Страница 45 из 47
«Ждали до первой звезды, а точнее тысячи первой!»— шутила на тему этой проволочки Фона Михайлова Мария.
Наверное, вот за такие её шутки, у них как раз с Михайловым проволочек не случилось, а как раз наоборот.
Когда она узнала, что беременна, и что случилось это никак у всех Фон, а намного раньше, думаю, в столичном доме Михайловых не осталось ни одной целой вещи. Она рвала и метала, а он носил её на руках, и более довольного собой «потомка» ещё не видывала планета Земля. Когда появились предположения, что у неё будет двойня, началось вообще «не пойми что». За всю историю рода «потомков» таких случаев не было. По факту, число живущих потомков было постоянной константой, ну разве что кто-то умирал, не сделав наследника, что в прочем редкость, но тоже было. Таким образом, их число только уменьшалось, но в принципе сохранялся некий баланс, между простыми людьми и «потомками». А вот вероятность рождения двойни была нонсенсом. И вот тут обоснованы были опасения Марии потерять своего Медведя при рождении детей. Ведь сын определял оставшийся срок отца. И если вероятность рождения девочки и мальчика давала Михайлову статус «защитника» дочери, как чистокровной Фоны и соответственно долголетие, то предположение, что рождение двух сыновей может стать его неминуемой гибелью, тоже имело место быть. Ведь прецедентов не было!
Но судьба благоволила этой незаурядной паре. Фона Мария родила двух сыновей, и это только увеличило продолжительность срока жизни её «потомка», а стало быть, и её. Так сказали старейшины, у них там какие-то свои способы проверять это. И вообще теперь была очень большая вероятность, что со временем Михайлов сам станет старейшиной, причём очень сильным.
И вот теперь она снова беременна?
Да это просто невозможно!
Но тогда почему он так спокойно воспринимает эту новость?
А она?
Она…? Она просто снова боится его потерять.
Не позавидую ей, снова неизвестность, снова страх потерять любимого и при этом заочно полюбить и отдать своё сердце тому, кто может стать причиной смерти самого дорогого тебе человека. Она обожает своих сыновей и даже ради них оставила место главы юридического отдела, строительного холдинга Михайлова. А ведь она любила и гордилась своей профессией и карьерой. Но мать из неё такая же хорошая, как и жена. Хотя официально она так и не стала Михайловой, пошла на принцип.
«Будем жить во грехе! Славу богу у нас мальчики. Вот будь дочь, пришлось бы соблюдать приличия, чтобы не брала плохой пример с мамы»— отшучивалась Мария, когда затрагивалась эта тема.
Дошутилась!
Вот почему-то я была уверена, точно дочь у них теперь будет! И придётся Фоне Марии, официально становиться Михайловой.
— Фона Анна, Антонина Игнатьевна, послала меня за вами, вы уже что-то засиделись тут — сказал Давыд-старший, подходя ко мне и напоминая, что на улице действительно глубокая осень, солнце уже почти село и пора уже перебираться в дом.
После суда над Фоной Елизаветой и страшного для неё приговора, она совсем слетела с катушек. Скрывшись от Совета, она, всё ещё, будучи Фоной, решила вершить свой суд над неугодных ей. До Фоны Михайлова ей было просто не добраться, и она решила выместить всю свою злость и обиду на мне. Благодаря тому, что Давыд-старший пошёл против воли своей госпожи, я и осталась жива. Фону Елизавету, за это должны были ещё раз судить, но её отец, имея право решать судьбу дочери, ведь она так и не прошла ни с кем слияния, прекратил её летоисчисление окончательно. Так что теперь я могла жить спокойно, не боясь однажды снова встретиться с ней. А Давыд-старший стал моим телохранителем. Хотя по факту они с сыном защищали меня с момента моего знакомства с Лизой. И не удивительно что после того, как им пришлось спасать меня от своей же госпожи, они приняли решение и ушли со службы у британской ветви «потомков», к которым относилась Лиза и её отец.
И так сложилось, что Давыд-младший охраняет Франи и Лесю, а старший меня.
Наши девочки стали лучшими подругами, «не разлей вода» и жили с родителями Косты. Его мама тоже была чистокровной Фоной. Она тоже когда-то прошла ритуал «обратного зова» и в итоге старейшина обозначили время и место встречи с именно её единственным из «потомков». Это и был отец Косты.
Время пока ждали «схождение звезд» для проведения ритуалы, мы всё вместе жили у родителей Коста на Белой Вилле. Леся очень привязалась к ним и я искренне полюбила их.
Когда же, увидев нас на пороге своего нового дома, наш папа отказался от нас, сказав, что мы умерли для них и у них с мамой новая жизнь, в которой мы уже лишние, Леся решила остаться с родителями Коста и Франи.
Давыд-младший сам вызвался стать телохранителем Франи и Леси. Коста доверял ему и поэтому согласился.
Вот так и получилось, что Фон Вороновых охраняли два Давыда.
Сейчас Давыд старший помог мне, неуклюжей гусыне, подняться с кресла и проводил в дом. Я спросила, нет ли новостей с острова Пасхи, именно там находились сейчас наши родные, а мы здесь ждали вестей.
— Нет, Фона Анна, пока тишина — ответил он мне.
Потом был ужин, но ели на кухне в шумной компании детей, их мама так и не спустилась, а Михайлов пришёл позже и, забрав мальчишек, сам пошёл укладывать их спать.
— Мария уснула, она устала с дороги — ответил он на вопрос Антонины Игнатьевны.
— Ой, Михаил Михайлович уморите нашу Марию своей любовью. Ну так же нельзя, голодную спать уложили — причитала она — Вы, если она ночью проснётся голодная, накормите её, я в духовом шкафу оставлю.
Михайлов оставил, эту нотацию без внимания и уже, когда он, держа сыновей на руках, почти вышел из кухни, Антонина Игнатьевна ему вслед сказала
— Только не вздумайте ей кофе варить, ей в её положении нельзя!
Вот так. Михайлов с сыновьями ушёл.
— Аннушка, ты бы тоже пошла отдохнула. Не ровен час, силы понадобятся, а ты уставшая. Давыд, будь добр проводи девочку — сказала Антонина Игнатьевна и добавила — ты от помощи-то не отказывайся Аня, всё же когда есть на кого положиться это хорошо. Мы ведь только добра желаем.
И говорила она это, как будто уговаривая меня не просто спать пойти, а на что-то другое, сложное и опасное. Но при этом от её слов на душе становилось спокойно и мои тревоги уже не казались такими значимыми. Всё будет хорошо, ведь я не одна.
А мне снова, как уже не раз за прошедшие пять лет знакомства показалось, что наша Антонина Игнатьевна, не простая смертная, не зря же её называют "смотрительницей" дома, а теперь и семьи «потомка» Михайлова, а не домработницей или управляющей …