Учeник

Гилай прошипел что-то невнятное через зубы. Но его тут же заглушили слова главы Академии, который и не думал замолкать:

— Сойдясь в схватке, может победить тот, кто добавит к стали артефакт. Лучшим кузнецом может стать тот, кто выкует не два великих меча духовного качества, а тысячу великолепных и всего земных. А прогремит имя не того алхимика, что выучил все до единого небесные травы Пояса, а того, что сумел смешать их так, что создал новое зелье.

Теперь хмыкнул я. Глава Академии, похоже, может утешить каждого. Опыт.

— И славу Ордена, как лучшей фракции, создающей форма…

Слева, от лестницы, по которой мы и спускались в это ущелье, сверкнуло. Жёлтым, почти белым светом. Ярким, ослепляющим, заставляющим прикрыть глаза и отвернуться.

Через миг сквозь меня пронеслось голубое сияние. Нестерпимое, обжигающее болью, заставляющее пошатнуться. Я едва не упал, опьянённый этой волной силы. Вскинувшись, придя в себя, я только и успел, что услышать нестерпимый визг, который начали издавать стоящие в шаге от нас флаги. А затем меня окатило жаром опасности, заставившей выплеснуть из тела и Покров и Духовную Защиту.

А через миг флаги взорвались. Разлетелись сотнями осколков, выплёскивая из себя вложенную в них духовную силу. По ногам, груди, рукам, которыми я прикрыл голову, стегнуло, заставляя тело вспыхнуть болью. Покров откатился, забрав разом едва ли не четверть вложенной в него силы.

Выругавшись, я выхватил из кармана амулет Фимрама, который так и не одел после последней схватки.

Огляделся. У нас, учеников Павильона Меча всё было неплохо. Мы все успели защититься, пусть обломки флагов и сумели кое-кого изранить. Своими телами мы прикрыли более слабых послушников Академии, которые отошли нам за спину перед речью главы Академии.

А вот на других платформах всё было гораздо хуже. Тут и там взгляд выхватывал лежащие окровавленные тела. Ремесленники и те, кто просто никогда не был достаточно хорош в сражениях, похоже, даже не успели защититься.

На ногах Берек, на ногах худенькая Риола. Но я не вижу Виомата…

Раздался громкий крик главы Академии:

— Окажите помощь раненым. Используй…

Жахнуло. Жахнуло так, что меня ударом воздуха сорвало с места. Голову словно пронзило иглой, я ухватился за уши, скрючившись от боли. Но толкнул энергию в Опору, останавливаясь и не давая скинуть себя с платформы. Слева, из-за склона горы вырвалось огромное облако пыли, через мгновение заполнившее наше ущелье, накрывшее нас и скрывшее от нас солнце.

Подняв голову, я успел заметить стремительный росчерк над платформой главы Академии. Две фигуры, стоящие на… мече.

Похоже, взорвавшиеся флаги на наших платформах не самое худшее, что случилось в Академии. Та волна силы, что уничтожила их…

Послышался крик. Искажённый, глухой, незнакомый. Хотя я видел в пяти шагах от себя фигуру старика Урия, который и раззевал рот в такт словам:

— Ученики Павильона Меча! Займитесь ранеными, проверьте учеников остальных Павильонов. Выносите раненых к саду медитаций! Старший, — взгляд старика скользнул по нашим кашляющим фигурам, затем он припечатал. — Римило!

Спустя вдох старик сорвался с места, техникой перемещаясь сразу на десяток шагов и скрываясь в завесе пыли. Мчался он туда же, куда улетел и глава. В сторону основной части Академии, скрытой от нас изгибом горы.

Мгновение я медлил, а затем заорал, не угадывая и свой голос:

— Двинулись, двинулись, двинулись! Гилай и Хахпет — к Котлу. Ирая и Ганвол к Лотосу, нам нужны лекари! Используйте на них алхимию, поднимите их на ноги! Нефис, ты…

Разослав всех по сторонам, я обернулся, обнаружив позади себя послушников и трёх служителей. Все на ногах, хотя только при мне один уронил под ноги опустевший фиал. Рявкнул:

— Чего замерли? Разбились на шесть отрядов. По одному отряду на каждую платформу, — ткнул пальцем в того служителя, которого помнил, как помощника старика Урия. — Ты! Со своим отрядом бегом за стари… за старшим Урием! Узнать, что происходит в Академии, вернуться и доложить. Бегом!

Сам Рывком ушёл на соседнюю платформу, где в оседающей пыли мельтешили фигуры. Заорал:

— Тяжело раненные есть?

Раздался ответный вопль Ганвола:

— Есть!

Следующие две сотни вдохов я только и делал, что оглядывал раны и решал, нужна ли моя помощь или лечебного зелья достаточно. К несчастью, кроме раненых обнаружилось и много погибших. Кому-то не повезло получить острую щепу в глаз, кто-то истёк кровью до прихода помощи. Пятеро разбились, скинутые с платформ. Может, не хватило энергии в средоточии, погасить Покровом высоту падения, а может, и вовсе потеряли сознание ещё до этого.

К счастью, по большей части погибли послушники и служители Академии. Те, кого я не знал, на кого редко обращал внимание в обычной жизни Академии.

— Старший. Старший Римило!

Я наконец понял, что зовут меня и отвернулся от тела очередного погибшего, которого Берек поднял на платформу.

Служитель, тот самый, которого я отправил оглядеться. Покрытый пылью, в порванном халате, в руке заляпаный кровью меч. Тут и без слов ясно, что всё очень и очень плохо.

— Старший Римило, главное здание Академии… — сглотнув, служитель справился с собой. — Его нет. Просто нет, вместо него огромная яма. По всей Академии Звери.

Кто-то выругался:

— Они-то откуда? Чем занимается стража на стенах?

Ему тут же ответили в несколько голосов:

— Прибежали на выплеск силы. А на стенах формации точно так же не выдержали, как и здесь.

Я спросил то, что казалось мне главным:

— А где учителя? Глава Академии? Старшие ученики?

Но и мне ответил не служитель, а кто-то из-за спины:

— Так ученики на медитации в Ущелье Пяти Стихий.

Я выругался. Голова гудит, ничего не соображаю. Сам ведь это знал. Там ведь тоже всё построено на формациях. Остаётся лишь надеяться, что их качество гораздо выше и они выдержали ту волну силы, что пробежала через нас.

Огляделся и скомандовал:

— Мёртвых в кисеты, раненых на руки, выбираемся отсюда. Нужно найти хоть одного учителя.

С досадой заметил, что запасы силы опасно упали. Судя по цвету средоточия, у меня осталось скорее четверть, чем треть духовной энергии. Давно я не позволял себе таких трат.

Не обращая внимания на суету вокруг, раскинул руки. Да, обычно Круговорот запрещён на территории Академии, чтобы не нарушить работу многочисленных формаций. Но, дарс его побери, сейчас вокруг вообще нет ни одной целой формации, а платформы целы только благодаря мастерству камнетёсов.

Я толкнул циркуляцию и невольно охнул. Движение силы отдалось болью по всему телу. И дело было вовсе не в том, что за недели жизни в пределах Академии я отвык от того, как достаётся сила в Круговороте. А в том, что сила Неба вокруг была… Жёсткой, грубой, обжигающей. Стоило мне потянуть её, как она буквально рванула в меня, раздирая поры кожи и обдирая меридианы.

И дело точно не в количестве этой самой силы. Уж мне ли, стоявшему в центре формации Древних, прошедшему улицами Миражного, не знать этого. Что-то не так с самой этой силой. Если бы это было возможно, я бы сказал, что сейчас она едва ли не ядовитая. Так, словно плывущие в ней нити стихии слишком сильны для меня. Для меня, Мастера середины этапа.

Что, дарс его побери, здесь творится?

— Римило!

Я повернул голову. Кричал Берек. Не решившись вступить в пределы действия Круговорота, он окликнул меня с лестницы.

— Догоняй!

Кивнув, я опустил руки. Восстановился не до конца, но… Оглядел дрожащие пальцы. Ни следа крови на ладонях. Но вот внутри… Я с трудом удерживался от того, чтобы не использовать лечебную технику и попытаться ей унять жжение в каждом закоулке своего тела. Не для того я восстанавливал силы, чтобы тут же тратить их на себя.