Грифон

  - Что за глупости?! - потребовал он объяснений от гонца. - "Доставить грифона на дворцовую площадь вместо базарной"? Да ведь всё уже было оговорено заранее!

  - Визирь изволил передумать...

  - Ах вон оно как! - взбеленился Башаз, комкая в руках свиток. - Наш досточтимый Имрэ Кайх, значит, встал сегодня не с той ноги и решил всё перекроить на свой лад! А подумал ли этот высокомерный павлин, что при входе на дворцовую площадь стоят узкие арки, через которые может пройти лишь пеший! Всадник там не проедет, и тем более туда не протиснется распроклятая клетка! И как же великий визирь предлагает справиться с этой ситуацией, а?!

  Гонец замялся, заёрзал в седле, пытаясь ускользнуть от разъярённого взгляда Башаза, но немолодой ловчий с упорством, присущим лишь опытным охотникам, не упускал из виду взмокшее лицо посланника.

  - Мне поручили лишь доставить письмо и сообщить, что приказ подлежит исполнению во что бы то ни стало. Любыми способами грифон должен оказаться перед дворцом...

  - Чушь! - прервал гонца Башаз, выбрасывая скомканный свиток. - В клетке его невозможно будет туда доставить! Пусть Имрэ Кайх хоть треснет, хоть пришлёт тысячу гонцов, но это не изменит действительность - клетка не пройдёт!

  - Тогда придумайте что-нибудь, - едва слышно промямлил посланник, невольно сжимаясь под суровым взглядом собеседника. - Освободите грифона из клетки, свяжите его, ведите на цепи... Я не знаю! Я всего лишь гонец!

  - Да ты совершенно лишён разума, раз предлагаешь такое! Этот зверь одним взмахом когтей разорвёт человека! А ты говоришь, чтобы я выпустил его из клетки и провёл сквозь толпу в самое сердце города?! Да если он вырвется, то со злости перебьёт всех, кто окажется рядом! Мне не нужны жертвы среди жителей!

  - Это ваши трудности! - взвыл гонец, хватаясь за поводья. - Я лишь передал волю великого визиря! Грифона нужно доставить на дворцовую площадь сегодня же! До заката!..

  Последние слова посланник прокричал на ходу, уже развернув верблюда и устремившись в обратный путь. Едва за этим трусом рассеялось пыльное облако, Башаз обернулся к отряду.

  - Мы не можем пойти против воли визиря, - покачал головой один из помощников. - Но в наших силах сделать всё возможное, чтобы обезопасить город и его жителей на случай, если зверь вырвется на свободу.

  - Он не вырвется, - твёрдо пообещал Башаз и подозвал к себе поближе одного из молодых загонщиков. - Ты поскачешь в Иль-Атам впереди нас. Отыщи там самого умелого кузнеца и прикажи немедленно сковать железный ошейник для грифона, и пусть будет с цепями, что способны сдержать зверя. До сего момента мы в город не въедем. Таково моё слово.

  ***

  Работа в кузне кипела. Отец Суфрана созвал всех умелых подмастерьев, что сумел отыскать в Иль-Атам за такой краткий срок, и приказал ковать толстые и крепкие цепи, пока он вместе с сыном трудился над железным ошейником. Зевак, толпившихся возле мастерской, тоже хватало: многие успели прослышать, что лучшему кузнецу в городе дали невыполнимое поручение - успеть до заката сковать ошейник для могучего грифона. Никто не верил, что мастеру это удастся, кроме, пожалуй, Суфрана. Тот знал, что отец способен и не на такой подвиг ради доброго имени.

  - Мы обязательно справимся, отец! - запыхавшись, твердил Суфран, в который раз раздувая мехами горн. Ярко-жёлтые искры взмывали к самым сводам мастерской вместе с потоками раскалённого воздуха. Дышать становилось всё тяжелее: в кузню набилось слишком много помощников, так ещё и толпа зрителей загораживала выход, мешая свежему воздуху попадать внутрь.

  - Не отвлекайся, Суфран. Поддерживай жар!

  - Конечно, отец! Я так горд тобой! Это важное поручение!.. Но я никак не пойму... Разве не должны были грифона отпустить, едва покажут на базаре?.. К чему толстые цепи, как будто его собираются ещё долго держать в неволе?

  Со стороны подмастерьев донёсся звонкий хохот. Они услышали слова мальчика и залились обидным смехом, потешаясь над его наивностью.

  - Что за глупости ты твердишь? - не отвлекаясь от работы, произнёс отец, шикнув на разошедшихся помощников. Тяжёлый молот в его руках так и порхал, придавая толстому куску железа нужную форму. - Никто не станет отпускать этого дикого зверя обратно на волю. Разве ты не слышал, что рассказал человек, давший нам работу? После того, как грифона покажут народу, его отправят в соседние земли, где он станет чучелом для одного богатея.

  - Но как же так?.. - растерялся мальчик. - Зачем кому-то надобно делать чучело? Разве зверь не прекраснее, когда парит живым и свободным в небе?

  - Суфран! Не отвлекайся! Это не тебе решать. Грифона поймали охотники, его судьба была предопределена уже давно.

  - Но ведь это нечестно! Он был рождён свободным, как и мы... Почему его этого лишают?

  Отец со всей злости ударил молотом по изогнутому куску железа. Суфран вздрогнул.

  - Я что тебе сказал?! Прекрати твердить глупости и займись, наконец, делом! Работа любит тишину и собранность! Трудись молча и не отлынивай!

  Суфран спешно кивнул, потупив взгляд, и вновь схватился на рукоятки мехов. Но его сердце никак не желало униматься. Обида за грифона, которого он даже никогда в глаза не видел, сковала его душу ледяными цепями разочарования. Он думал о том, как бы себя чувствовал, оказавшись на месте пленённого зверя. И ему не нравились те картины, что возникали в его голове. Нервно облизнув губы, мальчик вновь попытался убедить отца:

  - А что если мы...

  - Суфран! - гневно воскликнул кузнец, не дослушав сына. Он выпрямился во весь рост и угрожающе замахнулся молотом, будто это были розги. - Я тебя в последний раз предупреждаю! Или ты будешь работать молча в моей мастерской, или я высеку тебя так, что ты неделю сидеть не сможешь!..

  - Прости, отец, - слабо прошептал Суфран, весь сжавшись в комок под яростным взглядом.