Формирователи

– Вот это. – указал я пальцем на бумагу.

– Хорошо. Вот заявление. Можете заполнить уже сейчас и тогда я оформлю Вас в штат сегодня же. – ответила она. Повернув стул к свободному столу, я принялся заполнять заявление. Настораживало, что все проходит как-то слишком уж гладко. Читал внимательно, пытаясь разглядеть подвох. Единственное, за что можно было переживать, это за утрату выданного обмундирования, а это форма черного цвета, состоящая из штанов и кителя и тряпичная разгрузка. В целом, все не так плохо. Но все же, я решил спросить:

– Быстро у вас с оформлением. Неужели все так просто?

– Ну да, – сказала она, пожав плечами. – А Вы чего ожидали, допроса с пристрастием? – улыбнулась девушка. – Мы же Частное Охранное Предприятие, а не государственная структура. В договоре все прописано. Объем Ваших обязанностей, скажем, прямо пропорционален вашей зарплате. От Вас соблюдения графика дежурства на объекте, от нас соблюдение выплат. Опаздываете, спите в рабочее время, не выходите без предупреждения – Вас будут штрафовать. По всем остальным нарушениям меры будут приняты согласно общего законодательства.

– Понятно. – коротко ответил я. В целом, при моем-то положении, сгодилась бы любая работа. Связи, знакомства, подвязки, влиятельные родственники – все это не про меня. Дописав оставшиеся строки неудобной ручкой, я протянул заявление кадровику:

– Я все. Что-то еще от меня требуется?

– Сейчас посмотрю. Нет, все верно. Ждите, вам позвонят. – все тем же спокойным и монотонным голосом проговорила сотрудница.

– Хорошо, спасибо, до свидания. – избито отрапортовал я и, задвинув стул на место, направился к выходу. Дело сделано. Осталось исполнить обещание и поступить в институт. Теперь, когда на меня никто не оказывает давления по отношению к выбору деятельности, я могу выбрать тот факультет, на котором мне будет интересно учиться. А значит и смогу его окончить. Наверное. Загрузившись в автобус, я, по обыкновению, сел на самое заднее место, где прислонился головой к окну и задумался. Мысли толпились, кучились, забирались одна на другую, и из этого перемешанного потока образов чаще всего мелькали фантазии из возможного ближайшего будущего, о котором я в красках размышлял и где самые смелые мои ожидания и мечты реализовывались как по движению волшебной палочки. Если бы за фантазии платили, я бы разбогател. Сойдя на асфальт с низкой платформы, я вновь ощутил прилив приятных эмоций, в связи с еще одним завершенным делом и сделанным еще одним шажком вперед, в светлое будущее. В этот момент для меня это казалось очень важным решением, чем-то сродни построенного дома или собранной собственными руками машиной. Я стал осознавать, что начал принимать самостоятельные решения, а значит взрослеть. Понятие «работа» всегда у меня ассоциировалось с чем-то взрослым, ответственным. Так, немного поработав, можно будет съехать от родителей и наконец избавиться от немых укоров матери, которые часто ощущались в неловких намеках на то, что продукты, из которых она готовит пищу, сами собой в доме не появляются. Для меня, для моего «мужского», это было ощутимым уколом. Думаю, никому бы это не понравилось. Я пытался объяснить ей, что это временно, на что она, в принципе, соглашалась:

– Тебя никто не гонит. Это такой же твой дом, как и наш с отцом. Не говори ерунды. Ты наш сын. – искренне, с легкой ноткой недоразумения и обиды, говорила она. А возможно, я сам себе это надумывал, подавляемый совестливым влиянием того, что ничего не приношу в дом. Отец же был более лоялен. Ко всему абсолютно. Или, просто был очень спокойным и рассудительным. Слишком спокойным. Наверное, поэтому у него с матерью отношения становились все хуже год от года. Так сказать, в какой-то момент их ценности вдруг стали разными. Я не принимал ничью сторону в их, трещавших по швам, отношениях. Странно, но глядя на их рушившийся брак, я ощущал лишь безысходность происходящего.

– Мы разводимся. – в конце концов заявила мне мать таким же тоном, как сообщила бы, что пошла на работу.

– Ладно. Это ваше дело. Вы люди взрослые. – с таким же повседневным тоном ответил я.

– Я рада, что ты все понимаешь. – не утруждала она меня объяснениями о причине их разрыва. А причина была довольна явная. Просто-напросто, это безразличие в голосе, которое у них обоих за последние годы развилось по отношению друг к другу, стало безразличием во всем. Каждый стал жить сам себе на уме. Это не обошло и меня. С таким же бездействием я смотрел на происходящее и принимал его без единой попытки сохранить двух самых важных для меня людей вместе. Оказалось, любая эмоция может стать заразной.

Не было еще и одиннадцати и солнце слепило с явным намерением превратить нас, всех, кто решил в этот час оказаться на улице, в «зажаренных азиатов», потому что смотреть на происходящее, можно было лишь через узкие щели глаз, сощуренные под гнетущим огнем небесного светила, но сделав пару шагов влево, я оказался в тени рекламного щита. «Так-то лучше» – подумал я. Хотя бы возможно поморгать и снять напряжения с глаз. Подняв голову к верху, я начал разглядывать билборд – какой-то лесисто-холмистый пейзаж, на фоне которого стоят два человека, один в рабочей одежде, у которого в руках было что-то похожее на кирку, а второй в костюме – у него в руках была плашке для бумаг и ручка, которой он, видимо, что-то помечал. Над головами обоих ярким синим цветом располагалась надпись – «Истинные ценности познаются в деяниях». И номер телефона с кодом города. «Наверно, какая-то психологическая помощь наркоманам или алкоголикам» – подумал я. Хотя, сошло бы и за рекламу какого-нибудь банка или строительной кампании. Что-то таинственное и непонятное. То, что всегда манило к себе честной народ, как кота на сметану. Или мух. И не на сметану. Такие слоганы никогда мне не казались удачными. Ну, что может быть определенного и ясного в двух разных по профессиям людях на фоне заповедника? За километр разит надувательством. И не для кого, наверное, не новость, что чем ярче упаковка, тем сильнее на нее «клюют». И вроде все это прекрасно понимают, но все равно попадают на удочки аферистов, целью которых является обобрать человека до нитки.

И снова мой любимый 93й мирно катил к моей остановке на «Ленина», притормаживая и зазывая меня к себе в салон. Свободных мест было достаточно для выбора и, это еще один из тех моментов, которые меня радовали в этой маршрутке. В какой бы промежуток поездки ты в нее не сел – почти всегда найдется свободное местечко.

«Горсад», «Космос», рынок «Журавль». Дальше по короткой извилине на «Ушакова», мимо института, поворот, еще институт, который за год огородили декоративным забором из металлического четырехгранного прута с кончиками вверху в виде наконечников стрел и поставили в образовавшимся дворе бронзовый памятник студенту. Автовокзал, прямая до Портпоселка, которая являлась самой длинной дистанцией между остановками в городе и, я уже снова иду домой мимо фонтана. Как много лет под ряд я ходил этими тропами и, даже если не осознавать куда и зачем ты идешь, ноги сами доведут тебя до дома. Но даже сейчас, после подачи документов на трудоустройство, в душе щемила какая-то тоска и на сердце было тяжело. Тяжело от того, что я на самом деле не имел ни малейшего понятия о том, что делать дальше, даже если меня примут на работу. Казалось бы, работать, что еще? Но внутренний голос стучал за стеклом и молча сверлил меня укоризненным взглядом, давая понять, что такими временными отговорками я просто так не отделаюсь и еще настанет тот самый момент, когда придется принять по-настоящему значимое решение. И далеко не одно.

ГЛАВА 3.

В комнате было на столько темно, что даже если выждать какое-то время, то глазам все равно не привыкнуть. В эту комнату свет просто не проникал, так как окно, расположенное выше стандартного на метр с небольшим, было наглухо заколочено фанерой с внешней стороны и завешено тяжелыми занавесками с внутренней, к тому же, дверь закрывалась без единого зазора. Меня разбудил звук вибрации смартфона, назойливо пробивающийся сквозь подушку. Я лежал с закрытыми глазами и ждал, когда перестанут звонить. В такую рань я сегодня вставать не планировал точно. И жужжание прекратилось. Но почти сразу же продолжилось, не давая мне шансов на продление моего чудесного сновидения: