Консультант ll

— Боюсь, что это только начало. — Я с тоской смотрела на мелькающие дома родного города. Мимо нас с сиренами пронеслась патрульная машина, а затем несколько скорых.

Мы увозили спасение в крови живого носителя, никому не передав и не сообщив о нем, подумала я. Возможно, мне стоило все-таки отправиться в Торсун, или связаться с журналистами и рассказать правду об эпидемии, и это бы помогло сберечь жизни других людей и вампиров. Пора признать, что я трус, только теперь в иных масштабах. И я сделала свой выбор, а река несла меня к Жану.

Глава 8. Истина на небе

Раньше мне казалось, что идеальный способ отдохнуть по субботам, это отключить мобильный. Можно даже не на весь день, а, скажем, часов на пять. Потом всегда можно было б сказать, что не слышала, ходила за грибами или отдавала телефон в срочный ремонт. На деле, же все время ловила себя на том, что бросаю взгляды на часы, отсчитывая, сколько мне еще осталось отдыхать, и гадая, кто позвонит первым начальник, подруга или мама.

Мама звонила мне раз в неделю удостовериться в том, что я все делаю неправильно, как она мне и говорила. С подругой нелепая ссора развела нас по разные стороны ещё полгода назад, и я уже даже перестала ловить себя за руку, когда хочу отправить ей очередную смешную картинку из интернета. А вот Анна звонила с завидным постоянством, что, впрочем, все равно меня не радовало, ведь стажерам приходилось брать работу по выходным после каждого такого звонка.

На самом деле, настоящий отдых давали мне не те пара часов на диване в окружении книг, а удивительная способность человека менять свое мышление, выкидывая из головы отслужившую информацию. Книга давала быструю перезагрузку мозгов. Чуть дольше это работало с уборкой и готовкой. Но неизменным оставалось одно. Сотовый был совершенно не при чем.

И, если по началу своего путешествия я воспринимала его отсутствие как ампутацию важной конечности, то на восьмой день, кажется, познала дзен.

Поднимаясь в самолет, ведомая рукой Мэхмета, я восстановила перед глазами стойку регистрации и табличку с датой и днем недели. Суббота. У меня и времени не было вспомнить про телефон. Я уже почти утвердилась в мыслях, что меня уволили с работы, а выходит, что сегодня — выходной. И у меня есть два дня, на которые можно отложить разговор с начальством и понять, хотят ли они меня выслушать.

Оказавшись на борту в самолете африканского владыки, я вновь убедилась, насколько другим оказался ночной мир, который мы представляли в своем офисе на семнадцатом этаже. Я ожидала увидеть знакомый салон, но внутри дипломатический самолет Хетта сильно отличался от предыдущих, которые я видела.

Все его пространство занимал один большой отсек с диванами и экранами, никакого грузового отделения. Обшарпанная обивка в разных местах зияла дырами, сквозь которые просвечивал желтый скомканный наполнитель. На передних креслах остались темные несмываемые разводы, и мне даже не хотелось гадать, что там пролили.

Возле нескольких кресел валялись перетертые туристические веревки, привязанные к ножкам. От этого я невольно вспомнила полет с Марией, и мысль лететь в Марокко перестала казаться мне хорошей идеей.

На одном из диванов, развалившись с консолью у треснутого телевизора, лежал Убанги, взъерошенный и довольный.

— Ах ты, сукин сын, ты выжил? — взвился над ним Мэх.

— Я вышел через университет. И немного подкрепился. — На темнокожем лице заиграла сытая усмешка, приподнявшая вытатуированные на щеках треугольники под самые глаза.

— Тебя нельзя убить. Ты живуч как таракан. Кстати, мы достали лекарство, оно в моей крови.

— Молись своему белому богу, чтобы это сработало.

Я присела на диван как можно дальше от них и поближе к открытой двери.

— Это для владыки? — донесся до меня шепот Убанги. Хотя, похоже, он и не пытался шептать.

— Нет, i protegat, она друг моего друга.

— Это слишком стремное объяснение, чтобы служить защитой в нашем мире.

— Не трогай её, она помогает нам. И делает это бесплатно.

Мэхмет упал на диван рядом со мной и устало прикрыл глаза. Углом зрения я видела Убанги, который, казалось, снова занялся игрой, но мог слышать каждое наше слово. На экране мельтешил членистоногими конечностями зловещий паровозик Томас, мелькая влево-вправо круглым паучьим пузом.

— Не отходи от меня во время полета, я лучше немного посплю, ладно?

— Сколько лететь?

— Шесть часов. Прилетим в Касабланку в середине дня. Но у нас свой подземный выход. Кстати, если хочешь перекусить, то пока мы не взлетели можно заказать через пилотов. Нажмешь там на двери на большую кнопку и говори.

Я поторопилась и пошла к кабине, поглядывая на видавшее виды убранство самолета. Он больше напоминал рейсовый автобус на дальние расстояния, чем борт дипломатической миссии. Стало быть, Хетт, действительно, управляет бедными странами и сам не богат.

Армированная дверь на этот раз тоже была закрыта, и я уперлась в экран погасшего планшета с большой кнопкой.

Нажав на плоский кружок с потертостью, я дождалась звукового сигнала и заговорила:

— Здравствуйте, эта кнопка работает?

— Да, второй пилот слушает вас. Что-то случилось?

— Когда мы вылетаем?

— Через двадцать минут.

— Мне сказали я могу как-то заказать еду. Э… для людей.

— Да я попрошу, чтобы сотрудник аэропорта принес вам комплексный обед. На одного?

— Да, пожалуйста.

— Через минут десять будьте на трапе.

Я посмотрела через открытую дверь на приставленную ко входу металлическую лестницу. Солнце начинало подниматься за горизонтом, подогревая жестяные гофрированные листы и обшивку самолета.

Рядом торопливо загружался людьми большой аэйрбас, и еще два взлетели пока я наблюдала за приближающимся восходом.

— Простите…

— Да? Что-то еще?

— Кто-то должен закрыть дверь, уже рассвело…

— На этом рейсе нет бортпроводника. Дверь автоматическая.

— Оу. Хорошо, что есть вы. Мне было бы некомфортно быть единственным человеком в самолете…

— Боюсь, что так оно и есть. Самолет управляется удаленно. Вы находитесь на борту по собственной воле? Вам нужна помощь медицинская или психологическая?

— Нет-нет. Спасибо. Я просто… хочу есть. Я именно там, где хочу сейчас быть, — ответила я, пытаясь убедить и саму себя.

Через несколько минут на трап суетливо поднялся мужчина с большим бумажным пакетом.

— Черт, деньги… у меня их нет, — промямлила я, взявшись за пакет.

Но мужчина уже спускался вниз, не задержавшись даже на секунду. Оказавшись в салоне, я заторможенно подумала о том, что это мой шанс не лететь с Убанги и Мэхметом и просто отправиться домой. Я оглянулась наружу. Лучи рассветного солнца слепили глаза, и пока я щурилась, гидравлический механизм петель пришел в движение. С всасывающим звуком автомат запечатал герметичную дверь и давлением намертво прижал к фюзеляжу мою последнюю возможность сбежать. Успокаивая себя отсутствием выбора, я вернулась в салон изучать содержимое пакета с едой.

Устроившись в кресле недалеко от неподвижного Мэхмета, чтобы дополнительно держать в глазах и сумасбродного Убанги, я выложила на откидной столик несколько аппетитных сэндвичей, шоколадный маффин, свежий салат в прозрачном контейнере, пирамидку чая и коробку, которая аппетитно пахла картофелем с курицей. В большом стакане обнаружился кипяток, ласкавший через картонку озябшие кончики пальцев.

Выудив вилку со дна, я высыпала сахар в чай и помешала. Напиток острым жалом обжег язык, но оживил меня изнутри, и по телу побежали мурашки наслаждения.

— М… шоколад, — протянул сквозь закрытые глаза Мэх. — Помню мы как-то заказали шоколадный фонтан на борт для девчонок, которые наелись острого халапеньо. Оказывается, включать его до взлета в самолете — плохая идея. Счет за химчистку был астрономическим, и Хетт заставил нас вылизать салон руками. Но я все равно люблю этот запах.

— Я тебе не мешаю спать? — Сказала я, пряча улыбку, представив Мэхмета в резиновых перчатках и фартуке