, раз ты настаиваешь, я не буду давить. Ты не Инфо-чан, договорились, но ведь у неё по всей школе глаза, так ведь? Так вот, Инфо-чан, я хочу стать твоим агентом! Надеюсь, ты услышишь меня и ответишь на мою просьбу положительно.

С этими словами Тораёши села обратно на своё место и продолжила преспокойно пить чай.

Я, бросив украдкой взгляд на неё, тоже счёл за благо начать чаепитие. Можно же просто не обращать внимания на эскапады этой девчонки, и тогда ей попросту наскучит цепляться ко мне. Доказательств того, что я и есть Инфо-чан, у неё нет и быть не может, так что к чему беспокоиться?

И тут дверь кабинета совета распахнулась, и внутрь прошли Ториясу Акане и Сайко Кенчо. Не знаю, договорились ли они встретиться заранее, но всё же прибыли, беседуя.

— Что тут творилось? — спросил Кенчо, вяло спуская с плеч дорогое пальто. — Я слышал, как ты громко разговаривала, Тораёши.

— Всё в порядке, — Широми улыбнулась и отсалютовала чашкой. — Мы просто беседовали с Масао.

— Вот как? — Акане, сняв с головы красный вязаный берет, встряхнула его. — Я уверена, что слышала что-то об «Инфо-чан».

— Может быть, — Широми отклонилась назад вместо со стулом. — Как погода? Не стало потеплее?

Ториясу улыбнулась и сахарным тоном отозвалась:

— Всё просто ужасно. Помимо того, что холодно, так ещё и дождик зарядил. Хорошо, что Кенчо довёз меня сегодня до школы от дома, иначе я бы вся промокла. Жаль только, что машина не может въехать на территорию Академи без особого разрешения: нам пришлось идти пешком расстояние от ворот до входа в здание.

Я встал и направился к буфету за чашками Акане и Кенчо. Пока я наливал им чай, Ториясу продолжала жаловаться на погоду и на то, что ноябрь до недавних пор был её нелюбимым месяцем, но знакомство с Кенчо всё изменило.

— У Кенчо день рождения восемнадцатого, — сладко произнесла Акане, вешая своё алое пальто в шкаф. — Празднование будет проводиться в поместье Сайко.

— Вот именно, — Кенчо кивнул и сел на своё место, кинув быстрый взгляд на стол президента. — Разумеется, все участники совета приглашены.

Я кивнул и пробормотал: «Очень приятно, спасибо», наливая ему заварки. Мне совершенно не хотелось идти туда, в то царство роскоши, снова видеться с Юкиной…

Юкина.

Я замер с чайником в руках, а потом встряхнул головой и продолжил наливать чай новоприбывшим.

А ведь действительно: Юкина, образно выражаясь, залегла на дно: её давно не было слышно, хотя раньше она всеми силами старалась погубить Аято через Сато Кензабуро.

Что ж, наверное, она признала свою неправоту и решила покончить с этими бесплодными попытками. Кроме того, если мне не изменяла память, это была уже не Юкина, а некто другой: та странная девочка, обнаруженная Кушей и вселившаяся в тело Юкины. Это благодаря ей травмы, полученные в ходе скачек, так быстро исцелились. В обычных условиях такое было бы попросту невозможно. А кто обеспечил это «переселение душ»? Аято и Кенчо. Только, по словам Айши и младшего Сайко, человек, которого они наняли для этой операции, сделал всё слишком грубо, и из-за этого Юкина пострадала куда сильнее, чем они планировали.