Бойтесь своих желаний

Я тут же убрала руки, а наёмник, распахнув дверцу, склонился передо мной в галантном поклоне.

— Пожалуйте на свободу, миледи, и позвольте сопроводить вас до дома. Порой гостеприимство её светлости бывает чересчур навязчивым.

— Да ну? — прозвучал в темноте низковатый, но явно женский голос.

Сразу вслед за репликой последовала вспышка ярко-зелёного света, на меня налетел Эрлин, сбив с ног. Приложившись спиной и затылком о стену темницы, я взвыла от боли. Но даже мой пронзительный вой не заглушил металлического лязганья с силой захлопнутой дверцы.

— Значит, ты находишь моё гостеприимство навязчивым, дорогой пасынок? — усмехнулась невидимая Эсмит.

После яркой вспышки темнота казалась и вовсе непроницаемой, но голос герцогини узнать было несложно, хоть я и беседовала с ней всего раз.

— Как жаль, — продолжала глумиться она, водя ладонью возле замка. От ладони исходило зловещее красноватое сияние, — ибо я как раз намеревалась предложить тебе задержаться в замке. Ты так спешно засобирался, едва получив награду за голову этой девицы, даже не пообщавшись с батюшкой. Герцог был огорчён, узнав, что любимый бастард не уделил ему и часа своего бесценного времени.

— С каких это пор тебя беспокоят мои отношения с отцом, Эсмит? — буркнул Эрлин, которого как я поняла, ведьма просто впихнула ко мне в темницу. — Ты же терпеть не можешь, когда мы с ним общаемся.

— Именно так. Я просто злорадствую. В кои-то веки непутёвый сынок вызвал недовольство герцога. Кроме того, вдоволь навздыхавшись, глядя из окон башни на твой отъезд, мой бесценный супруг никогда не додумается искать тебя в замке. Ко мне он не заходит. В смысле не заходит сюда, в лабораторию, а вот в спальню…

— Избавь меня от таких подробностей, — зло перебил её Эрлин. — Ты не имеешь никакого права держать меня здесь!

— А ты имел право покушаться на мою собственность? Или, может, ты собирался оставить на столе не в меру щедрую сумму вознаграждения, заплаченную мною за девчонку-дракона?

— Может, и собирался, — буркнул наёмник.

— Не лги, бастард! Ты хотел присвоить мои деньги и украсть моего дракона. Теперь я имею право сотворить с тобой что угодно. И раз уж так вышло, что глупая драконица не поджарила и не проглотила тебя, а твоего скудного ума не хватило и в самом деле убраться из замка подобру-поздорову, я наконец-то разделаюсь с тобой. Ты мне давно как кость в горле. Герцог питает к тебе необъяснимую слабость, должно быть, в память о твоей распутной мамаше-эльфийке. Слишком часто он в последнее время заикался о том, чтобы официально признать тебя сыном. Не хотелось бы в один прекрасный день обнаружить завещание, написанное на твоё имя, Эрлин-бастард. Я просто счастлива, что ты сам дал мне отличный повод разделаться с тобой.

— До чего же ты гнусная корыстная тварь!

— Кто бы говорил о корысти, наёмник! — с ехидным смешком парировала Эсмит. — Разве не ты продаёшься и покупаешься всяким, у кого найдётся нужная сумма?

— Не я, а мои услуги.

— Это одно и то же. Ты насквозь продажен. И не думай, что смазливая мордашка рыжей девчонки, раз в жизни сподвигшая тебя на благородный поступок, что-то изменила в твоей сути. Ты просто сглупил. Причём сглупил настолько предсказуемо, что мне прямо стыдно за тебя. Не понимаю, как ты все эти годы умудрялся не то что успешно выполнять заказы, но просто выживать. С твоими-то мозгами!

— Чего ты от меня хочешь, Эсмит? — устало спросил Эрлин.

— Только одного. Хочу, чтобы ты сдох, ублюдок. И уж поверь, в этот раз я своего добьюсь. Эвина, детка, условия нашего договора меняются. Если хочешь жить — съешь Эрлина. Прямо в этой комнате. Я даже позволю тебе здесь обернуться драконом, рискуя обстановкой. Причём съесть его придётся с одеждой и костями. Понимаю, неприятно, но так надо.

— А без одежды никак нельзя? — Наконец-то у меня появилась возможность вклиниться в разговор и хоть как-то разрядить обстановку. — Это же чертовски негигиенично.

— Эвина! — возмутился наёмник.

— Ладно, одежду я сожгу, — милостиво согласилась ведьма. — Только вот уговаривать этого красавчика раздеться придётся тебе самой. А я полюбуюсь.

— Вот ещё! — Я демонстративно вскинула подбородок. — В отличие от вас, ваша светлость, я не имею склонности ни к созерцанию обнажённых мужчин, ни к поеданию себе подобных. Поэтому я, пожалуй, откажусь.

Где-то рядом раздался явственный вздох облегчения.

— Ожидаемо, — хмыкнула Эсмит. — Ты в этом плане ещё более предсказуема, чем твой новоявленный рыцарь с продажной душонкой. Не станешь есть его — я съем тебя. Естественный отбор, детка. У тебя день на размышление. Может, жажда жизни всё-таки возьмёт верх над пустыми моральными догмами. — Она повернулась спиной к нашей темнице. — А пока оставляю вас, детишки. Можете напоследок заняться чем-нибудь интересным, чтобы было не так обидно расставаться с жизнью. Эрлин, я думаю, тебе есть чему научить Эвину. В человеческом обличье она достаточно хороша… иначе ты бы не заявился сюда. Не упусти свой последний шанс, наёмник.

— Да пошла ты, Эсмит! — Эрлин рванулся к решётке и попробовал тряхануть прутья. Безуспешно.

— Всё-всё, ухожу. — Фигура герцогини растворилась в темноте, а вскоре негромкий звук закрывшейся двери возвестил о её уходе.

Какое-то время мы молчали. Эрлин опустился на тюфяк, обхватив голову руками. Мне хотелось его поддержать, но я молчала из опасений нарваться на грубость. По себе знаю, что людей в таком состоянии лучше не трогать. Кроме того, Эрлин вполне может видеть во мне невольную причину своих злоключений, хотя на самом деле мы оба здесь по его вине. Но сейчас уж точно не лучшее время об этом напоминать.

В конце концов я не придумала ничего умнее, чем просто присесть рядом с ним. К моему безмерному удивлению, Эрлин протянул руку и обнял меня за плечи.

— Спасибо, что отказалась меня съесть, — грустно усмехнулся он. — Могла бы и согласиться, учитывая сложившиеся обстоятельства.

— Ну вот ещё. Кем бы я была, согласившись тебя сожрать после того, как ты явился спасать меня. Кроме того, эти кости — фу!

— Смешная ты, Эвина. — Наёмник свободной рукой растрепал мне волосы. — Кости ей не угодили. И одежда, видите ли, не… как ты там её назвала?

— Негигиеничная. Кстати, твою мачеху это словечко не удивило. Она и сама странно выражается. В смысле для Квентилона странно. Чего только стоит «естественный отбор». В вашем мире не было Дарвина, так откуда…

— Как это не было? Дарвины испокон веков живут в Сосновой долине. Нынешний барон даже смел просить руки моей сестры.

— Той, у которой трое детей?