Страница 57 из 70
Ну вот, этого только не хватало!
— Ну раз так надо… — печально пробормотала я. — Надеюсь, меня хотя бы не заставят звать её мамой?
На свадьбах я была всего три раза в жизни, один из них — в раннем детстве. Зато я отлично помнила свадебные приготовления, когда выходила замуж моя двоюродная сестра. Я просто поражалась тому, как всё, оказывается, непросто. Сестра просиживала на свадебных форумах с утра до ночи, читая отзывы о ресторанах, выбирая фигурки на торт или обсуждая достоинства того или иного тамады.
Свадьба, к слову сказать, вышла совершенно ужасная, зато там была настоящая драка, внёсшая приятное разнообразие в этот бардак. Ещё тогда я твёрдо решила, что ни за что не буду заниматься всей этой ерундой, когда придёт время выходить замуж. Единственное, что казалось мне важным, — это платье.
И вот теперь готовится моя собственная свадьба. Старый герцог отвёл на приготовления неделю, чего, по меркам всех времён и миров, явно недостаточно. Не имея возможности организовать действительно грандиозное торжество, Равьены сосредоточились на том, чтобы устроить хотя бы достойный пир и созвать тех друзей и соседей, которым доверяли. Церемония вступления Эрлина в права должна была следовать сразу после венчания. И происходить ей полагалось в присутствии достаточного количества свидетелей.
Меня эти приготовления трогали мало, разве что огорчала невозможность заняться-таки выбором платья. Особенно с учётом восхитительных средневековых покроев и тканей. Но, увы, никто не приводил ко мне портниху, не показывал выкройки и фасоны, не выслушивал мои идеи по поводу свадебного наряда. Приходилось постоянно напоминать себе, что свадьба не настоящая, а выйти замуж в джинсах и зелёной майке — замечательный вызов системе.
Хорошая новость состояла в том, что Вианель, как выяснилось, вовсе не жаждала «поприсутствовать на свадьбе сына». Едва жизнь и здоровье герцога оказались вне опасности, как она поспешила оставить бывшего любовника и отпрыска. Единственным, с кем ей было жалко расставаться, оказался Лайонел. На прощанье демону достался смачный поцелуй и бесконечные напоминания о его обещании.
Каково же было моё удивление, когда накануне свадьбы Эрлин зашёл, держа в руках свёрток, оказавшийся подарком от Вианель.
— Ты уверен, что мне безопасно смотреть на то, что внутри? — Я с сомнением крутила нечто, завёрнутое в блестящую то ли ткань, то ли бумагу. — Мало ли на какие сюрпризы способна твоя милая матушка.
— Эвина, не говори ерунды. Лучше посмотри.
— Ладно, но под твою ответственность.
Я дёрнула ленту и развернула свёрток. Выскользнувшую воздушно-серебристую волну Эрлин успел подхватить у самого пола. Он выпрямился, держа в руках дивной красоты платье. Невесомая, летящая серебристая ткань струилась до пола. Верхняя часть платья, подол и рукава, была расшита удивительной вышивкой, где нити разных оттенков синего и зелёного составляли сложнейший эльфийский узор. Поверх вышивки матово поблескивали маленькие разноцветные жемчужинки, довершавшие гармонию этого совершенства.
— Оо-о! — только и могла восторженно промычать я, не веря, что это чудо и впрямь предназначается мне.
— Ну вот. — Эрлин довольно улыбался. — А ты думала, что Вианель подарит тебе ядовитую змею?
— Ну, не знаю. — Я смутилась. — Просто отношения у нас, мягко говоря, не сложились, вот я и не ждала ничего хорошего.
— Вианель сказала, что если уж я надумал скоропостижно жениться, то пусть невеста хотя бы выглядит достойно. И она права. Эта твоя мужская одежда…
— Ну извини. — Я тут же ощетинилась. — Мой гардероб, соответствующий эпохе, остался в лесу. Мог бы съездить за ним, если тебя беспокоит мой внешний вид.
— Действительно. — Эрлин выглядел немного смущённым. — Как-то я не подумал. А ты могла бы и попросить.
— Вот ещё! — фыркнула я.
— Ладно, после свадьбы съездим вдвоём.
— Правда? — обрадовалась я.
Может, моя маленькая хижина и не замок над морем, но я её всё-таки люблю… как и свою московскую квартиру.
— А это от меня. — К моему удивлению, Эрлин извлёк откуда-то ещё один свёрток, точнее, футляр.
Внутри на ложе из синего бархата покоилась диадема — серебряная, в тон платью, инкрустированная жемчугом и голубыми топазами.
— Это из сокровищницы твоего отца? — Я вертела украшение в руках, не решаясь примерить.
— Нет. Досталась мне в одном из приключений. — Он усмехнулся, напустив на себя загадочный и самодовольный вид. — Предметом сделки была другая драгоценность, а эту безделушку я захватил, чтобы компенсировать ущерб, нанесённый мне охранными ловушками жадного хозяина.
— Вообще-то его можно понять, — для порядка я высказала законопослушную позицию.
— А меня — тем более.
Спорить я не стала. Во-первых, всегда глупо лезть в чужой монастырь со своим уставом, во-вторых, окажись Эрлин более щепетильным, это чудо ювелирного искусства по-прежнему пылилось бы в чьей-то сокровищнице, вместо того чтобы увенчать горделивую голову будущей герцогини Равьен. Ужас! В этом Средневековье я растеряю остатки своих принципов, которые и без того не отличались твёрдостью и постоянством.
Ну вот, теперь хотя бы можно не переживать за внешний вид на собственной свадьбе. Может, она и понарошку, но множество приглашённых гостей не в курсе нашего маленького заговора, и все они будут меня оценивать. Что ж, теперь им будет на что посмотреть.
Ещё несколько дней назад Эрлин приволок пару служанок, отвертеться от которых мне не удалось. Впрочем, их помощь оказалась не лишней. Пусть в герцогском дворце имелись большие медные ванны, но наполнить их своими силами было бы сложновато. Хотя бы потому, что я понятия не имела, где здесь добывать воду и как её греть. Правда, несмотря на горячее желание наконец-то нормально вымыться, у меня сердце кровью обливалось при виде женщин, таскающих тяжеленные вёдра одно за другим. И пусть обе служанки выглядели крепкими и сильными, из той породы, что останавливают коней и входят в горящие избы, но всё-таки в моём цивилизованном сознании женщины плохо вязались с переносом тяжестей.
Накануне свадьбы эти почтенные леди не ограничились устроением ванны, а настояли на том, чтобы лично меня вымыть. Все протесты были напрочь проигнорированы, особенно забавным им показался аргумент «Я стесняюсь».