Учeник

А он появился на день и снова исчез.

Честно говоря, я до сих пор не понимал, почему людей Гавала просто расспрашивали. Почему не применили амулет Истины, когда задавали вопросы обо мне.

Вновь перебирая в мыслях эти странности, я следил за силуэтом главы Академии.

Он метнулся вверх и в сторону, поднимаясь всё выше и выше над склоном горы. Скользнул по воздуху к Мечу основателя, закружил вокруг него, с каждым оборотом поднимаясь всё ближе к облакам. Замер у рукояти. Перед ним сверкнуло обращение, а спустя миг синяя лента, что свисала с темляка, оборвалась и заскользила вниз.

Если бы я мог замереть, я бы замер, если бы я мог вскочить, я бы вскочил. Но я и так стоял, задрав голову к небу и едва дыша.

Лента рухнула к подножию Меча, накрыв собой часть склона и деревья внизу. Только сейчас, видя, как скрываются под ней развесистые кроны, я начал осознавать, насколько она огромная.

Крошечная фигурка главы Академии крутанулась вокруг Меча, а затем стремительно рухнула вниз, оставляя за собой тонкий алый след.

Нет, не след. Нить.

Нет. Я прищурился, вглядываясь и словно прозревая. Не нить. Новое полотнище.

Глава Академии вывернул над самыми деревьями, рванул в сторону, над самыми макушками, заставив качнуться их за своей спиной. А над ним, в вышине, туго свёрнутое до этого алое полотнище разворачивалось по ветру.

Я вспомнил, что нужно дышать и перво-наперво выдохнул.

Разве можно так пугать? Я, не знаю уж почему, решил было, что падение ленты с Меча основателя нашего отделения Ордена что-то значит, несёт какую-то плохую весть. Но пока что всё выглядит скорее, как замена истрёпанного полотнища на новое. Если, конечно, новый цвет ничего не значит.

Неясно только, почему нельзя было оповестить учеников об этом заранее. Завораживающее зрелище. Я уже представил, как бы отлично всё это смотрелось, если бы мы собрались всей Академией на главной площадке. И все вместе глядели бы в небо, задрав головы. Под какую-нибудь речь о величии Ордена.

Последний раз окинув взглядом Меч и склон под ним, где уже копошились фигурки, стягивающие старую ленту с деревьев, поспешил к себе.

Успел точно вовремя. К домику я вышел одновременно с послушником. Мы вскинули руки в приветствии. Он чуть раньше, я чуть позже, обменявшись обыденным:

— Старший. Младший.

Я привычно уселся за столик на веранде. Здесь он был низкий и сидеть приходилось только на подушечке. Что-то вроде походного варианта, но где только мне не приходилось есть. В развалинах Поля Битвы, к примеру, я ещё не встречал целых стульев и столов.

Послушник принялся выставлять из кисета чашки и тарелки. Кормили в Академии всего раз в день, но сытно, а большего нам, шагнувшим на этап Мастера, и не нужно. Правда не сегодня, не после пяти дней медитации. Но даже сейчас меня больше интересовало другое.

Я осторожно уточнил:

— А что означает смена цвета ленты на Мече основателя?

— Э-э-э, — послушник поднял голову, словно мог увидеть её сквозь навес и пожал плечами. — Ничего. Один, два раза в год глава Академии меняет истрёпанную ветром. Все пять цветов стихии идут по кругу.

— А нельзя пошить ленту, которая не будет ветшать?

— Наверное, можно, но это только отсюда она кажется маленькой, а на деле длинной в три сотни шагов, — послушник задумчиво почесал щеку. — Я и не знаю, взялся бы кто-то наложить начертание такого размера? — оглядев стол, он вновь коснулся кулаком ладони, — Старший, желаю насладиться обедом.

Легко спрыгнул с веранды, спеша дальше, к остальным ученикам нашего Павильона Меча.

Я в предвкушении огляделся. С чего начать? Пожалуй, вот с этого острого салата. Потом приятно погасить пожар во рту мелкими кусочками мяса, тушёного в каком-то кислом соусе, придававшем ему красноватый цвет.

Всё время, пока я ел, мне не давал покоя взгляд от соседнего домика. Гилай стал невыносим последние дни. И чем меньше я сдерживался в поединках с ним, тем чаще он их требовал. И тем меньше мне вообще хотелось сражаться с ним. Глупо, конечно.

Ему что, уже не терпится сойтись в схватке? Сам же согласился на завтра. Мне сегодня ещё, может быть, с этим попечителем встречаться. Или не встречаться, если невидимка доложил о моём самовольстве. Сгреб чашки на край столика, пожалуй, впервые за многие недели сожалея, что порции были так малы. Добавить своего?

От перекрёстка, где расходились дорожки к нашим домикам, раздался зычный крик:

— Сбор учеников! Сбор учеников!

С веранды Гилая послышалась приглушённая ругань. Я же вскочил на ноги, пытаясь скрыть кривую улыбку. Может ли быть так, что это проступок скромного ученика Римило будут обсуждать перед всеми учениками?

Собирал нас заместитель главы Ксилим. И не обращая на меня никакого внимания, сразу же начал с повторения уже знакомых слов:

— Главная цель существования нашего Ордена — это поиск и воспитание сильных идущих. Кто-то хорош в начертании, кто-то в алхимии, кто-то в сражениях. Но однажды может стать неважно, кто ты и чем занимаешься. Важно будет лишь то, как хорошо ты держишься за меч.

Раздались приглушённые шепотки. Здесь были только ученики первого года обучения. Для нас всё в новинку. Наверняка бывшие ученики Школы знали больше и понимали, к чему ведёт заместитель главы Ксилим — я видел, как предвкушающе блестели глаза у Хахпета. Явно не к моему наказанию, а к тому, что мы сейчас будем драться.

Но не друг с другом же?

Это нечестно по отношению к ученикам других Павильонов. Пока они осваивали профессии, мы только и делали, что сходились в схватках и раз за разом проходили испытания в тренировочных формациях.

— Завтра необычный день. В окрестностях Академии откроется почти десяток пробоев.

Теперь шепотки превратились в гул голосов. Я и сам едва удержался от возгласа. Интересно, а могли ли другие фракции предсказывать такие вещи? Покосившись в сторону ошарашенного Гилая, я понял, что вряд ли.

Заместитель главы Ксилим дождался, когда мы успокоимся и продолжил:

— Ученики Павильона Меча завтра отправятся на свою первую охоту за сектантами. Это их вклад в дело Ордена и их испытание. Но сегодня вы все ощутите на себе — каково это, сражаться с сектантами. Мы испытаем каждого из вас. И чем дольше вы выстоите, тем больше получите «мечей» и рейтинга Стелы.

Кто-то рядом недовольно процедил:

— Ну, конечно, опять этим выскочкам из Павильона драчунов больше выгоды. Почему бы не испытывать, сколько свитков они смогут сделать, пока горит большая палочка?

Я обернулся. Знакомое лицо. Митай. Несколько дней назад я его уже видел. Рядом с собой в Ущелье. Снова у него язык работает быстрей головы.

Он ещё в день приёма в Академию возмущался, что для заместителя главы Ксилима Воины важней нас, Мастеров. Я пожал плечами и равнодушно отвернулся. Пусть его. Насколько помню, уже с неделю впереди всех имён учеников первого года обучения на Стеле значится имя Затия, начертателя и ученика Павильона Флага. Кстати, наверняка и поэтому Гилай так жаждет схватки. Самый быстрый способ добавить себе «мечей».

Ну, пусть сейчас покажет себя и выстоит дольше Затия. Или меня.

Всех нас ждала большая круглая площадка. В той части Академии, где тренировались ученики второго и третьего года обучения. И где я ещё ни разу не был. Даже не представляю, для чего предназначена эта тренировочная формация.

Нас заставили разойтись по ней, держась друг от друга как можно дальше. Вышло по два-три шага расстояния.

Заместитель главы Ксилим замер на краю площадки, не заходя за линию границы.

— Напоминаю, что вы должны пройти испытание, не используя оружия и техник.