Страница 15 из 18
Глава 8
— Рад тебя видеть, Николай Платонович, наконец, добрался до наших «палестин». И как моряк попал с корабля, то есть вагона, прямо на «бал» — с полудня японцы начнут высаживать в Инкоу десант. Не думаю, что наш флот их остановит, хотя определенные потери им все же нанесет. Так что, Николя, ты вовремя прибыл — тебя очень не хватало!
— А ты все в заботах и хлопотах Александр Викторович, и тебе не хворать до конца кампании! А там как бог даст нам обоим «Фокушка». Смотрю, ты догнал в чинах меня, да еще Георгия на шею заслужил!
Последняя фраза прозвучала в устах с неприкрытой завистью, генерал-лейтенант Зарубаев даже вздохнул, но объятия его были крепкие. Генералов в Российской империи не так и много, пути их постоянно пересекались, и все друг друга хорошо знали, причем лично, а не заочно, а некоторые еще с кадетских или юнкерских времен. Тут как раз имел место быть второй случай — вместе учились во 2-м Константиновском артиллерийском училище, причем Фок «птенцом», а Зарубаев уже портупей-юнкером, но оба были погодками, что немаловажно и всегда учитывалось.
Дальше жизненные пути разошлись — Николай Платонович закончил академию Генерального штаба и стал служить в окружных управлениях, уже в 1875 году вышел в полковники, с турками не воевал, и спустя 15 лет стал генерал-майором и начальником штаба армейского корпуса. В 1899 году Зарубаев уже генерал-лейтенант, позже стал помощником командующего Сибирского военного округа, и с началом войны принял под командование формируемый из резервистов 4-й Сибирский армейский корпус.
Фока ожидал более тернистый путь — пять лет службы в жандармах, так что к русско-турецкой войне едва выслужил капитанский чин. За храбрость получил золотое оружие и Георгия 4-го класса, в том же 1890 году получил чин полковника и 3-й Закаспийский стрелковый батальон под командование — какая уж тут бригада, «академикам» путь к вершинам «чист», а тут все собственным горбом вываживать. С одного полка на другой переходить, медленно поднимаясь по карьерным ступенькам. Так что первый генеральский чин получил только в 1900 году, и бригаду под командование.
И пора бы уходить на пенсию, но тут подвернулся «случай», который всегда позволял старым служакам подняться в «чины», доставало бы храбрости, толковости и здравого смысла — и имя ему война. Так что теперь Фок «скаканул» выше, пока старый приятель корпус формировал. Но теперь положение еще больше изменилось — первая победа над японцами одержана, чин и Георгий 3-го класса получены. Должность помощника наместника ЕИВ и Главнокомандующего сухопутными и морскими силами на Дальнем Востоке намного значимей, чем та, на которой находился Зарубаев, и старшинство в чине тут никак не поможет.
Но общались они всегда дружески, несмотря на разницу положения — традиции училища к этому напрямую обязывали, и нарушать которые было категорически нельзя вплоть до самой смерти. А к ситуации оба отнеслись философски — сегодня ты выше по должности, завтра я — ничего страшного, наоборот — помогать своим завсегда нужно.
— Завтра нам тут весело будет — на транспортах идет либо 4-я армия Нодзу, или 3-я армия Ноги, сам понимаешь, точно знать мы не можем. Но судя по числу коптящих небо «лоханей», там две дивизии, максимум еще одна бригада, не больше тридцати батальонов. У меня в Инкоу 2-я бригада 35-й дивизии, на станции Вафангоу 26-й сибирский стрелковый полк — одиннадцать батальонов, и это все. Когда будет точно понятно, где японцы ухватятся за берег, то могу перебросить с Квантуна еще один полк 7-й дивизии — и это все, что у меня есть в резерве. Так что твое появление здесь позволяет надеяться на лучший расклад сил.
— Со мною два батальона 5-го Иркутского пехотного полка, к утру подвезут еще два. К вечеру прибудет Енисейский полк — будет вся 1-я бригада 2-й пехотной дивизии с приданной артиллерией.
— Хм, я думал, что будет хуже — с утра введем бой двенадцать батальонов, потом я добавлю своих шесть, и ты четыре — к вечеру у нас уже 22 батальона, уже лучше. Продержимся эти несколько часов, ничего сложного, а вот через сутки будем им объяснять, чем редька от хрена отличается, и с чем эти овощи поедать рекомендуется!
— Ты как всегда все ехидствуешь и язвишь, Александр Викторович, — усмехнулся Зарубаев, его длинные усы в память покойного деда ныне здравствующего императора дрогнули. Но командующий 4-м корпусом был серьезен, и внимательно посмотрел на стол, где была расстелена карта, с нанесенной на нее разноцветными карандашами обстановкой.
— Николай Платонович, смотри какая кутерьма у нас здесь началась, — Фок правильно понял взгляд генерала, и взял карандаш.
— Японская 2-я армия чуть ли не месяц назад высадилась у Дагушаня, а так как генерал Штакельберг выполнял приказ командующего Маньчжурской армии избегать решительных действий против неприятеля, чтобы не понести потерь, то они заняли обширный плацдарм.
— Однако…
Сказанное Зарубаевым слово было настолько знакомо, что Фок непроизвольно фыркнул. Но продолжил говорить:
— Две с лишним недели накапливали войска, потом двинулись в наступление — две дивизии на Далинский перевал, одна к верховьям Бычихе, и еще дивизия между ними держит фронт. Растянулись на сотню верст — пространства, как видишь, огромные. В Азии совсем иные размеры — просторно тут, сколько войск не собери, все равно не хватит.
— Это я на службе в Омске понял — когда округ размером от Уральских гор и до Байкала. Если бы не железная дорога, то любые операции при таком пространстве и задумывать трудновато.
— Оно так и есть, — Фок снова фыркнул, но заговорил дальше уже серьезно. — Вот мы и решили четыре дня тому назад нанести по ним сильный контрудар. Наступление идет двое суток, и пока мы добились следующих результатов. Вот посмотри…
Карандаш заскользил по карте, утыкаясь острием то в одну точку, то в другую, то очерчивая линии в воздухе, не касаясь бумаги. А Фок одновременно пояснял склонившемуся над столом генералу.