Страница 34 из 99
Чарли шумно втягивает воздух и обнимает, буквально вжимает меня в себя, будто мы не виделись много лет и наконец нашли друг друга. Так мы стоим с минуту, молча, свыкаясь с мыслью, что происходящее не сон.
Наконец Чарли решается. Он легко подхватывает меня за талию и осторожно усаживает на стол, заваленный книгами. Запускает пальцы в мои влажные после душа волосы на затылке, заставляя запрокинуть голову, и проводит губами вдоль шеи. Я таю, исчезаю из реальности с немым стоном, как под действием приворота, пока Чарли нежно греет дыханием мое лицо: лоб, щеки – словно впитывая меня.
– Боже, Ри, чем ты пахнешь? – бормочет он и касается языком уголка моего рта. Кровь в венах вспыхивает от искры, и я, вздрогнув, обхватываю Чарли ногами за бедра, чтобы стать ближе.
Кто я? Нет меня… Ничего больше не нужно, только он.
– Я хочу быть твоей. Умираю без тебя.
Мы тяжело дышим, голова кружится; ощущение, будто идем по краю обрыва, цепляясь друг за друга. Но вдруг Осборн в отчаянии отстраняется и надрывно шепчет, с силой упираясь кулаками в столешницу по обе стороны от меня:
– Не надо, детка. Уйди, прошу, пока не поздно.
POV Чарли
Ты моя, Ри.
Моя.
Я предупреждал, чтобы не шла ко мне – и ждал, что придешь. Теперь не знаю, что хуже.
– …уйди, прошу, пока не поздно.
Она обиженно замирает, но засовывает гордость подальше. В ее глазах, черных от возбуждения, отражается протест. Ну точно без тормозов девчонка. Мне, по ходу, конец.
– Я думала, ты собираешься меня развратить, сломать ценности и разбить розовые стекла моих очков. А сам укрываешь меня своими черными крыльями, чтобы не дай бог при падении не поранилась… Что тебя останавливает, Чарли?
Так сильно хочу ее, что говорить трудно: горло сводит судорогой. Сущность стенает, рвет на части и требует окунуться в адреналиновый рай.
– Ты. Ты меня останавливаешь. На самом деле, до черта жалко тебя менять, а тем более ломать.
– А с чего ты вообще взял, что я слабее?
Смотрю на Ри и вижу вызов в темных глазах, который отблеском стали ослепляет меня. Там и обида, и такой ураган желания, что мою давно сорванную крышу разбивает в пыль.
– Я уже и сам не помню, с чего, – говорю и накрываю ее губы своими, отдаваясь ей наконец, вдыхая ее, как дурман. Я не спешу, пробую Ри на вкус, чтобы она расслабилась, и ловлю сладкий стон, тихий, но мне достаточно. Обхватываю ладонью ее затылок и толкаюсь языком в рот, чтобы она тоже попробовала меня. В ушах шумит море, в груди бьют барабаны, и я учусь дышать другим человеком.
Взгляд у Ри замутненный, она не понимает, что делать, и я показываю терпеливо, стараясь не напугать.
– Повторяй за мной, – шепчу, и она настойчиво проводит языком по моим губам.
Кайф…
Расстегиваю бесконечный замок мягкой пижамы и улетаю: на Ри нет белья.
– С ума сошла…
Мне холодно, от сдерживаемого желания потряхивает, но я честно держусь, медленно разводя полы пижамы…
В мыслях я кончил, а чтобы продержаться в реале, закрываю глаза, кусая щеку изнутри, но Ри подается вперед, и от прикосновения ее упругих грудей у меня нутро выгорает до углей. Крепко обнимаю ее, снимая со стола, и несу к лестнице. Ри легкая, идеальная для меня, но ступать тяжело. Надо добраться до спальни, а я будто последние секунды живу.
– Сейчас, подожди, – обещаю непонятно что, и она отчаянно мотает головой:
– Не хочу наверх, там с тобой были другие.
Вот и отлично, я все равно не могу больше. Впечатываю ее в стену рядом с лестницей, сбивая картину в тяжелой раме, но грохота не слышу: все рецепторы сосредоточились на податливой девушке, которая льнет ко мне, скрещивая щиколотки за спиной. Удовольствие разрядом пробегает по позвоночнику, ударяя в поясницу и в пах, и я как в полусне начинаю ритмично вбиваться бедрами между стройных ног, прикрытых пижамой. Стягиваю теплую ткань с тонких рук и впиваюсь зубами в нежную кожу в изгибе локтя, пока Ри пытается сорвать с моих плеч спортивную кофту – но бросает это занятие и откидывается затылком на стену, всхлипывая:
– Чарли… Чарли…
Черт. Упираюсь ладонями в стену и глубоко дышу; суставы выкручивает, как в лихорадке, требуя взять свое. Но это будет неправильно, нельзя, чтобы у нас все произошло вот так, непонятно где.
Пытаюсь отстраниться, но Ри протестует, обнимая меня за шею двумя руками:
– Не отпускай меня.
На место тепла приходит духота. Во рту пересохло, и становится страшно; ломает, как оборотня в полнолуние, и не могу понять, превращаюсь в чудовище или обратно.
Рианне тоже плохо, и она несмело подается бедрами навстречу, роняя голову мне на плечо. Ее щеки горят: я ощущаю румянец кожей.
– Чарли, пожалуйста…
– Тише, детка. Сейчас, я тебе помогу. – Задерживаю дыхание и просовываю ладонь между нашими телами, скольжу по ее плоскому животу вниз, под натянутую на бедрах пижаму. Ри в унисон мне издает низкий грудной стон и кусает в плечо, когда я проникаю пальцами ей между ног и нажимаю на клитор. Оттягиваю ее голову за волосы назад и легко целую в припухшие губы, слизывая каждый рваный вздох, и когда она подстраивается под мой ритм, превращаю поцелуй в глубокий и жадный, ритмично двигая языком и пальцами.
Она жаркая, возбужденная до предела. Хочу ее ртом, но мышцы окаменели в ожидании ее разрядки, я не смогу сдвинуться с места. Ри впивается ногтями мне в спину и сбивчиво стонет прямо в рот, и когда звуки становятся тихими, напряженными – прерываю поцелуй и прошу:
– Смотри мне в глаза.
Она замирает, затуманенным взглядом просачиваясь мне в душу. Я в последний раз обвожу большим пальцем вершину клитора, и Ри начинает извиваться, содрогаясь в конвульсиях. Она надрывно целует меня, до сладкой боли сжимая мои волосы, и я млею от ее раскованности, потому что знаю, что такая она только со мной, первый раз сегодня.
Я долго держу ее, пытаюсь выровнять дыхание. Радужные круги перед глазами. Кое-как поправляю на Ри пижаму, застегивая до конца, даже капюшон на голову ей набрасываю, чтобы отвлечься, и на негнущихся ногах выхожу в сад, чтобы остыть. Ложусь на отсыревший диван-качели, утаскивая соседку за собой. Мы лежим молча, только сердце отдается мучительными ударами в горле.
Проходит минуты две, прежде чем Ри решается посмотреть на меня. Она хочет сказать что-то явно остроумное, но так и не произносит ни слова. Переворачивается, опускаясь на меня спиной, и устраивается удобнее. Я тут же обхватываю Рианну руками и ногами, пытаясь согреть, и нежно целую в висок. Как же обалденно она пахнет. И так спокойно сейчас. Я словно жил ради этого момента.
Мне уютно в объятиях Чарли, а внутри вместо костей – желе. Колени мелко дрожат до сих пор, и я бы тоже обязательно помогла Осборну справиться с возбуждением, если бы умела. Но он и сам не позволяет мне пошевелиться, опутав ногами и руками, защищая от холода, которого я даже не чувствую.
Мы словно тысячу лет знакомы. Ощущение покоя настолько мягкое, меня будто в вату бросили. Внутри поют птицы, а я продолжаю молчать, потому что не хочу нарушить гармонию. Запрокидываю голову и целую самого загадочного в мире парня в шею под четкой линией подбородка, прихватываю зубами серебряную цепочку, щекоча язык о металл.
Чарли убирает волосы с моей щеки и улыбается, глядя, как я балуюсь, счастливая и разомлевшая.
– Ты хоть чего-нибудь боишься, Ри? – наконец спрашивает он и отталкивается ногой от земли, раскачивая нас.
– Конечно. Высоты. Глубины… В общем, всего, где не могу контролировать происходящее.
– Значит, ты и меня боишься?
Не знаю, что ответить. Правду, наверное?
– Нет, Чарли, с тобой мне наоборот спокойно.
– Но вчера ты меня испугалась? – спрашивает он, пристально глядя, чтобы не сумела соврать.
– Я испугалась за тебя, о чем сразу и сказала.
– Я не поверил. – Его губы растягиваются в довольной улыбке, а во взгляде – озорной огонь.