Страница 40 из 70
— Хотел бы я думать так же, Ева, но вряд ли. Ты уже слишком принадлежишь миру оживлённой книги. Ведь, по сути, он держится именно на силе и желании создателя, с каждым новым днём его жизни становясь всё сильнее и реальнее. А ты — создатель вдвойне. Ты не просто воссоздала чужую книгу, ты сама придумала Квентилон. Такого тоже ещё не случалось, насколько мне известно. И я не сомневаюсь, что твой во всех отношениях мир обязательно притянет тебя обратно.
— И что тогда?
— Тогда тебе придётся прятаться от Эсмит или бороться с нею. Хуже всего, если она поймёт, кто ты на самом деле. Уж тогда-то она ни за что не оставит тебя. Кто же откажется от такого шанса? Только представь — жить вечно, не опасаясь, что однажды выбранная тобой книжная вселенная просто схлопнется, увлекая тебя в небытие.
— Значит, я обречена?
— Ещё чего! — возмутился Эрлин. — Даже если нас вышвырнет обратно, я сам прикончу эту гадину, прежде чем она до тебя доберётся. Я должен спасти от неё отца, сестёр и герцогство. Эй, Лайонел, надеюсь, её можно убить?
— У меня для тебя плохие новости, парень, — вздохнул Лайонел. — Убить Эсмит теперь может только одно — гибель мира, с которым она себя добровольно связала. Послушайте! — Он с ошалевшим видом соскочил с подоконника. — А ведь это выход!
Загоревшись энтузиазмом демона, мы невольно подались к нему. К моему удивлению, он обхватил нас обоих за плечи, как давеча мечтала сделать я. Судя по ошарашенному виду Эрлина, степень его изумления ничуть не уступала моей.
— Всё просто! Настолько просто, что надо быть дураком, чтобы не понять сразу.
— Да объясни же уже наконец! — не выдержала я.
— Жизнь Эсмит теперь связана с Квентилоном. Она будет жить, пока не выпьет силы этого мира до дна, но на это могут уйти столетия, если не тысячи лет. Всё-таки целый мир очень долго может кормить одного прожорливого паразита, если мир молодой и сильный, а паразит — умный и достаточно могущественный. Однако есть и обратная сторона этой связи. Если Эсмит досуха высосет Квентилон, он канет в небытие. Но если мир погибнет раньше, то увлечёт за собой и её.
— То есть как это — погибнет раньше? — Эрлин стряхнул с плеча руку Лайонела и вперил в него весьма недобрый взгляд.
— Элементарно. Причём ни с одним другим книжным миром это не сработало бы. До этого момента люди воссоздавали миры из чужих книг, а Ева пожелала оказаться в своей. Чужую книгу невозможно уничтожить, её существование никак не зависит ни от горячих поклонников, ни от яростных ненавистников. Но с Евиным романом всё иначе. Достаточно сжечь старую тетрадку, и Квентилон исчезнет навсегда.
У меня в голове кружился рой мыслей, я не знала, за какую из них ухватиться. Зато Эрлин знал точно.
— Отлично ты придумал! — Казалось, он сейчас кинется на Лайонела. — Уничтожим мир — и проблема решена. А ничего, что это целый мир, ублюдок книжный! С живыми людьми, эльфами и прочими созданиями. Тебя это вообще не волнует?
— Не притворяйся альтруистом, Эрлин. — Демон поморщился. — Плевать тебе и на мир, и на его обитателей. Тебя, как всякого проходимца, мнящего себя искателем приключений, волнует лишь сохранность собственной шкуры. Боишься исчезнуть вместе с Квентилоном? Правильно делаешь, кстати. Я не исключаю такой возможности, даже если ты будешь находиться здесь во время уничтожения книги. Скорее всего, так и случится.
— Ну ты и гад! — Эрлин прямо задохнулся.
— Лайонел, ты серьёзно? — Я тоже не могла поверить, что демон доволен своим планом. — Ты готов рискнуть Эрлином и целым миром ради того, чтобы…
— Чтобы спасти тебя? Да, готов. Квентилон не худшая из воссозданных реальностей, но без него Вселенная не развалится. Одной оживлённой книгой больше, одной меньше — так ли уж важно?
— Важно, когда речь идёт о миллионах людей!
Я с трудом представляла численность населения созданного мной мира, но, судя по тому, что мне довелось видеть, народу там хватало. Хороша же я буду, если дам одним махом уничтожить их всех, начиная с трактирщика «Чёрной цапли» и заканчивая незнакомым мне отцом Эрлина. Не говоря уже о самом Эрлине.
Я опустилась на табуретку, обхватив голову руками. Возбуждение миновало, оставив вместо себя апатию и пустоту.
— Я не позволю этого сделать, Лайонел. Не из благородства или тяги к самопожертвованию, а просто потому что обмен неравноценен — множество жизней в обмен на одну мою.
— Ты забыла о том, что Эсмит рано или поздно всё равно уничтожит твой мир, — напомнил демон, присаживаясь рядом на корточки.
— Скорее поздно, чем рано. Ты сам сказал. В мире успеет смениться множество поколений. А если… — я запнулась, — если она доберётся до меня, то Квентилон и вовсе сможет существовать вечно.
— Ты хочешь, чтобы твой мир существовал под властью этой твари? — Лайонел отвёл мои руки от лица, чтобы посмотреть мне в глаза.
— Конечно, нет, — всхлипнула я. — Но я хочу, чтобы он существовал. Чтобы он просто был, понимаешь?
Смутно помню, как я заснула. Даже не знаю, кто из моих кавалеров отнёс меня на диван, однако проснулась я именно там, а вовсе не на кухне, где вырубилась, не выдержав бесконечного спора, в котором одни и те же аргументы шли в ход по сотому кругу, а противники не стеснялись переходить на личности.
Диван, на который меня оттащили, был не только разложен, но и застелен. Надо же, какие заботливые. Хотя я ночью немало наговорила им обоим. Лайонелу — за безумную идею уничтожить мой мир, а Эрлину — за то, что осыпал демона оскорблениями (тот, впрочем, в долгу не оставался) и предлагал альтернативы одна безумнее другой.
Я оторвала голову от подушки, осматриваясь. В комнате никого не было. На миг я испытала облегчение. Прямо сейчас мне не хотелось видеть ни демона, ни наёмника, особенно обоих разом. Будто бы у меня есть выбор. Всё равно придётся вставать, идти на кухню и как-то продолжать общаться дальше, хотя после того, что мы все друг другу наговорили, это будет непросто.
Я прислушалась, пытаясь уловить голоса на кухне. Тишина, вместо того, чтобы обрадовать, встревожила. А они вообще здесь? И не застану ли я на кухне два невыразимо прекрасных трупа?
Если минуту назад мне мучительно не хотелось вставать и идти на кухню, то теперь я рывком соскочила с дивана и понеслась туда, сшибая всё на своём пути. Хорошо хоть, не в ночнушке. До того, чтобы меня переодевать, мои рыцари всё же не дошли, и хвала богам, а то я бы сама их поубивала.
Застав на кухне Эрлина — живого, здорового и погружённого в книгу — я вздохнула с облегчением. И даже немножко порадовалась тому, что он один. Но тут же обеспокоилась отсутствием демона.
— А где Лайонел?