Страница 47 из 67
Глава 35
— Почему герцогиня изменила свое решение о совместной поездке? — обратилась я к Лейзу.
Не могу сказать, что я была расстроена этим фактом, скорее озадачена. От этой женщины всегда можно было ожидать кинжал в спину. После всего, что она вытворила с моим телом, не осталось больше сомнений, что Невиэлла спит и видит, как поскорее от меня избавиться.
— Плохое самочувствие. Возраст. Дальняя дорога по землям пустынников измотает ее окончательно, — весьма уклончиво ответил темный.
Я кивнула.
Легче от его ответа не стало. Если рядом не было герцогини, то это не означало, что я довольна обществом Вильдернола. Впервые я боялась присутствия мужчины. По личному восприятию я была уверена, что никогда не стеснялась, а тем более не опасалась подобных ситуаций.
— Портал перенесет нас к границе песчаников. Это сэкономит время. Внутри южных земель придется добираться самим, без помощи магии.
Я предприняла последнюю попытку отвертеться от злополучного путешествия, несмотря на то, что меня уже снарядили в походный костюм южного народа: головное покрывало, скрывающее лицо, длинное широкое платье с разрезами по бокам, под которое я надела нижнюю рубашку, широкие штаны-шальвары и легкие, едва ощутимые полуботинки из тонкой кожи.
— Ты мог бы и сам, — намекнула я на то, что брать меня с собой в дальние земли, менять мою внешность и вообще скрывать от всего света — совсем плохая идея.
Мужчина дернулся и напрягся (я почувствовала, как окаменели мышцы его рук) от моего такого весьма неуважительного обращения. В черных глазах над платком, скрывающим и его лицо, вспыхнул недобрый блеск.
Я было попятилась назад, ощущая всем телом нависшую угрозу.
Он неоднократно подчеркивал и предупреждал, что ему не нужна строптивица. И будь его воля, давно без лишних манипуляций сделал бы своей, но не может. Сейчас не может. Чему я была несказанно рада. Великий темный правитель и завоеватель, после вторжения которого погиб не один народ, споткнулся на мне — девице, которая даже не помнит, как стала его невестой.
— Исключено, — отрезал Лейз и дернул меня на себя.
Я успела только лишь кинуть беглый прощальный взгляд на вершины заснеженных гор, которые раскинулись за приоткрытым окном моей спальни.
Черный туман окутал наши тела, и мужчина решительно переступил магическую грань, заставляя и меня погрузиться в непроглядную бездну портала.
— Трое суток по вершинам великих песков, и мы будем на месте.
Вильдернол захлопнул за мной стеклянную дверцу паланкина и жестом указал наймитам, чтобы они запустили магию воздуха. Золотая клетка захлопнулась, в очередной раз я почувствовала себя пленницей герцога.
Наймиты сделали несколько резких пассов руками. Паланкин воспарил в воздух, поравнявшись с караваном, под их ловким и уверенным управлением магией воздуха.
Совершенно не защищенная, в стекле, словно голая на многолюдной площади. Я обхватила себя руками, чтобы хоть как-то сохранить душевное равновесие. Для отвлечения стала рассматривать свою тюрьму на ближайшие дни. Внешне паланкин представлял собой небольшую переносную повозку с куполообразной крышей и небольшими упорными ножками для мелких стоянок. Изнутри все то же дерево и стекла, только под пятой точкой не привычные сиденья, а продольный объемный мягкий пуф. Караван направлялся восточнее от того места, где мы встретились с проводником, как только покинули портал. Резное дерево, покрытое золотым напылением с небольшим тиснением, поблескивало в лучах палящего солнца над землями песчаников, когда Вильдернол прятал меня от заинтересованных взглядов странствующих чужаков.
Красиво, душно и неуютно. Как в парнике с огурцами и помидорами. В этот момент сознание так явно подкинуло картинку круглой и продольной формы овощей. Да, именно! Такие когда-то давно я любила нарезать для летнего салата, немного приправляя их бальзамическим уксусом.
Виски снова противно заныли, воспоминания резко оборвались. Увиденное больше смахивало на потерю рассудка и моментами напоминало безумие. Я никогда не могла самостоятельно готовить, для этого всегда были слуги и кухарки. В каждом приличном доме есть помощники.
Если только…
Разгадка была где-то на поверхности, но пронзительная боль не позволяла трезво мыслить, обстановка также не располагала.
Я осмотрелась: вокруг меня раскинулись отдаленные земли южного народа. В дальнем углу переноски, за маленькой парчовой подушкой я заметила небольшое зеркальце в серебряной оправе. Подняла, достала из кармана штанов носовой платок и протерла запотевшую поверхность. В отражении чужие, слегка раскосые карие глаза посматривали на меня с жалостью. Я почувствовала, как защипало в носу, но, прикусив нижнюю губу, тут же заставила себя сдержаться, чтобы не расплакаться.
Я совершенно не представляла, как продержусь эти дни в пути. За паланкином неизменно следовал оседлавший верблюда Лейз, по бокам — наймиты, впереди — длинная вереница из чужестранцев.
В груди неприятно заныло.
И не сбежишь никуда, а если бы и удалось, то я вполне могла погибнуть, сгинув в зыбучих песках, или умереть от обезвоживания, изнывая от жажды под гнетом солнечных лучей.***
Полуденное солнце припекало, стекла в дверях паланкина сильно нагрелись, и я себя почувствовала нехорошо. Скрутилась калачиком и сама не поняла, как стала терять сознание.
В чувства меня привел Лейз. Грубо и совсем неласково, как могла того ожидать будущая супруга. Темный выволок меня из паланкина и облил водой из ведра. Где он взял живительную влагу сомнений не было. Воспользовался магией, хотя не собирался этого делать.
— Это же насколько нужно быть глупой и нерасторопной, чтобы довести себя до такого? Ты не могла обернуться и попросить остановиться? Я бы…
Действительно, кто бы обо мне позаботился и дал с собой воды, возможно выбрал переноску не из стекла, а просто деревянную. Но об этом мог позаботиться человек, а Вильдернол давно перестал им быть. Он не испытывал жажду, никогда не мерз и не спал.
— Остановить длинный караван ради меня одной? Ты не продумал подобный момент? — я откинула с лица покрывало и облизнула языком капельки живительной влаги, что стекали по коже после незапланированного душа.
— Нельзя было просто предложить воды, а не устраивать эту сцену на публику.
Картинка еще та: изнуряющая жара, девушка облитая с ног до головы восседающая на мокром песке, который, впрочем, был уже сухим, как и одежда.
Только сейчас у меня хватило сил поднять голову и посмотреть на своего обидчика прямым полным осуждения взглядом. Проводник, мявшийся рядом, явно разглядывал мое лицо с интересом.
— Живо накинь покрывало! — приказал Лейз и прикрыл меня собой, до тех пор, пока я путалась пальцами в своих новых одеждах.
— Скоро будет привал на ночлег, — раздалось с южным акцентом из-за спины Виндернола. — Девушке поставим шатер.
Лейз присел на корточки и рывком поднял меня на руки, чтобы отнести обратно в паланкин. Я боялась его неимоверно, но упасть с высоты его роста боялась сильнее, поэтому не оказала сопротивления, а наоборот посильнее вжалась всем телом в темного, обхватывая широкие плечи дрожащими руками. От таких простых прикосновений он неожиданно вздрогнул, его лицо исказила гримаса — боли. Это был так явно и по-настоящему. Я не могла ошибаться!