Страница 31 из 70
Я вздохнула. Эти двое явно не обнаруживали признаков взаимной симпатии. И это прилично омрачало мою радость от их общества. Как человек, которому для дружбы или хотя бы надежды на неё достаточно нескольких часов, я искренне не понимала, почему бы этим двоим не подружиться на радость мне и друг другу. Но если Эрлин и Лайонел и были в чём солидарны, так это в обоюдной неприязни.
— Вернулся. — Демон принял из моих рук миниатюрную чашечку с кофе, одарив меня благодарной улыбкой.
Себя я тоже не обделила. Как-никак я два месяца тосковала по любимому вкусу и запаху. И если запахом я сполна насладилась, пока молола зёрна в кофемолке и варила кофе, то вкус мне предстояло оценить только сейчас. Аккуратно наклонив джезву, я привычным движением (надо же, не забыла за два месяца в книжном мире) наполнила чашку так, чтобы не разрушить кофейную пенку. Наёмник, с интересом наблюдавший за моими манипуляциями, проявил интерес к странному напитку. Пришлось скрепя сердце уступить ему свою чашку. И это притом что я предвкушала первый глоток, как томимый жаждой путник в пустыне. Ладно уж, сварю себе новую порцию, приобщение нового адепта кофемании того стоит.
Пока я уговаривала себя, что никакие жертвы не страшны во имя гостеприимства и распространения культа кофе на представителей иных цивилизаций, Эрлин отхлебнул напитка, буквально оторванного мною от сердца… и тут же поперхнулся и зашёлся кашлем. За один миг его лицо сменило несколько выражений: от удивления до отвращения.
— К-как вы пьёте эту мерзость?! — изумлённо вопросил он, как только смог вставить слово между приступами кашля.
— Не нравится — отдай мне. — Я обиженно дёрнула из его рук блюдце, которое, к счастью, уцелело вместе с чашкой, пережив конвульсии неудавшегося кофемана.
— Я предложил бы добавить сахар, — ухмыльнулся демон, с явным удовольствием наблюдавший эту сцену, — но тогда было бы не так интересно.
— Никакой сахар не способен сделать эту отраву съедобной. — Эрлин выглядел так, будто ему не кофе предложили попробовать, а кинули перчатку в лицо.
— Не нравится — не пей, — философски заметила я. — Тем более у меня всё равно только две кофейные чашки.
— Для настоящих ценителей. — Демон с довольным видом взгромоздился на подоконник, умудрившись не пролить ни капли из своей чашки.
Лайонел явно пребывал в хорошем расположении духа. Сегодня он был совсем не похож на себя вчерашнего — растерянного и раздосадованного. Я порадовалась перемене, сгорая от любопытства, но не решаясь спросить, чем она вызвана. Зато Эрлин, похоже, не страдал от избытка деликатности.
— Где ты был? — угрюмо спросил он у демона.
— Сказал бы я, что тебя не касается, — он сделал глоток и замолчал, всем своим видом демонстрируя, что смакует напиток. И, лишь выдержав приличную паузу, продолжил, — но это не совсем так. Пока Ева спала, а ты приобщался к художественной литературе, я навестил замок герцога Равьена.
— Отца?!
— Так он всё-таки твой отец? — Лайонел с интересом оглядел Эрлина. — Не очень-то вы похожи.
— Ничего удивительного, — хмыкнул наёмник. — Внешность мне досталась от матушки-эльфийки. Так же, как моё незаконное происхождение — полностью её заслуга. Отец умолял маму стать его женой, но она решила не обременять себя супружескими узами.
— Зато миледи Эсмит явно не побрезговала предложением герцога?
— Ну да. — Эрлин кивнул с кислой гримасой. — Эта змея своего не упустила. Опутала кольцами моего отца, решив во что бы то ни стало заполучить герцогский титул.
— Откуда она? — продолжал допрос демон.
— Понятия не имею. — Наёмник пожал плечами. — Появилась у нас в замке в начале лета, прикинувшись бедной странницей, едва спасшейся из лап разбойников. Любому было ясно, что врёт, но только не моему старому отцу, начавшему пускать слюни на молодую красотку, едва стоило её увидеть. Меня тогда не было в замке, но сестра всё рассказала в подробностях. Эсмит представилась графиней, но заявила, что её титульные грамоты вместе с изрядной суммой денег и драгоценностями похищены всё теми же коварными разбойниками. Это притом что в наших лесах уже лет двадцать спокойно. Вон Эвина не даст соврать. Разве смогла бы одинокая девушка беспечно жить посреди леса, кишащего головорезами?
— Ну, Ева не совсем обычная девушка, — заметил Лайонел. — Хотя ты прав в том, что она бы знала о разбойниках, водись они в ваших местах.
Я подтвердила, что лес вокруг моей хижины был безлюден на много миль во все стороны.
— Итак, леди Эсмит лгала? — Демон подвёл черту.
— Разумеется. Никакая она не графиня. Правда, чего у неё не отнять, так это светских манер, но мало ли каким образом можно их получить. Не удивлюсь, если до этого она была содержанкой какого-нибудь аристократа. Да и вообще, когда женщина ведьма, ей так легко охмурить мужчину, тем более одинокого и далеко не молодого. Уже через пару недель после знакомства отец сделал ей предложение, а ещё через неделю спешно и тайно обвенчался.
— Тайно? — удивилась я.
— Ну да, — кивнул Эрлин. — Ему не хотелось привлекать внимание людей своего круга к этому сомнительному союзу. В глубине души он и сам, наверное, понимал, что совершает глупость, но в то же время не хотел, чтобы ему помешали.
— В начале лета, говоришь? — пробормотала я, глядя в чашку, словно ждала ответа от кофе, налитого в ней.
Ясное дело, что появление Эсмит в замке герцога, совпавшее с моим собственным переселением в Квентилон, — случайность. И всё-таки как-то подозрительно.
— То, что вы впервые увидели эту даму два месяца назад, вполне вписывается в мою теорию. — Лайонел вновь выглядел мрачным и сосредоточенным, как вчера.
— Что за теория? — Мне было интересно и немного жутко.
— Вряд ли тебе понравится, — отозвался он. — Но я не стану оглашать свои догадки, пока не буду полностью уверен. Скажи, Ева, не показалась ли тебе Эсмит несколько странной для книжной злодейки?
— Несколько странной! Ты шутишь?! Она хотела вырезать моё сердце и съесть! Этого недостаточно?
— Нет, — спокойно ответил демон. — Это как раз вполне вписывается в образ типового антигероя фэнтезийной истории.
— Кого-кого? — вмешался Эрлин. — Вам не надоело ещё сыпать непонятными словами?
— Если ты чего-то не понимаешь, это твоя проблема. — Лайонел даже не пытался быть вежливым. — Мне, знаешь ли, слишком сложно следить за каждым словом только для того, чтобы средневековый парень понимал мою речь.