Страница 13 из 86
— Если Айрис обеспокоена, она может поговорить со мной сама. Ей не нужно посылать за мной своего сторожевого пса.
— Ее это не волнует, но меня это волнует.
— Если это то, что влечет за собой дружба, я понимаю, почему мне лучше без нее. — Его губы сжимаются в тонкую линию.
— Не разбивай ей сердце. — Из меня вырывается тихий смешок.
— Это должно волновать тебя меньше всего.
— Конечно, я волнуюсь. Ты бессердечный ублюдок, который не знает, как заботиться о ком-то еще.
— Я помог вырастить тебя, и ты оказался достаточно приличным. — Его челюсть сжимается.
— Мы — твоя кровь. Ты вынужден любить нас, хочешь ты этого или нет.
— Кровь ни хрена для меня не значит. Ты лучше всех должен это знать. — Забота о моих братьях не имела ничего общего с нашей общей ДНК. Перед смертью я пообещал маме, что буду рядом с ними, и выполнил свою часть нашей сделки, невзирая на личные последствия.
Он со вздохом отводит взгляд.
— Просто позаботься о ней.
Мое сердце сильнее колотится в груди, когда я пересматриваю весь этот разговор. Холодок пробегает у меня по спине.
— Ты в нее влюблен? — Вопрос выходит гораздо более взволнованным, чем мне бы хотелось.
Его глаза сияют, когда он смеется.
— Нет.
— По какой-то причине мне трудно в это поверить. — Судя по тому, как он говорит о ней, было бы глупо думать, что они были исключительно платоническими.
— Мы поцеловались однажды.
Кровь приливает к моим ушам, и я чувствую, как краснеют кончики.
— Ты что? — Смертельность в моем голосе заставляет Кэла посмотреть мне в глаза.
— Это была ошибка.
— Черт возьми, так и должно быть.
Стеклянный стакан под моей рукой дрожит от того, как сильно я сжимаю. Уголки его губ изгибаются.
— Я знал, что ты ревнуешь.
— Как будто я могу ревновать кого-то вроде тебя. — Он подмигивает.
— То, как ты выглядишь, будто хочешь меня убить, говорит об обратном.
— Пытки — мой любимый метод мести, чтобы ты знал. — Он расплывается в широкой улыбке.
— Если тебе от этого станет легче, поцелуй был ужасен.
И как, черт возьми, это должно заставить меня чувствовать себя лучше? Я не могу выкинуть из головы образ их поцелуя, как бы сильно я ни старался стереть из памяти последние пять минут этого разговора.
Почему это беспокоит тебя в первую очередь? Потому что она сказала мне, что они просто друзья.
Правильно. Ты продолжаешь говорить себе это.
— Ты действительно продаешь мне идею жениться на ней, — отвечаю я сухим голосом, несмотря на пылающий во мне гнев. Его грудь сотрясается от тихого смеха.
— Она тут ни при чем. Я был пьян, а она одинока. В результате получилось, мягко говоря, неловко.
— Она была одинока?
— Ее дружба со мной должна была стать твоей первой подсказкой.
— Я не знал, что она так себя чувствует.
— Что? Ты ожидал, что она заговорит с тобой об этом? В отличие от остальной части человеческого населения, тебе нравится быть одному.
Я прикусываю язык, чтобы не сказать слишком много. Привыкание к чему-то не означает, что мне это нравится. Я просто научился предпочитать его альтернативному варианту, который включает в себя под пускание людей слишком близко. Какой смысл, если они все равно всегда уходят?
Я делаю глоток своего напитка, чтобы смыть горький привкус слабости со рта.
— Поцелуй ее еще раз, и я с удовольствием оторву твой язык от горла. — Он поднимает руки.
— Единственная причина, по которой я рассказал тебе о нашем поцелуе, — это чтобы ты перестал думать, что я хочу навредить ей. В таком виде она меня не интересует.
— Потому что поцелуй был ужасен — повторяю я голосом, лишенным каких-либо эмоций.
— Потому что она никогда не должна была стать моей.
Чертовски верно, она не будет. Фальшивый брак или нет, Айрис суждено быть с одним мужчиной и одним мужчиной являюсь.
Я.
Глава 8
АЙРИС
— О, отвали. Не могу поверить, что я так рано проснулась из-за этого дерьма!
Я вскакиваю с кровати. Мне требуется несколько секунд, прежде чем мой дезориентированный мозг осознает тот факт, что я сплю в доме Деклана.
Мой дом.
Я провожу рукой по смятым простыням, пытаясь разгладить следы того, как я ворочалась всю ночь. Спать на новом месте всегда странно, но спать в одном доме с моим боссом? Я все еще не до конца обдумала эту идею. Может быть, потому, что я все еще пытаюсь смириться с тем, что вся моя жизнь перевернулась с ног на голову.
— Еще одна задержка дождя?! С каких это пор стюарды боятся летнего ливня? — Раскатистый голос Деклана заставляет меня вскочить с кровати. Я проверяю время на своем телефоне и стону.
— Шесть утра? — Это должно быть тяжким преступлением — будить кого-то так рано в свой единственный выходной.
Деклан — это все о правилах, так что, может быть, пришло время мне ввести в действие несколько своих собственных, начиная с тихих часов между 11 и 7. Я быстро снимаю шляпку, поправляю волосы и меняю пижамные шорты на леггинсы, прежде чем выбежать за дверь.
Дом Деклана — это лабиринт длинных коридоров и пустых комнат без цели. Единственная причина, по которой я могу быстро найти его — это то, что я иду на звук его голоса в пещеру человека.
Большую часть стены занимает массивный телевизор, установленный так, чтобы с глубокого дивана открывался прекрасный вид, в который мне хочется погрузиться. Деклан меряет шагами пространство между телевизором, транслирующим какое-то спортивное событие, и кофейным столиком, уставленным закусками.
— Это что, мимоза? — Ужас в моем голосе невозможно укротить.
Все, что я могу сделать, это уставиться на него. Кажется, я не могу найти других слов, чтобы описать сцену передо мной, кроме потусторонней. Мимозы. Пончики. Незажженная сигара рядом с полупустой бутылкой шампанского.
Что, черт возьми, происходит?
Деклан останавливается, и его глаза встречаются с моими. Я прикусываю язык, чтобы убедиться, что это не сон. Боль мгновенна, делая этот момент невероятно реальным.
Кто бы ни был этот человек, он, должно быть, плод моего воображения. Нет другого объяснения для бейсболки задом наперед, спортивным брюкам и футболке, испачканных сахарной пудрой.
Я никогда не видела Деклана ни в чем, кроме костюма. Никогда. Есть ли у нас двадцатичасовой перелет или поздняя ночь в офисе — его не застукают мертвым ни в чем, кроме Тома Форда. Я испытываю искушение прикрыть глаза, потому что мужчина практически голый с таким количеством предплечий, которое он демонстрирует.
— Что на тебе надето? — Его взгляд ожесточается, когда его глаза сканируют мое тело, заставляя меня чувствовать себя неуместно в свитере и леггинсах.
Я? А как же он?
— Ты из тех, кто умеет говорить. Пончики должны попадать в рот, а не на рубашку.
Уголок его губ приподнимается, когда он стряхивает крошки с груди. Я не могу не сосредоточиться на том, как его мышцы сдвигаются от движения. Его руки сгибаются, привлекая мое внимание к венам, выстилающим его предплечья.
Довольно! Что на тебя нашло?
— Ты пропустил одно место. — Я показываю на свой рот, показывая ему, где задерживается порошок.
Хорошая работа. Используй свое смущение, чтобы подпитать его.
Вот только Деклан не сердится. Он просто подходит ко мне, оставляя между нашими лицами всего несколько дюймов.
— Будь хорошей невестой и помоги мне.
Мои губы сжимаются. Я могла бы уйти и сказать ему, чтобы он нашел зеркало, но это показало бы ему, что я в первую очередь расстроена его присутствием.