Страница 11 из 40
Глава IV. Даже слуги
Джордж Стивен не любил Розалию. Она, бесспорно, нравилась ему, но то было естественное, предусмотренное даже у животных, влечение молодого здорового мужчины к прекрасной юной женщине. Жениться красавчик не собирался. Девушек он менял как перчатки и не желал остановить свой выбор на одной-единственной, какой бы восхитительной она ни казалась. Клялся в вечной любви, жившей лишь две недели, не дольше!
Он сначала пленялся, ухаживал, добивался взаимности, уверял, что готов отдать жизнь за возлюбленную, а когда наконец получал желаемое, тут же охладевал к этой девушке, терял интерес к ней.
Думает ли он, что виноват перед Розалией? Отнюдь. Ведь, по его мнению, она сама не смогла сберечь свою невинность. К тому же родители могли бы простить свою дочь, так что смерть девицы — скорее их вина. Его совесть чиста, подумаешь, лгал! Да кто же не лжёт, говоря о любви? Естественно, ребёнка от Розалии он не хотел и бросил её.
— Я так люблю тебя, — он преданно смотрел в глаза Розалии.
— И я тебя, — она была просто на седьмом небе от счастья.
— Любовь моя… Как же ты прекрасна, моя радость!
Он уже опаздывал на свидание с другой своей «любимой», но решил, что та подождёт.
— Милый…
— Я так хочу целовать твои губки, — он пытался поцеловать, но Розалия уклонялась от поцелуя.
— Нет, Джордж. Это… это будет лишним.
— Неужели ты не доверяешь мне?
— Доверяю, просто…
На руке Розалии блестел браслет. Браслет, который Стивен сначала вручил другой девушке. После с той своей милой он, конечно, расстался. Девушка возвратила браслет, Джордж Стивен же передарил украшение Розалии.
— Не верь, что солнце ясно,
Что звёзды — рой огней,
Что правда лгать не властна,
Но верь любви моей.
Да, он прочитал стихи, написанные Гамлетом для Офелии.
— Ты взаправду любишь меня так, как я тебя?
Как он помнит, она пристально взглянула ему в лицо.
— Радость моя, ну конечно! Мы ведь всё равно поженимся. Обещаю. Я хочу тебя, Рози, — голос у него охрип от возбуждения.
Притянув Розалию к себе, он, Джордж, дрожащими от волнения руками начал расстёгивать пуговицы на её блузке…
***
До обеда детектив Гилсон поведал о новой игре.
— Вы слыхали об игре «Убийца», дамы и господа? — спросил он.
— Нет, — сказали все. — А что это за игра?
Нужно сказать, что свою работу детектив не просто любит — он живёт ей.
— Правила её весьма просты. Я даю каждому карту, вы её никому не показываете. У кого пиковый туз, тот «убийца». Я говорю: «Город засыпает» — все закрывают глаза. Говорю: «Просыпается убийца» — глаза открывает лишь тот, у кого соответствует карта. Он выбирает, скажем так, жертву. Говорю: «Город просыпается» — все снова открывают глаза.
Детектив Гилсон раздал карты. Пиковый туз достался Анджеле.
— Город засыпает.
Все закрыли глаза.
— Просыпается убийца.
Анджела глаза открыла. Указала на Артура.
— Убийца засыпает.
Анджела снова закрыла глаза.
— Город просыпается. Жители узнают, что этой ночью «убили» мистера Андерсона.
Артур отдал свою карту.
— Итак, как вы полагаете, кто убийца? Мисс Далтон?
— Я думаю, что это мистер Саймон. — Эванджелина Далтон сидела прямо, точно аршин проглотив.
— Мисс Миллер?
— Мистер Макадам, — сказала она.
— Доктор Картер?
— Бесспорно, это месье Фейбер, — ответил тот.
— Мистер Стивен?
— Мистер Блер, — сказал тот, — я ни капли в этом не сомневаюсь.
— Мистер Саймон?
— По-моему, это мисс Далтон.
— Мистер Макадам?
— По всей вероятности, это мисс Миллер, — промолвил тот («Милая девочка, — подумал он, — но, похоже, вечно витает в облаках»).
— Мистер Фейбер?
— Мистер Картер, естественно! — Серые глаза Эдгара Фейбера встретились с глазами доктора.
— Мистер Блер?
Юный художник Ланселот Джастин Блер сидел, закинув ногу на ногу.
— Мистер Стивен, — вымолвил он.
В общем, одна половина проголосовала за другую.
— Мисс Эванс?
— Мистер Саймон.
— Итак, город судил и приговорил к смерти мистера Саймона — мирного жителя.
Чарльз Саймон отдал свою карту.
— Город засыпает. Просыпается убийца.
Анджела между тем выбрала новой жертвой мисс Далтон. «Ну и ну, — думала она, смотря на них, — неужели никто не заподозрил меня? Четверо проголосовали против остальных четверых. Против Саймона, кроме меня, голосовала мисс Далтон. Значит, если она станет следующей и они не изменят прежнего мнения, то при следующем голосовании снова всё будет зависеть от меня».
— Город просыпается и жители видят, что ночью «убили» мисс Далтон.
Эванджелина Далтон отдала свою карту.
— Мистер Блер?
— Держу пари, — проговорил тот, — это мистер Стивен.
— Мистер Фейбер?
— Естественно, мистер Картер! — говорил тот нарочито громко, будто бы актёр на сцене.
— Мисс Миллер?
Амелия Миллер, следуя старой, усвоенной с детства привычке, накручивала на палец прядь своих тёмных волос.
— Мистер Макадам, — произнесла барышня.
— Доктор Картер? — спокойный и негромкий голос Гилсона никогда не повышается до крика.
— Я, бесспорно, — изрёк тот, — думаю как раньше.
— Мистер Стивен?
— Я по-прежнему ни капли не сомневаюсь, что это мистер Блер, — вымолвил тот.
— Мисс Эванс?
— Мистер Картер, — произнесла Анджела, привычным жестом подпирая рукой щёку.
— Мистер Макадам?
Мужчина ответил как прежде.
— Итак, теперь осуждён доктор Картер — ещё один мирный житель. Город засыпает. Просыпается убийца.
Следующей жертвой стал молодой журналист Фейбер.
— Город просыпается. На этот раз «убили» мистера Фейбера.
Фейбер отдал карту.
— Мистер Блер?
Лицо Ланселота Блера озаряло тусклое мерцание свечей в кроваво-красном канделябре.
— Ей-богу, мистер Стивен, — сказал он.
— Мистер Макадам?
— По всей вероятности, — промолвил тот, — это мисс Миллер.
— Мисс Эванс?
Анджела назвала имя Блера.
— Мистер Стивен?
Стивен ответил так же.
— Итак, осудили мистера Блера — ещё одного мирного жителя. Город засыпает. Просыпается убийца.
На этот раз Анджела выбрала Джорджа Стивена.