Выход Силой

У меня не особенно велик рост. В строю одноклассников на уроках гимнастики мое место ближе к концу, чем к началу. Значит, платье должно было зрительно, как бы вытягивать меня. Делать выше, чем на самом деле. Это первое.

Второе – какие бы тенденции моды не царили в мире, есть расцветки тканей, которые ну ни как не подойдут к моему лицу и цвету волос. Кроме того, клянусь золотыми усами Рига, просто не мог себя представить в ультра ярких одеждах. Представлялось, будто я в них буду этаким ярмарочным скоморохом. Клоуном, которого никто никогда не воспринимает серьезно. Белый, по словам Баженовой, полнит. Мой выбор – серый, во всех его оттенках, черный, или темно-синий. Без каких-либо полосок, клеток или что там у них еще бывает. Вышивка под серебро – приветствуется. Она должна была акцентировать внимание на серо-стальных моих глазах.

Дальше. Материал. Никакой синтетики. Только натуральные материалы. Подделки – удел поддельных господ. Настоящие аристократы выбирают только природные ткани, кожу и металлы. Это же правило касается и принципов подбора аксессуаров.

И последнее: удобство. Каждый дворянин – так исторически сложилось – воин. Обладающий Силой – в особенности. Армия Империи – это конечно значительная сила, но, в случае войны, подразделениям вооруженных сил придавались маги из дворян. В качестве универсальной защиты и тактической артиллерии. Так сказать: два в одном.

Кроме того, интересы аристократических родов зачастую приводили к вражде. А та, в свою очередь, к локальным стычкам. У крупных семей и свои вооруженные формирования имелись, но основной ударной силой, все-таки были одаренные. И где, а главное – когда придется вступить в бой с врагом, одним Богам известно. Быть готовым. Везде и всегда. Что еще остается?

И одежда аристократа должна соответствовать. Удобная, не стесняющая движений, способная скрыть носимое с собой оружие. Позволяющая сразу со светского раута ввязаться в драку, а после вернуться ко второму коктейлю.

Прежде, при каждом дворянском роду числились собственные ткачи, портные, сапожники и зачарователи. Сейчас, в середине двенадцатого века, этого уже конечно нет. Их роль приняли на себя многочисленные ателье. Так-то, в идеальном случае, все, что дворянин надевает на себя, должно быть изготовлено вручную, точно под конкретного человека. Жаль только, что ни мой бюджет, ни отсутствие свободного времени этого не позволяли.

Три часа спустя, и девять тысяч двести двадцать гривен в минус, из лавки, в которой я решил прекратить это тряпочное безумие, вышел молодой, отлично одетый почти во все новое аристократ. Единственное, что осталось от прежней одежды – это обувь. Ничего лучше или качественнее сшитых еще в поместье руками старых мастеров полусапожек из оленьей кожи, мы так и не нашли.

Мое барахло, в которое, как бы этого не хотелось, в Лицее пришлось облачаться снова, отправили с курьером в общежитие. Стоила эта услуга сущие пустяки, по сравнению с горой уже истраченных денег, а таскаться по городу с пакетами желания не было совершенно.

- Господин, - мы со стариками-воспитателями особенно оговаривали, чтоб посланник, и по совместительству – старший сын шорского зайсана, при встрече воздержался от проявления почтительности. Ни кого не удивит и не заинтересует встреча трех молодых, примерно одного возраста, людей в среднего класса кафе в тихом центре Берхольма. Что нельзя сказать об аристократических расшаркиваниях, которые аборигены вольного торгового города, наверное, только по телевизору и видели.

А этот троллий сын еще и встал, едва нас с Ксенией завидев входящими.

- Ашин, - кивнул я, и сел за столик. Первым. Хочет встречу в традициях вежества, он ее получит. Зал заведения не мог похвастать особенно большим наплывом посетителей. Кроме того, за которым поджидал меня посланец инородческого князька, было занято еще пара.

Кивнул Баженовой на соседний стул. Она обязательно должна была усесться второй. Хотя бы уже как член моей свиты.

- Садись Шелтран-шан. Садись, и скажи – как все прошло? Были ли какие-то затруднения в банке?

- Нет, господин, - Боги, да он издевался? Он, похоже, прямо-таки упивался игрой в разведчиков. И уж точно не воспринимал ситуацию всерьез. Парень лет на пять мене старше, а все еще детство под хвостом играет. – Договоренность была достигнута заранее. Моей задачей была только доставка груза по назначению.

- Отлично. Карточка?

- Конечно, господин.

Наследник дремуче древнего рода Ашин аккуратно, двумя пальцами, вытянул из портмоне пластиковую банковскую карточку и, замерев на миг, словно бы в сомнениях, протянул ее мне. Я же церемониться не стал. Просто выхватил вещь из его пальцев, и быстро спрятал во внутренний карман.

- Вот так просто? – вскинул брови посланник.

- В чем сложность? – удивился я. – Вечером свяжусь с твоим отцом. Он наверняка ждет моего подтверждения. Ты можешь отправляться домой…

- Я… Мне давали другие инструкции, - скривился парень. – Отец наставлял, что я должен буду остаться и помочь… тебе. Он говорил, ты скажешь – что я должен буду делать.

- Еще он говорил при встречах держаться по-простому, признаков особой почтительности не проявлять? Говорил, что за нами могут следить? Что у меня в этом городе полно врагов, и ни одного друга? Говорил?

- Говорил, - фыркнул молодой мужчина. – И что с того? Кому ты нужен здесь, следить еще за тобой…

- Отправляйся домой. Скажешь отцу, чтоб прислал того, кто понимает и говорит на человеческих языках. Детский лепет я отказываюсь слушать.

- Мальчик… - оскалился гордый сын заросших черной тайгой сопок, и привстал, будто бы собирался напасть.

- Мальчик, - кивнул я, даже не подумав пошевелиться. Уж кого-кого, а этого человека я совершенно не боялся. – Но этот мальчик – господин твоего отца. Сколько у тебя братьев?

- Шесть.

Я радостно улыбнулся и продемонстрировал курьеру открытую ладонь.

- Шесть, - ладонь сложилась в кулак. А потом, из кулака высвободился указательный палец. – А титул шана – один. Я достаточно понятно намекаю, или ты все еще сомневаешься в моем праве приказывать?

Мужчина надолго замолчал. И он, и я знали тысячелетнюю историю взаимоотношений наших родов. Как и то, что не раз и даже не два, мои предки отказывались принимать вассальную клятву у назначенного зайсаном, но неугодного нашей семье наследника - шана. А так же о том, чем закончился… ну назовем это – бунт, одного из таких шанов.

- Прости… Простите, господин, - сделал нас собой усилие Шелтран. – Не отправляйте меня назад. Я клянусь верно служить вам.

- Чем клянешься? Покровительством Небесной Волчицы?

Род Ашин ведет свою родословную от божественной Волчицы, верного стража девятого неба, и первого воина дружины Бога-Создателя Ульгеня. Они считают, что именно покровительство божественного предка позволило семье пережить века, оставаясь правителями живущего к востоку от Алтая народа.

- Да, - продавил сквозь зубы парень. – Клянусь покровительством Волчицы, верно служить вам.

- Хорошо, - кивнул я. – Теперь давай, наконец, начнем вести себя, как старые знакомые, пришедшие попить чай с пирожными в кафе. И кстати… Есть первое задание.

- Какое же? И как мне к вам обращаться… здесь, в кафе.

- Обращайся по имени, как же еще. Раньше делать это тебя ничто не смущало.

О, да! Мы с этим парнем знаем друг друга давно. И знакомство наше началось с того, что этот негодяй расквасил мне нос. Было больно и обидно – он был старше и сильнее. Единственное, что мне оставалось, это схватить какую-то палку, и приняться, в ярости, дубасить злого гостя.

- Запомни, маленький Ашин, - сказал наш воевода, когда нас с Шелтраном все-таки растащили. – Летовы, получая удар, всегда отвечают вдвойне. Но и за дружбу тоже вдвойне воздают.

Признаться, это было вообще мое самое первое осознанное воспоминание. Сколько лет мне тогда было? Четыре? Пять? Но именно с того момента запомнил – я Летов. А этот, весь в кровавых соплях, старший мальчик – Ашин. И я – Летов, главнее его – Ашина.