Ветошь

  Пришли? Держат на коленях? Незаметно сон окуклился в обычные рамки - в тесноту безнадёжной молчаливой борьбы.

  Некто снаружи судорожно ищет вход. Шарит по всему телу, отклоняя руки, пробираясь вдоль - макушка, лицо, ямка между ключиц, грудь, руки, мешающие руки. Живот, холмик, мешающие руки, ложбинка между ног. Спина, плечи, лицо, щёки...

  - Щёки... Щёлка... Где щёлка?.. - сопение уходит по плечам обратно вниз.

  Больше всего Влада боится случайно схватить его за руку. Это, как откликнуться.

  - Щас... Мы щас... - крутит, раскутывает, путается в спешке. То шепчет, то мычит. Беспокойно и требовательно, ужасно:

  - Проверить... На месте ли?.. А то ведь!.. Ладно, ладно...

  Влада цепляется, заворачивается, мучается от духоты и неестественной жажды. Слишком сильная жажда. Малодушное желание: если бы дал хоть один единственный раз глотнуть свежего воздуха, то пусть...

  Побеждает.

   ******* ******* *******

  Первым движением холодная рука накрывает лицо и долго, жадно трогает его, не отрываясь. Рука смотрит наощупь: нос, глазницы, уши, рот. Макушка, затылок. Гладит...

  Влада отворачивается. Бесполезное движение. Пальцы хотят дальше: в губы, в рот, упираются, давят.

  Сипящий шёпот напротив лица продыхивает сквозь одеялко:

  - Ннну!.. Ннну... Ладно, ладно... Ну же... нну...

  Влада сдаётся и берёт губами палец. Думает: "На этот раз я взгляну! Сейчас. Сейчас открою глаза! Раз, два... Три!"

  Она резко просыпается от возбуждения и тошноты.

  Плед скинут. В окне фонарь. Кислый, железный вкус на языке.

  Ни рук, ни ног, ни холодного пола, словно там пропасть. Влада смотрит в пропасть.

   ******* ******* *******

  Кто-то худой в жутком тряпье стоит напротив, упираясь затылком в потолок. Исподлобья оглядывает комнату.

  Растягивая в стороны, он держит за верхние углы оконный проём, как одеялко запылённое фонарным светом. Хочет набросить, а там в проёме - следующее окно и такой же ловец, и ещё, и ещё. Последний из них, незримый, громко зовёт:

  - Лада!.. Ну же!.. Ладно тебе... Ладно...

  От ловца к ловцу, как полый железный мяч по бетонным ступенькам, голос летит по анфиладе: ладно-ладно? Ладно-ладно?.. Ладно?

  - Лада... -- тихо зовёт ближний ловец.

  Она вздрагивает, поднимает голову и на мгновение видит его лицо. Фонарь гаснет. Квадратный глухой сумрак, пошатываясь, начинает путь. Очертания предметов, дверь, пол и потолок, вся комната меркнет, даже сам воздух.

  На обе ноги припадающий сумрак идёт, хватаясь углами за стены, отодвигая их за себя. Он подходит отовсюду вплотную, замахивается целиком собой, медлит... и без удара, беззвучно ложится, смыкаясь как рука на маленьком яблоке.