Страница 14 из 86
Что сделало бы все странным.
Как будто это уже не так.
Я поднимаю руку к его лицу и использую мой большой палец, чтобы вытереть уголок его рта. Его глаза следят за каждым моим движением. Три секунды кажутся тремя минутами, когда он смотрит на меня. Несмотря на все мои усилия избежать его губ, мой большой палец касается его пухлой нижней губы. Он резко вдыхает, и наши глаза встречаются.
Его глаза сужаются.
Он злится.
Тогда ему не следовало просить тебя о помощи!
Он, наверное, тоже не ожидал, что ты его пощупаешь.
Пощупаю его?
Я высвобождаю руку Деклана из своей стальной хватки, как будто он обжег меня.
Тебе нужно было использовать его для равновесия, пока ты стоишь на кончиках пальцев ног. Вот и все.
— Все хорошо! — Мой голос звучит как писк.
Какое бы выражение ни было у Деклана минуту назад, оно исчезло, сменившись сжатыми губами и пустым взглядом.
Я отвлекаюсь, убирая беспорядок на кофейном столике.
— Почему ты добровольно просыпаешься так рано в выходные?
— Сегодня воскресенье.
— Мне все равно, даже если ты сам Иисус, никто не должен кричать в 6 утра — что-то на экране телевизора привлекает его внимание. Он издает звук отвращения и вскидывает руки в воздух.
— Пошел ты, Круз. Никому нет дела до твоей дерьмовой стартовой позиции.
Я изо всех сил пытаюсь примирить эту версию Деклана с его обычным холодным, замкнутым «я».
— Как будто я даже не узнаю тебя прямо сейчас.
— Я не могу сказать, хорошо это или плохо. — Я смеюсь.
— Это странная вещь.
В ледяном фасаде Деклана появляется крошечная трещинка, когда он дает волю самой слабой улыбке. К тому времени, как я моргаю, она исчезает.
Как будто надевание нормальной одежды и поедание нездоровой пищи напомнило ему, что внутри есть настоящий человек, которого нужно время от времени выпускать наружу.
— Что ты смотришь? — Я сажусь на диван и беру пончик.
— Формула-1.
— Разве у них нет гонок в Индиане или где-то еще? — Его тяжелый разочарованный вздох слышно за милю.
— Ты права. Этот брак никогда не сработает.
— Заткнись.
— Мимоза? — предлагает он.
Я еще раз медленно моргаю, прежде чем кивнуть.
— Кто бы мог подумать, что сноб пьющий виски, вроде тебя любит что-то такое вычурное?
— Моя мама любила пить их в дни гонок. — Он говорит это так небрежно, как будто впервые в жизни не говорил о своей маме.
Он пьет мимозы, потому что они напоминают ему о маме. За все годы, что я знаю Деклана, он ни разу не заговаривал о своей матери. Тот факт, что он потерял ее в таком юном возрасте, просто разрушителен. Я не могла себе представить, чтобы рядом не было мамы, которая ругала бы меня или шутила бы со мной о жизни. Мои глаза предают меня, и я несколько раз моргаю, пока влага не исчезает.
Я проглатываю комок в горле.
— Это из-за нее ты занялся гонками?
— Нет. Дедушка виноват — или, скорее, был виноват в этом. — Он переводит взгляд с меня на телевизор.
— Дай угадаю, он накачал твою мать алкоголем.
— Добро пожаловать на темную сторону — у нас есть спиртное. — Он протягивает мне полный стакан.
Моя грудь сотрясается от смеха.
— Так что же именно происходит, что заставляет тебя бушевать у телевизора, как ребенка?
— Я предполагаю, что ты никогда раньше не видела гонки.
— Нет, но этот парень заставляет меня хотеть этого. — Кто бы ни брал интервью, он привлекает мое внимание. Что-то в его карих глазах и красном гоночном костюме определенно заинтересовало меня в том, чтобы узнать все о Формуле-1.
— Он женат.
— Ты думаешь, его может заинтересовать полигамия? Я всегда умела делиться.
— Я заберу свои слова обратно. — Деклан пытается стащить мимозу с моей руки, но я крепко прижимаю ее к груди.
— Нет! — Прекрати вожделеть Алаторре. Это отвратительно.
— Ммм. — Я достаю телефон и ищу «Формулу-1» Алаторре. Результаты многообещающие.
Очень многообещающе.
— Ты его гуглишь, да?
Мне не нужно смотреть вверх, чтобы понять, что Деклан забавляется. Я уверена, что если поймаю его на месте преступления, то его улыбка исчезнет прежде, чем я успею по-настоящему признать это.
Аккаунты Сантьяго Алаторре в социальных сетях так же заманчивы, как и его поиск в Google.
— Знаешь что? Мне кажется, у меня внезапно появилось желание узнать все, что нужно знать о Формуле-1.
Деклан закатывает глаза самым непохожим на Деклана образом.
— Конечно, ты делаешь это.
Я абсолютно ничего не поняла о гонке, кроме прилива адреналина, который обрушился на меня, когда Сантьяго Алаторре пересек финишную черту первым, к большому разочарованию Деклана.
— Ты просто злишься, что мой парень победил.
— Твой парень всегда побеждает. Чертовски скучно смотреть, как он все время чертовски идеален.
— В следующий раз повезет больше. Может быть, твой парень выиграет, если ему действительно удастся остаться на трассе после первого круга. — Я похлопываю его по руке с притворным сочувствием.
— Ему лучше, хотя бы стереть эту дурацкую улыбку с твоего лица каждый раз, когда ты упоминаешь имя Санти.
— Ты завидуешь моей маленькой любви?
— Маленькой? Ты два часа подряд пускала слюни на мою подушку, пока киберсталкирела его. — Я бросаю подушку и оцениваю ее на предмет каких-либо улик.
— Лжец.
— Ты мне противна — Я ухмыляюсь.
— В это же время на следующей неделе?
— Нет. — Моя улыбка исчезает.
— Ох. — Способ внедриться в его планы.
Я просто подумала.
Что?
Что он может быть заинтересован в том, чтобы сделать что-то вместе в свой единственный выходной?
Возможно…
Глупая Айрис. Эти отношения будут работать совсем не так.
Он откашливается.
— В следующий уик-энд гонки не будет, но так как ты была не самой плохой компанией, то можешь присоединиться ко мне на следующей.
В моей груди оживает искра чего-то, что должно предостеречь меня от того, чтобы проводить больше времени с Декланом. Я должна была бы воспринять это как знак того, что моя личная жизнь и деловая жизнь разделены, но я этого не делаю.
Я киваю головой и подтверждаю нашу новую традицию.
— Я разочарован в тебе. — Кэл падает на диван в гостиной.
— И что я сделала теперь? — Я смотрю на него со своего места рядом с кофейным столиком.
Как только Деклан освободил место от своих контрабандных закусок, я решила устроиться поудобнее и приступить к работе.
Между планированием свадьбы и сверхурочной работой я не могу найти достаточно часов в своем дне, чтобы все сделать.
По крайней мере, не сейчас, когда наша свадьба состоится в следующую субботу.
Кэл просматривает стопки бумаг, разложенных на столе, прежде чем нахмуриться.
— Так вот оно что? Мы вернулись к тому же положению, в котором ты была до того, как подала заявление на перевод? — Мое сердце останавливается в груди, когда я срываюсь с коврика и оцениваю периметр. Коридоры пусты, и я не слышу, как Деклан ходит наверху, так что он должен быть где-то вне пределов слышимости.
После нашего утреннего сеанса связи последнее, что я хочу, чтобы он знал о моем маленьком секрете.
Тот самый, который я спрятала в ящик своего мозга «так не бывает».
— Он ушел.
— Ушел из дома? — Я плюхаюсь на диван напротив него.
— Он выходил за дверь, когда я подъезжал.
— О… — Не знаю, почему мысль о том, что Деклан уйдет, ничего мне не сказав, заставляет мою грудь сжиматься и чувствовать себя неловко. Не то чтобы я ожидала, что он расскажет мне все, но вежливость, из которой я выхожу, была бы очень кстати. Тем более что я думала, что мы разделили веселый момент этим утром.
— Я предполагаю, основываясь на состоянии этого места, что ты не уйдешь, не так ли?