Страница 21 из 24
За дерзость она положительно заслуживала порки, но Креол решил сначала побеседовать с тем, кого разыскивал. От Ундадибдида осталось не так уж много, выглядел труп несвежим, имел колотые раны и был дочиста обобран.
От дворца Дордея тоже осталось немного. Основное здание за сотню лет превратилось в глиняный холм, крепостные стены едва торчали над землей. Бегло осмотрев это все на предмет остаточных чар, Креол перестал думать о развалинах.
— Этот ты тоже будешь поднимай? — присела на корточки Тхари.
— Конечно, — начертил круг Креол.
С Ундадибдидом пришлось возиться дольше. Маг упорствовал, отказывался возвращаться в изуродованное тело. Но старый дерьмоед Халай в свое время целый год посвятил поднятию трупов, и Креол с Шамшуддином много дней провели на кладбище для нищих, где кое-как зарывают тех, о ком некому позаботиться.
— Внемли и вспомни! — настойчиво бормотал он. — Во имя Ану, вспомни! Во имя Энлиля, вспомни! Во имя Энки, вспомни!..
В конце концов Ундадибдид заговорил — и рассказал интересные вещи. Оказалось, что в эти места он прибыл не только в поисках Безголового Колесничего. Работая магом-консультантом, он узнал кое-что о своем предшественнике, Мешене’Руж-ах. Кое-что, что не понравилось бы городским властям. Но Ундадибдид и сам был нечист на руку, поэтому предложил мелушцу похоронить узнанное в глубинах своей памяти… за хорошее вознаграждение.
Мешен’Руж-ах искусно прикинулся щедрым, добрым и глупым. Отдал Ундадибдиду все, что тот попросил, добавил еще изрядно от себя, принял его по-царски, три дня кормил и поил, а потом поведал, что знает, где можно найти Безголового Колесничего. Два его особых стражника проводили гостя в эти самые развалины… и тут он нашел свою смерть.
Убить мага, который этого не ожидает, может и обычный человек. Тем более если маг — всего лишь подмастерье. Мешен’Руж-ах усыпил бдительность Ундадибдида, тот не ожидал, что его вдруг начнут пырять дротиками.
Одной Личной Защиты не хватило.
— Трус, — презрительно сказала Тхари. — Не убил сам, велеть слуга, пфе-пфуй.
— Дело не в трусости, — ответил Креол, отпуская дух Ундадибдида. — Многие маги стараются не убивать сами.
— Почему?
Креол рассеянно покрутил кистью. Как объяснить глупой дикарке, что аура — тонкая материя, а убийство — грубая вещь? Если кого-то прикончишь — это оставляет грязное пятно. Если прикончишь магией — пятно получается особенно большое и грязное. Поэтому многие маги предпочитают или поручать убийства другим или убивать... не совсем убивая.
Обращать в камень, например. Или лягушек.
Креол, конечно, на это плевать хотел. Он считал, что грязные пятна в ауре остаются только у тех, кого это беспокоит. Хотя бы втайне.
А Креола никогда не беспокоили чьи-то жизнь или смерть.
— Поедем-ка, навестим твоего прежнего хозяина, — сказал маг.
В этот раз Креол зашел не с парадного входа. Оставив колесницу в дюжине сосов от дворца мага с идиотским именем, он поднес к глазу ладонь, сложив ее трубкой, сказал заклинание Дальнего Взора и стал рассматривать окрестности. Тхари тем временем теребила его и просила дать ей поглядеть.
До чего же бесцеремонная рабыня. Креола она все сильнее раздражала… но странным образом и привлекала. С другими женщинами он такого не испытывал.
Возможно, дело в том, что она его не боится. Он может испепелить ее движением руки и уже несколько раз колотил, но она все равно смотрит без малейшего страха и продолжает дерзить.
Из-за своей репутации Креол редко такое видел. Что рабыни, что блудницы всегда были с ним покорны… даже чересчур покорны. В их глазах стоял испуг, они боялись сказать слово поперек грозному магу. Это нормальное и правильное поведение для женщины… но Креол с удивлением осознал, что непокорность и бесстрашие возбуждают его сильнее.
— Жди здесь, — велел он. — Хотя… ты ведь опять убежишь, да?
— Конечно, — гордо кивнула Тхари.
— Ладно, пойдешь со мной, — сказал маг, накладывая на обоих Невидимость.
Любой уважающий себя маг защищает свое жилище. У любого уважающего себя мага есть какие-то охранные или хотя бы сигнальные чары. Но то, что один маг может наложить, другой маг может обойти. Креол проскользнул меж линиями, словно мелкая рыбешка, прошедшая через широкую сеть. Гордо ухмыляясь, он приказал Тхари:
— Держись за плечи.
Самый простой способ перемахнуть крепостную стену — немножко взлететь. С человеческим грузом Креол еще в воздух не поднимался, но юная кушитка весила немного. Спустившись с ней во внутренний двор, маг прошел прямо перед лицом у стражника — то ли Назира, то ли второго, которого Ахмес не знал.
Снова оказавшись в лабиринте коридоров и комнат, Креол смотрел по сторонам уже куда пристальней. Теперь он каждую секунду ждал подвоха, был готов, что каменные статуи оживут и нападут… так, подождите-ка.
Креол вгляделся в ауру статуи. А ведь… а ведь это не статуя. Не просто статуя. Это окаменевший человек. И это тоже. И это.
Креол присвистнул. Ничего себе. Даже если это собственные Мешена’Руж-ах рабы, их тут слишком уж много. А если среди них есть свободные авилумы…
Маг возложил руки на холодный камень. Сосредоточился, постарался услышать запертого в статуе человека. Ладони чуть заметно содрогнулись — до Креола донеслось биение сердца. Не настоящего сердца — просто отзвук эмоций, признак того, что окаменевший все еще жив и все еще может быть расколдован.
Однако… Креол такого не умел. Не приходилось пока сталкиваться, да и не учили его этому. У себя в Шахшаноре, при наличии денька-другого в запасе, он бы, может, и справился. Но не тут и не так.
Солнце уже закатилось, когда Креол пинком распахнул дверь. Мешен’Руж-ах, разнежившийся под чуткими руками наложницы, встрепенулся, вскочил — и бородатое лицо исказилось в гневе.
— Хочешь убить мага — убивай на дуэли, — наставительно сказал Креол. — А за то, что ты сделал, тебя закопают в песок.
Наложница с писком выскочила в другую дверь. Тхари тоже юркнула в сторонку и затаилась за огромным сундуком. Обе девушки прекрасно понимали, что быть рядом с дерущимися магами смертельно опасно.
Мешен’Руж-ах не стал задавать вопросов, не попытался решить дело миром. Он сразу понял, что Креол его раскусил, и сразу понял, что этому золотом рот не заткнешь. Так что он сходу изогнулся всем телом, и от него пошел горячий едкий пар.
Он давно уж не был учеником, этот мелушец. В этот раз Дыхание Эрешкигаль излилось в полную силу, и промедли Креол одну секунду — растекся бы кровавой лужей.