Страница 11 из 66
Лейтенант Гнаде(слева) перед его «бараками для раздеваний» в Мендзыжеце.
Полиция Порядка держит кордон на рынке во время «шестой акции». 26 мая 1943 года. 1 000 евреев депортировали в трудовой лагерь в Майданеке. В ранних депортациях Мендзыжеца, евреев слали прямиком в газовые камеры Треблинки.
Их задачу осложняло то, что новоприбывшие этнические немцы, желая воспользоваться дешёвым рабочим трудом, не всегда докладывали о нелегальных поляках.76
28 ноября 1940 г., батальон заступил на охрану гетто в Лодзе, опечатанного в конце апреля 1940 г. — тогда 160 000 евреев отрезали от остального города колючей проволокой. Это стало главной обязанностью Полицейского Батальона 101, имевшего приказ на расстрел «без церемоний» любого еврея, проигнорировавшего запрещающие знаки и подошедшего слишком близко к ограждению. Приказу повиновались.77
Таких крайностей, которые случились во время охраны Варшавского гетто первой ротой Полицейского Батальона 61, никто из этого батальона не помнил. Тогда стрельба по гетто открыто поощрялась капитаном роты, а в охрану всегда назначали самых отъявленных стрелков и другие обязанности им не давали. Комната отдыха роты украшалась расистскими слоганами, к примеру, звездой давида над баром. Над дверью за каждого застреленного еврея делалась засечка. В особенно «успешные» дни устраивалось «празднование победы».78
Члены батальона имели больше контактов с нееврейским населением, а не с самими евреями, потому как квартировались вне границ гетто. Бруно Пробст рассказывал, как в разделявшем гетто Лодзе проходе охрана иногда развлекали себя переводом часов вперёд — это использовалось как повод для захвата и избиения поляков, якобы за нарушение комендантского часа. Он так же вспоминал, как в предновогоднюю ночь вместо поляка пьяный охранник случайно застрелил немца и скрыл это, подменив удостоверение личности.79
В мае 1941-го батальон вернулся в Гамбург и «практически растворился». Все оставшиеся довоенные призывники рангом ниже унтер-офицера были перераспределены в другие отряды, а места заполнили призывники из запаса. Батальон стал, словами одного полицейского: «чисто резервным батальоном».80
С мая 1941 по июнь 1942 гг. батальон реформировали и подвергли многочисленным тренировкам. В памяти участников осталось мало событий из этого периода: однажды после бомбардировки Любека в марте 1942-го батальон немедленно послали в город;81 в другой раз батальон участвовал в депортации евреев Гамбурга.
С середины октября 1941 и до конца февраля 1942 гг. было отправлено 59 транспортов с «грузом» из 53 000 евреев и 5 000 цыган Третьего Рейха «на восток», в данном случае в Лодзе, Ригу, Ковно и Минск. Пять транспортов в Ковно и пять в Ригу по прибытию немедленно вырезали.82 Остальных «ликвидировали» не сразу. Сначала их сослали в гетто Лодзе (куда послали 5 000 австрийских цыган), Минска и Риги.
Не подверглись немедленной экзекуции и четыре транспорта из Гамбурга. Первый, с 1 034 евреями, отправился 25 октября 1941 г. в Лодзе. Второй, с 990 евреями, отбыл в Минск 8 ноября. Третий в Минск 18 ноября, с 408 евреями Гамбурга и 500 Бремена. Четвёртый покинул Гамбург в направлении Риги 4 декабря с 808 людьми.83
Члены Полицейского Батальона 101 поучаствовали в различных фазах гамбургской депортации. Сборным пунктом для неё стал конфискованный Полицией Безопасности дом Масонской ложи в Мурвейде [Moorweide]. Нельзя назвать это место неприметным для местных жителей, ведь оно соседствовало с университетской библиотекой, жилым кварталом и находилось всего в нескольких сотнях ярдов от тяжело нагруженной железнодорожной станцией Даммтора84 . Часть Полицейского Батальона 101 занималась охраной масонского дома, где евреев собирали, регистрировали и погружали в грузовики для отправки на железнодорожную станцию Штерншанце [Sternschanze].85 Другие же охраняли саму станцию, где евреев загружали в поезда.86 И наконец, Батальон 101 предоставлял эскорт для как минимум трёх из четырёх транспортировок — 25 октября в Лодзе; 8 ноября в Минск; и последний, 4 декабря в Ригу.87 Согласно Гансу Келлеру*, место в эскорте еврейского транспорта считалось «престижным» из-за возможности попутешествовать и обычно занималось кем-то из малого числа «привилегированных».88
Бруно Пробст, кто 8 ноября сопровождал транспорт в Минск, вспоминал:
«В Гамбурге евреям сказали, что им выделят целое новое поселение на востоке. Их погрузили в обычные пассажирские вагоны ... вместе с двумя вагонами еды, инструментов, лопат, топоров, передвижной кухней и так далее. Для команды эскорта прицепили вагон второго класса. В вагонах с евреями охраны не было — поезд охранялся со обеих сторон лишь во время остановок. Сильно за полдень четыре дня спустя мы достигли Минска. О конечной цели нашей поездки узнали только в пути, когда проходили Варшаву. В Минске нас уже ждала команда СС. Евреев, снова без охраны, погрузили в ожидавшие их грузовики, а позволенный им в Гамбурге багаж остался в поезде. Им объявили, что тот последует за ними. После этого наша команда совместно с немецким батальоном (не резервным) расположилась в русских казармах. Рядом был лагерь евреев ... Из разговоров с членами вышеупомянутого батальона мы узнали об их участии в расстрелах евреев в Минске. Из этого мы заключили, что и евреи Гамбурга тоже будут расстреляны».
Командир эскорта лейтенант Хартвиг Гнаде, не желая оказаться привлечённым к такому, в бараках не остался. Вместо этого он со своими людьми вернулся на станцию и сел на поздний поезд из Минска.89
Описаний транспортировки из Гамбурга в Ригу у нас нет, но рапорт Салиттера об эскорте еврейского транспорта Полицией Порядка 11 декабря из Дюссельдорфа в Ригу предоставляет красочное доказательство, что там полицейские узнали примерно тоже самое, что и Гамбургские полицейские в Минске. Как отметил Салиттер:
«Население Риги составляло примерно 360 000 человек, включая около 35 000 евреев. Те доминировали в мире бизнеса. После ввода немецких войск, тем не менее, их бизнес был незамедлительно закрыт и конфискован. Самих евреев расположили в обнесённом колючей проволокой гетто около Дюны90 . Вроде как сейчас в гетто осталось лишь 2500 рабочих мужчин евреев. Остальных либо сослали на работы в похожие гетто, либо латвийцы их расстреляли ... Они (латвийцы) особенно ненавидят евреев. С самого момента освобождения и по сегодняшний день, они крайне активно участвовали в уничтожении этих паразитов. Однако, как мне удалось выяснить в одном разговоре с латвийскими железнодорожниками, для них оказалось выше понимания, почему немцы привозят евреев в Латвию, а не уничтожают их в своей стране».91
Полицейский Резервный Батальон 101 в июне 1942 г. отправили в очередную командировку в Польшу. К тому моменту в составе осталось лишь несколько унтер-офицеров присутствовавших на первой польской акции. А во второй акции в Вартегау участвовало меньше 20% членов батальона. Некоторые из них стали свидетелями, как они сказали, «перегибов» в Познани и Лодзе. Некоторые сопровождали один из транспортов с гамбургскими евреями на пути в Лодзь, Минск или Ригу. В последних двух местах, как мы видели, было сложно не узнать что-нибудь о массовых убийствах евреев в СССР. Но по большей части, Полицейский Резервный Батальон 101 теперь состоял из людей без какого-либо опыта работы на оккупированных немцами территориях в восточной Европе или, если на то пошло — за исключением нескольких совсем старых ветеранов Первой Мировой — без какого-либо опыта военной службы вообще.