Без лица

Сато Кензабуро, мой отец.

Его роскошная шевелюра явно нуждалась в шампуне и расчёске, а впалые щёки и измождённый взгляд вызывали вопросы о том, хорошо ли он спит и ест, но глаза его горели, и в эту самую минуту я увидел в нём того Сато, которым когда-то восхищался весь городок; того полного страсти и любви к своей профессии человека, неутомимого репортёра и постоянного искателя правды.

Он кивнул мне и подался вперёд, с нетерпением облизав губы.

— Ну так что? — Мегами стиснула пальцы и обеспокоенно посмотрела на Фреда. — Что вам удалось выяснить?

— Практически всё, — Джонс вальяжно закинул одну ногу на другую и скрестил руки. — Леди и джентльмены, мы с Масао провели детальное расследование и заметили то, что пропустили те, что наклеил на это происшествие ярлык с надписью «Несчастный случай». Более того, господа полицейские…

— Довольно паясничать, — сурово прервал Фреда Сайко Сайшо. — Говорите по существу.

— Извольте, сэр, — Джонс улыбнулся, но глаза его оставались льдисто-холодными, как январское утро. — Мы сходили на ипподром и осмотрели место происшествия. Масао обнаружил на столбах барьера, о который споткнулась Элоиза, желобки от проволоки, что позволило нам предположить следующее: опасную ситуацию создали намеренно. Элоиза не запиналась о барьер; она налетела на натянутую проволоку, порвала её и упала. Остатки проволоки можно легко удалить с помощью кусачек, остальным лошадям она урона не нанесёт, ведь Элоиза взяла это на себя.

В гостиной воцарилось напряжённое молчание. Мегами ахнула и прижала ладонь к лицу, Сато нахмурился и закусил губу; во всей его позе сквозил охотничий азарт. Сайко Камие удивлённо приподняла брови, Кенчо потупился, а Сайшо внезапно напрягся. Только Сайко Юкио никак не отреагировал на слова Джонса, не поменяв ни позу, ни выражение лица.

— Вы хотите сказать, — медленно начал Сайко Сайшо, — что некто натянул проволоку на столбах дальнего препятствия?

— Именно, — кивнул Фред. — Выше самого барьера, чтобы застать и лошадь, и седока врасплох.

— Просто уму непостижимо! — Камие покачала головой. — И Юкина не заметила этой проволоки?

— Не могла заметить, если она была достаточно тонкая, — махнул рукой Джонс. — Проволока, я имею в виду. Жокеи носят защитные очки, на которые то и дело налипает пыль и грязь, летящая из-под копыт, и потому Юкина не могла разглядеть, что над барьером что-то натянуто, особенно если это «что-то» практически невидимо.

— А что потом? — Сайшо судорожно сжал скрюченными пальцами подлокотник своего кресла. — Элоиза порвала проволоку и упала… Что дальше?

Фред развёл руками.

— А дальше злоумышленнику требовалось просто подождать, пока остальные лошади не проскачут мимо, — вымолвил он, потирая лоб ладонью. — Затем с помощью кусачек снять проволоку с барьеров — сделать это довольно легко. Все манипуляции заняли от силы несколько секунд. Кроме того, препятствие дальнее, и пока до него доберутся, всё уже будет сделано. Со стороны трибун плохо видно, что там происходило, так что дело было практически беспроигрышным: никто бы не заметил, как простой служащий, следивший за барьером, снял проволоку со столбов.

— Но препятствие, насколько я помню, довольно широкое, — заметила Сайко Камие, изящно подперев щеку ладонью. — Проволоки явно потребовалось немало. Куда он спрятал её потом?

— Её легко скатать в небольшой комок и просто опустить в карман, — ответил Фред, глядя прямо на неё. — Никто не начинает расследование сразу же и не паникует, поэтому виновнику легче лёгкого покинуть ипподром с проволокой и как можно быстрее убраться подальше. В это время на скачки нанимают десятки людей без особой квалификации, и проверить каждого у них всё равно не получится. А если на него выйдут, то что с того? Несчастные случаи на скачках — это, увы, не редкость, и вряд ли это происшествие посчитают исключением. Так оно и произошло: полиция квалифицировала происшествие с Юкиной как несчастный случай — плачевно, но отнюдь не невероятно.

Сайшо нахмурился. Его морщинистое лицо дышало в этот момент такой силой, что мне стало страшно: казалось, он мог, как греческий титан, встать с этого кресла и одним ударом разнести белый замок Сайко.

— Я понял вас, — вымолвил он, гордо подняв подбородок. — Значит, искать нужно среди временно нанятых работников ипподрома. Что ж, я готов перевернуть каждый камень, заглянуть в каждую крысиную нору, но я обязательно найду этого негодяя.

— Крысы не живут в норах, — неожиданно для всех, в том числе, и самого себя, брякнул я.

Все тотчас же воззрились на меня, и я почувствовал, как жар залил щёки. Ну зачем я сказал эту глупость?

— Всё в порядке, Масао, — молчание нарушила Сайко Камие. — Мы все понимаем, насколько велик груз того стресса, который ты переживаешь. Если бы не теперешняя обстановка, твой комментарий был бы весьма остроумным, но в данном ключе я не могу ему засмеяться. Мой свёкор имел в виду, что мы проверим всех этих работников и обязательно найдём того, который и покусился на мою золовку.

Фред внезапно оглушительно хлопнул в ладоши, заставив меня вздрогнуть. Внимание всех присутствовавших было немедля обращено к нему.

— Это необязательно, — Джонс с презрением посмотрел на Кенчо. — Дело в том, что нам уже известно имя виновного.

— Ну так скажите же его! — Сайшо ударил кулаком по подлокотнику кресла. — Хватит изводить нас ожиданием!

— О’кей, — Фред встал и зацепился большими пальцами рук за шлёвки брюк. — Я сам не знаю имени этого человека, но один из присутствующих здесь обладает такой информацией, и, думаю, он не откажется ей поделиться. А также он должен рассказать о том, как нанял этого человека для того, чтобы покалечить тётушку. Не так ли, Кенчо?

Все тут же медленно перевели взор на младшего Сайко. Все, кроме Юкио, который с самого начала разговора так и не переменил позы и напоминал больше статую, чем живого человека.

— Кенчо?! — голос Мегами зазвенел от гнева. — Что это значит?

— Что он и сказал, — нехотя вымолвил её брат, перекривившись. — Я нанял одного человека чтобы напугать тётю, а всё пошло не так, и он чуть было не убил её.

Сато прищурился, внимательно глядя на Кенчо. Сайко Камие прикоснулась ладонью к шее; лицо её оставалось абсолютно спокойным. Мегами громко ахнула, не сводя с брата растерянного взгляда. Сайшо напряг челюсти, что придало ему ещё большее сходство со старой мудрой черепахой, и хрипло вымолвил:

— Так за этим стоял ты, Кенчо?

— Я не хотел, чтобы тётя упала, — младший Сайко нагло вздёрнул подбородок. — Она вечно унижала меня при всех, публично, и ей это сходило с рук только потому, что она твоя любимица, а ей никто никогда…

— Хватит.

Сайшо хватило одного этого негромко сказанного слова, чтобы установить в гостиной тишину.

Он приосанился, так что инвалидное кресло стало выглядеть как трон, и продолжил:

— То, что ты совершил, Кенчо, неприемлемо. За это ты непременно понесёшь самое строгое наказание. Сато-сан, будьте хоть чем-нибудь полезны и вызовите полицию. А тебе, Камие, советую собрать самые необходимые вещи твоего сына: думаю, вскоре ему понадобится уехать отсюда.

Я в ужасе уставился на Сайшо. Мне не верилось, что он и вправду способен отправить в тюрьму собственного внука, даже не дав тому шанса. Да, Кенчо был довольно противным мальчишкой, но даже такие заслуживали снисхождения.

Мой отец тяжело встал со стула и подошёл к длинному столу, на котором стоял современный белый телефонный аппарат. Он потянулся к нему, но внезапно Сайко Камие спокойно произнесла:

— Не трогайте телефон.

Её властный тон пробирал до костей, и о том, чтобы не подчиниться ему, не могло идти и речи. Сато отдёрнул руку так, словно аппарат был раскалённой докрасна полоской металла.

— Никто никуда не будет звонить, — чётко проговорила Камие, потрепав сына по плечу. — Я обязательно сделаю выговор Кенчо и накажу его. Власти привлекать ни к чему: это внутреннее семейное дело. Если этим займётся полиция, то огласки не избежать, а эта пресса, вы же знаете её: они же сущие стервятники, верно ведь, Сато-сан? Им очень легко ввергнуть человека в пучину депрессии и тревоги. Я не позволю, чтобы подобное произошло с моим сыном, дорогой свёкор. Никакой полиции, никакой огласки: мы тихо уладим это сами. Думаю, такое решение станет самым рациональным, учитывая то, что Юкина уверенно идёт на поправку.