Формирователи

– Да, слушаю. – не открывая глаз, еле слышно ответил я.

– Здравствуйте. Константин? – знакомый женский голос поинтересовался моим именем.

– Да. – начинал я вспоминать, где слышал этот не поддающийся никакому словесному описанию, женский голос.

– Меня зовут Диана. Я из отдела кадров ЧОП «ФортНокс». Вам удобно сейчас говорить?

– Угу. – еще не проснувшись и все еще пытаясь окончательно понять, чего от меня хотят, ответил я.

– Ваше заявление рассмотрено, и Вы утверждены на трудоустройство. Если удобно, можете сегодня до конца рабочего дня приехать и подписать договор. – снова без изменения интонации произнес женский голос, никак не вяжущийся с внешностью его обладателя.

– Да, конечно. – готовый сказать что угодно, лишь бы от меня отвязались, очень вежливо ответил я.

– Хорошо. Буду ждать Вас сегодня. Не забудьте паспорт и трудовую книжку. До свидания. – снова монотонно и безжизненно произнесла сотрудница отдела кадров.

– До свидания. – попрощался я и, заломив руку вместе с телефоном под подушку, снова попытался уснуть.

Пробуждение было беспокойным, с чувством тревоги. Ощущением, будто опоздал на поезд или самолет. Глянул на часы и понял, что не спроста эта паника – на подсвеченном дисплее часов я увидел: «16:15». Это было более чем поздно. Резко подскочив я начал собираться, пытаясь на ходу вспомнить на чем добраться до места собеседования, что с собой взять и до которого часа у них там рабочий день. Для меня это никогда не было в новинку, что если куда-то торопишься, то обязательно что-то пойдет не так: то транспорт задержится, то дома что-нибудь забудешь. Тем не менее всегда это раздражало до такой степени, что бесить начинало абсолютно все вокруг. И вот сейчас, когда я опаздываю на свою первую работу, есть все шансы на то, что эта работа моей вовсе и не станет. И я сидел, нервно ерзая на своем сиденье, раздражаясь на каждую остановку или светофор и поджимал губы, в готовности сорваться на любого, кто коснется меня или задаст какой-либо вопрос. В такие моменты я ненавидел все и всех. И особенно себя. За нерасторопность, за слабохарактерность. За то, что я несколько лет назад не поступил иначе в разговоре с одноклассницей, за что в последствии расплатился насмешками со стороны всей женской половины моего класса. В такие моменты, обычно вспоминается все негативное и все упущенное. И вот сейчас, я, девятнадцатилетний «выпускник камуфляжной школы», из-за того, что поленился вовремя проснуться, могу потерять свой самый первый шанс устроиться на настоящую работу.

Торопливым шагом я перемахнул через «зебру» и зашагал к входным дверям, перебирая на ходу в мыслях оправдания за опоздание. Время подступало к восемнадцати и, взявшись за пластиковую ручку застекленной двери, я нарочно сильно потянул её на себя, готовясь принять отказ, выражающийся во вклиненной личинке замка, которая будет удерживать эту дверь. Но дверь с легкостью поддалась и, я уже через пол минуты стучался во входную дверь отдела кадров.

– Здравствуйте. Разрешите войти? Я тут немного в пробке… – пытался оправдываться я.

– Здравствуйте, заходите. – будто не замечая моего опоздания, отреагировала женщина. – Начальник направления созвонился с нами и сказал, что по Вам вопрос решился. С Вашим выбором ознакомились и утвердили его. Можете подписать договор и приступить к работе уже с субботы. Сменщик введет Вас в курс дела уже на месте. –, доводила она информацию быстрым и бесчувственным голосом.

– Да, конечно, будет здорово. – немного опешив от объема услышанного, сказал я в ответ. – Где нужно подписать?

– Вот здесь. – протянула она мне два бланка заявления. – Паспортные данные вот сюда, подписи здесь, здесь и вот здесь. Ниже продублируйте, пожалуйста, контактный номер телефона.

Пытаясь внимательно ознакомиться со статьями обязательств, которые на меня возлагаются, как на сотрудника данной организации, я прекрасно понимал, что свой выбор я сделал давно и, если даже меня здесь что-тот не устроит, я все равно это подпишу, потому что я очень хотел получить эту работу.

– Возьмите. – протянул я заполненные бланки девушке.

– Да, все правильно. Можете приступать к работе. Адрес у Вас есть, номер Вашего сменщика возьмете на месте у администратора. Удачи. – без тени какой-либо эмоции ответила она, подперев кулаком подбородок и устремив на меня свой уставший взгляд.

– Что-то еще? – спросила она, скорее ожидая моего ухода, чем прямого ответа на вопрос.

– Да, в целом, нет. – старался вспомнить ничего ли я не забыл, перед тем, как уходить. – До свидания. – Сказал я и удалился в сторону выхода. Впереди ждали большие дела.

– Здравствуйте. Мне нужен Олег. Он у вас здесь охранником работает. – найдя администратора ресторана на набережной по надписи на бейдже, я обратился к ней.

– Он еще не пришел. Обычно к пяти приходит. Можете зайти и подождать его в баре или, если хотите, на входе. – ответила мне женщина лет сорока с небольшим и с толстым слоем макияжа на лице, стройной фигурой и в классической униформе, состоящей из черных брюк и белой блузки.

– Лучше на улице. – сказал я. – Погода хорошая. Заодно осмотрюсь.

– Как угодно. – махнула она рукой и удалилась внутрь здания. Судя по походке и манере общения, она пыталась выглядеть много моложе своего действительного возраста и выглядело это, мягко говоря, забавно.

Бар-ресторан стоял на крайней правой оконечности набережной, которой по факту, набережной можно было назвать лишь потому, что она находилась на этом самом берегу. По факту же это были лишь бетонные плиты, выставленные вертикально вниз с косогора и, таким образом, образующие ступень высотой в длину этой самой плиты между песчаным пляжем и прохожей частью. Ближе к заведению плиты переходили в обрамление уступа, который заходил вглубь реки наподобие мыса, уходящего вправо и превращающегося в часть берега. По всей территории был выставлен красивый декоративный металлический забор с различными узорами в форме вьющихся растений. Наверное, если бы я не имел чести столкнуться с мастерами кузнечного дела в «Левше» под Сызранью, где когда-то работал мой отец, я бы так детально не обращал внимание на все эти мелочи металлоконструкции. Тогда, насмотревшись на легкость исполнения кузнецом металлических витых узоров, которые он мастерил из четырехгранных прутов, ловко доставая их клещами из горна и вставляя в приваренный к наковальне кусок уголка и вертикальным прутом внутри этого самого уголка, изгибая их вокруг упора, я сам решил попробовать сделать что-то подобное. Конечно же, у меня вышла корявая железка. Тогда я с горечью для себя узнал, что не все, что так легко на вид в исполнении, может являться простым в руках человека, непосвященного в тонкости дела. В кузнице же я и узнал, что если кусок металла, валяющийся на полу, не красного цвета, то он не обязательно будет холодным. Так я приобрел свой первый «кузнечный» ожог.

Центральный вход бара-ресторана представлял собой огромные и довольно красивые, как по мне, резные деревянные ворота с прибитыми на ними деревянными буквами, составленными в слово «Причалъ». Рядом с воротами стояла деревянная калитка, под стиль ворот, только менее массивная. По центру, внутри заведения, открытой площадки располагались сидячие места с диванчиками красного цвета, довольно низкой посадки, на турецкий манер, но с европейским исполнением. Над всей этой «мягкой зоной» нависал импровизированный полупрозрачный шатер. За «мягкой зоной» располагался танцпол, небольшой, скорее для случаев, когда душе настолько тесно в теле, что можно станцевать и одному, лишь бы станцевать, либо небольшой компанией «задать гопака» на современный манер. По внутреннему периметру размещались тяжелые деревянные столы и лавки, закрытые по бокам с внутренней стороны плетением из веток на украинский манер, а сверху шло сплошное бревенчатое потолочное перекрытие, также, по всему внутреннему периметру до второй открытой зоны. Та, в свою очередь, представляла собой легкие, скорее журнальные, столики, также из дерева, только вместо лавочек были стулья. Эта зона предназначалась для мероприятий, которые люди проводили тет-а-тет – места для двоих. Вместо сплошного шатра, как в центральной части заведения, над каждым столом нависали вытянутые вверх, остроконечные зонты с бахромой до пола из непрозрачной голубой ткани. Довольно приятно на вид.