Запретный Ритуал

— Мне хорошо здесь, — монотонно проревел великан.

— Ты нужен нам в другом месте, — попытался возразить Гран Каин.

— Здесь я на своем месте, — невозмутимо отозвался каменный рот.

— Все миры сойдутся в один, когда Шилен освободится от пут.

— Тогда мы захватим ваш мир и порешим всех неугодных.

Еще раз заглянув глубоко в пустые глазницы каменной маски, Бог Хаоса понял, что с ней говорить бесполезно. Он терпеливо подождал, пока гигантская голова повернется и обратился с той же просьбой ко второй, более живой сущности своего сияющего сына.

Ярко пылал алмаз в центре его кожистого лба. Желтые мудрые глаза задумчиво глядели на отца.

— Так нельзя, — проговорил он наконец, обращаясь к самому себе. — Сильные должны демонстрировать силу, защищая тех, кто слабее.

Гран Каин уже приготовился, что сын последует за ним в родной мир, но тут, резко мотнув головой, лицо исчезло, и огненное месиво заметалось над недвижимым телом. Во все стороны из него струились гибкие текучие лучи, и Гран Каин даже отступил назад, чтобы огонь не опалил его одежд.

Внезапно на огненном полотне нарисовался рот и вязко протянул:

— Вселенская война!

В этом возгласе Гран Каин уловил нотки радости.

— А как же орки, твои первые создания? — вскричал Бог Хаоса в огненное лицо своего сына.

— Они уже не мои! — раздался ответ. — Вы с матерью заставили Первого Орка принести себя в жертву своим амбициям, но этого показалось вам мало. В итоге, лишь когда из тела Первого Орка вышли семь ослабленных его копий, вы успокоились, — рот исчез, на его месте появился глаз, выше еще один, и рядом еще, и еще, пока семь выпученных зрачков с нескрываемой злобой не уставились на своего прародителя, затем все разом расширились и, лопнув, нарисовали черным дымом в воздухе семь уродливых гротескных силуэтов.

С этим лик вскипел, на миг застыл, и затем вновь резко переменился на каменную маску.

— Они все еще почитают тебя, Паагрио! — с жаром вымолвил Гран Каин. — Выполняют все твои ритуалы! А эти твои бездушные порождения лавы, — он обвел взглядом застывшие вокруг них холмы. — Да! Они сильны и могущественны. Но что ты с этого имеешь?!

— В них я вижу отражение собственной силы и величественности! — уверенно и сухо выдавил из себя каменный рот.

— Все же, нам следует помочь оркам, — внезапно раздался голос за спиной великана. Каменный лик нахмурился и, повернувшись, вновь дал слово своей рассудительной стороне. — Я их породил, и это мой долг — проследить, чтобы они не остались притесненными в новом мире.

Вновь объявившийся огненный лик заставил Гран Каина напрячься.

— Поклонение и почитание! Жертвоприношения! Энергия живых душ! — взревело пламя, и Темный Господин понял, что на этот раз они с сыном пришли в полное согласие.

========== Портал ==========

***

Весь в нетерпении Гран Каин стоял в указанным ему дочерью месте, в то время как сама Мафр объясняла занявшим свои позиции в каждом из панцирей братьям и сестрам, что требует от них божественный отец. Вместе с волнением он чувствовал и небывалое возбуждение от неизвестности того, что должно было теперь произойти.

Жизнь в скалистых покоях на отдаленном клочке суши, где он проводил десятилетия и века, наблюдая за протекающей жизнью смертных созданий, изредка создавая им испытания, чиня препятствия и наделяя порой нескольких из них мистическими знаниями и опытом, стала в конце концов его порядком утомлять, и он шутки ради решил спуститься в мир живых. Однако и жизнь всесильного существа ему также быстро наскучила, и, раз за разом, он стал блокировать то один, то другой свой божественный дар, пока наконец не отважился закрыть все свои телепатические и магические способности с тем, чтобы в полной мере прочувствовать наслаждение от создаваемых таинственным провидением мирских сюжетов, лишь изредка прибегая к своим умениям, когда того требовали обстоятельства или затрагивались его личные интересы.

Эва, занявшая меньший из панцирей, до последнего сомневалась в разумности их замысла, но все же сдалась под настойчивыми уговорами отца и старшей сестры и обещаниями, что, если все пройдет, как задумано, Эйнхасад вообще ничего не узнает, так как все события немедленно приобретут совсем иной ход.

«Если… — Гран Каин старался не допускать мысли о том, что что-то может пойти не так. — Есть механизм, который может помочь нам все исправить, — рассуждал он, — и есть все силы для того, чтобы свершить задуманное. Все указывает на правомерность и даже некую предначертанность нашего предприятия».

Сайха никогда особенно не старался вникать в законы плотного мира. Бесконечно привязанный к небесной матери, он был лишен как необходимости в почитании, так и стремления помогать кому-то и заботиться судьбой простых смертных. Созданные им существа эртеи хоть и имели поначалу физическое выражение в мире смертных созданий, но, как и их создатель, нравом отличались скрытным, на контакты с остальными обитателями мира шли весьма неохотно, а после попыток гигантов использовать их в своих опытах, так и вовсе поспешили к Сайхе с единогласным желанием не иметь с миром грубых форм и материй ничего общего, после чего Бог Ветра, оставив править на земле своей стихией наиболее древних из духов, со всем своим народцем предпочёл изолированную жизнь в одном из подаренных ему матерью бесплотных миров, наслаждаясь бесконечной красотой и гармонией создаваемых им воздушных замков и городов вместе с кроткими и мирными эртеями. Лишь изредка появлялся он в обители своих небесных родителей, чтобы проверить состояние подвластной ему стихии.

С большим волнением принял он приход своих божественных сестер, заявив, что не предполагал, что его возвращение на землю состоится так скоро, но, уловив волнение в словах Мафр, все же прислушался, а узнав о том, что вскоре его идеальный мирок может и вовсе слиться с бесконечными мирами хаоса, порока и беспорядка, пришел в неописуемое уныние. Немедленно возжелал он получить от матери заверения в правдивости всех этих горьких слов, но сестры слезно умоляли его помочь им все исправить и уж потом похвастаться перед матерью успехом своей кампании. Немного посомневавшись, легковерный Сайха все же последовал за сестрами в плотную область первичного мира, пообещав своим подданным скоро вернуться и продолжить очередной виток их гармоничного существования.

Паагрио без лишних вопросов ожидал момента внутри наибольшего из панцирей, когда ему позволено будет продемонстрировать младшим братьям и сестрам всю свою силу и мощь. Для Бога Огня почти любое, даже смертельное событие всегда превращалось в соревнование за право называться самым могущественным из отпрысков Первобогов.

Мафр объяснила каждому, что все, что от них требуется, это сконцентрировать свои силы внутри замкнутых панцирей крум, а остальное должно произойти само собой.

— Поторопись! — услышала она в голове команду отца и поняла, что времени остается все меньше: Эйнхасад в любой момент может почувствовать странное присутствие всех своих детей в одном месте, а как только их божественные силы активизируют мощнейшие источники накопления энергии в целом свете, у них и вовсе будут считанные секунды перед тем, как на них обрушится со своими вопросами сама Великая Богиня Созидания, и плохо им придется, если она догадается об их замысле.