Страница 58 из 70
Эх, нелегка доля герцогини. Меня тёрли жёсткими мочалками так, будто хотели содрать кожу. Потом отмачивали в ванной, куда накидали каких-то сушёных трав и цветов. Затем сильные руки втирали в моё многострадальное тело то ли кремы, то ли масла, пахнущие довольно приятно, хоть и необычно. Больше всего возни было с волосами: их мылили, смывали, снова мылили, но уже чем-то другим, расчёсывали жёсткой щёткой и издевались всяческими способами.
Зато на следующее утро у меня появилась возможность порадоваться результату. Я была великолепна! Разумеется, огромная заслуга в моём облике принадлежала эльфийскому платью и ворованной диадеме, но за блестящие, отливающие золотом волосы, прелестный румянец и удивительно нежную кожу следовало сказать спасибо моим усердным мучительницам… ну и немножко природе.
Жених, похоже, пребывал в полнейшем восторге от моего свадебного образа, как и будущий свёкор. Последний засыпал меня витиеватыми комплиментами, а Эрлин смотрел таким восхищённым взглядом, что я временами забывала о формальности торжества.
Гостей оказалось слишком много, больше, чем я представляла в самых мрачных прогнозах. И как это герцог сумел собрать столько народа за неделю, да ещё так, чтобы Эсмит не пронюхала о готовящемся событии? Увы, среди множества гостей не было одного, кого я действительно хотела бы видеть, — Лайонела. Демон вообще редко появлялся в последние дни, больше для того, чтобы убедиться, что у меня всё в порядке, и почти сразу исчезал.
Когда я робко попыталась выяснить, планирует ли Лайонел быть на свадьбе, он лишь отмахнулся, напомнив, что ещё не поздно передумать. Ужасно всё-таки жаль, что он не придёт и не увидит меня, такую красивую в чудесном эльфийском наряде. Наверное, свинство — думать об одном парне, когда выходишь замуж за другого, но у меня особый случай.
Эрлин, держа мою руку в своей, повёл меня в центр зала, где какой-то почтенный муж должен был провести церемонию. Я так до конца и не поняла, кто это, но на священника он точно не походил, скорее уж на британского судью или пэра из палаты лордов.
Пока степенный представитель то ли церкви, то ли закона что-то пафосно и занудно вещал, я развлекалась тем, что представляла среди гостей родителей и Аньку. Что бы они сказали на это всё? Эх, жаль, что невозможно устроить свадебную фотосессию в средневековом наряде и антураже, а потом показывать фотографии однокурсницам или, например, двоюродной сестре, которая считает, что уж она-то знает толк в свадьбах.
К моменту, когда меня наконец объявили законной супругой Эрлина, я уже успела проклясть всё на свете и обзавидоваться тем, кого за пять минут расписывают тётеньки из загса с фальшивыми улыбками и бодрыми слащавыми голосами.
Но это был не конец. Впереди нас ждала ещё одна церемония — вступление сына герцога Равьена в законные права наследования. К моему огромному облегчению, в этом испытании должен был участвовать только он. Мне позволили сесть в деревянное кресло с высокой резной спинкой.
Ритуал передачи титула проводил сам старый герцог. Он зачитывал какие-то словесные формулы, требовал от Эрлина клятв, вручал ему регалии и под конец, сняв герцогский венец с собственной головы. возложил его на голову сына.
Удивительно всё же, как легко он расстался с властью. Особенно теперь, когда был почти здоров и выглядел не стариком, а вполне крепким пожилым человеком. Наверняка большая часть гостей в недоумении, с чего это Равьен вдруг решил передать титул и власть сыну.
Я плохо представляла Эрлина в роли герцога. Необходимость управлять огромными земельными угодьями и решать судьбы множества людей совсем не вязалась с образом беспечного авантюриста. Скорее всего, ему не больше хочется принимать новый статус, чем старому герцогу — расставаться с ним. Но и тем, и другим руководило чувство долга — как, собственно, и мною.
После того как Эрлин наконец был торжественно объявлен герцогом, стало повеселее. Гости, почти не скрывавшие облегчения, потянулись в пиршественный зал. Мы с Эрлином возглавляли процессию. Естественно, нас усадили во главе стола, на виду у всех. Но мне было уже плевать. Когда на тебя несколько часов пялится толпа незнакомых людей, через какое-то время перестаёшь обращать на это внимание.
Я зверски хотела есть и не собиралась стесняться, деликатно ковыряясь вилкой в тарелке в угоду многочисленным наблюдателям. Это в романах невесты в день своей свадьбы не могут проглотить ни кусочка от волнения. Явно не мой случай. Всё, о чём следовало волноваться, уже позади, да и вообще брак у меня фиктивный, а потому на аппетит никак не влияет.
Еды было вдоволь, но не каждое блюдо я решилась бы попробовать. Всякие там запечённые в полный рост кабаньи туши или лебеди в перьях скорее отпугивали, зато старые добрые пироги с разными начинками очень спасали положение. Увы, на любимые мной салатики рассчитывать не приходилось, с овощами тут вообще туго, зато фруктов было в достатке.
Венцом творения дворцовых поваров стал свадебный торт, при виде которого многие московские кондитеры умерли бы от зависти. На вкус это чудо ничуть не уступало внешнему виду: дивные коржи были пропитаны чем-то вроде миндального заварного крема и щедро усыпаны свежими ягодами. Жаль только, что запивать это великолепие приходилось вином, а не чаем. Ох уж это мне средневековье!
Вино, кстати, оказалось неожиданно вкусным, а поскольку оно было практически единственным напитком, это обстоятельство пришлось очень кстати. Естественно, если пить вино вместо воды, сока и чая, недолго и опьянеть. Через некоторое время я ощутила лёгкое головокружение. Голоса, в том числе собственный, стали слышаться как-то странно, будто издалека. Я уверяла себя, что это пройдёт, продолжая прихлёбывать из бокала сладковато-терпкий золотистый напиток.
Следующим этапом опьянения стало беспричинное веселье и симпатия ко всем присутствующим, особенно к моему новоявленному супругу. Я и без того всегда находила Эрлина весёлым, красивым и обаятельным, а сейчас он и вовсе казался мне сгустком всех мужских достоинств, который по невероятной случайности достался мне. С ума сойти! Этот парень, которого пожирают глазами все присутствующие дамы от пятнадцати до пятидесяти, — мой муж. С другой стороны, будем честны, у него тоже есть основания радоваться выбору супруги. Наверняка со стороны я тоже смотрюсь очень даже впечатляюще — в эльфийском-то платье и с краденой короной на голове.