Мой плохой мальчик

И я слушаюсь, прогибаясь в пояснице.

Мне страшно, но в то же время, когда дело касается Андрея Волкова, я ужасно не сдержана. Приподымаясь на носочки, ерзаю от нетерпения.

Слышу, как глубоко и громко он дышит, чувствую, как, грубо подтянув меня за бедра, Андрей гладит, ласкает, целует и трется у входа, подготавливая.

Я хочу его. Это без сомнений.

И не могу ждать. Внизу все сжимается от предвкушения и горит от желания. Просто все это ново для меня, и я никак не могу решиться.

Но рядом со мной молодой мужчина. Он сходит с ума от страсти. Ничего удивительного, что Волков управляет. Жестко удерживая на месте, он с хриплым стоном вторгается, натягивая меня на себя до самого основания.

Я охаю от ощущения невероятной наполненности.

Цепляюсь за край стола. Бессовестно кричу в голос, ибо это исключительно приятно и удивительно великолепно. Все даже лучше, чем в моих фантазиях. Андрей делает несколько глубоких сладких толчков, затем останавливается и вытаскивает член.

Хмурюсь, оборачиваюсь, ничего не понимаю. Так мне не нравится. Без него плохо и пусто. Я возмущаюсь. А Волков поднимает меня и поворачивает к себе лицом, заставляя сесть перед ним. Он полностью голый, и я любуюсь его гибким, сильным телом.

— Я хочу видеть твои глаза, — шепчет Андрей, задирая мои ноги, целует подбородок, шею губы, лицо.

Он щедрый и ласковый любовник. И от этого все, что он со мной делает, кажется еще приятнее.

Андрей берет себя в кулак и, целуя мой висок, свободной рукой раскрывает меня, снова входит. Не могу перестать стонать. Хорошо… Чувствую его целиком, каждую венку. Толщину, длину, выпуклости. Волков двигается и параллельно, совершенно безнравственно причмокивая, целует в губы. Стягивает с меня одежду, чтобы иметь доступ ко всему телу. И целовать абсолютно везде. Ласкать соски, губы, шею, ключицы и живот. Он снова выходит, а я кусаю губы и, чуть не хныча, умоляю вернуться обратно.

Волков дразнится.

Раскладывает меня поудобнее, раскидывает ноги шире и, опираясь руками на стол, начинает двигаться ритмичнее. Глубоко и жестко, со стоном и шлепками. Кайф настолько сильный, что я, как котенок, попискиваю, зажмурившись. Андрей смотрит мне в глаза и полирует изнутри, выжигая искры.

Это не секс, это извержение вулкана в самой его активной фазе. Потому что никогда это не было настолько божественно и ярко. И уж точно не казалось концом света. От сочетания его губ, рук, языка и члена меня скручивает таким оргазмом, что я забываю обо всем на свете и выгибаюсь дугой, будто в меня вселился дьявол и срочно нужно вызывать экзорциста.

Глава 19

После всего Андрей обвивает меня руками и шепчет что-то ласковое. Я не разберу. Хочется плакать. Ну почему мой муж не может быть таким? Несправедливо, что едва знакомый мальчик дарит мне столько тепла и нежности! А Юру волнует только бутылка.

Андрей гладит мою спину, массируя кожу, целует в висок. Я плыву.

Такая дурная, что просидела бы так целую вечность.

Волков слегка отодвигается и стягивает презерватив. Отходит от меня, придумывая, куда бы его выкинуть. А я замечаю, что его эрекция ни капли не спала. Она такая же бодрая, как и прежде. Но как только осознаю, что сижу совершенно голая перед девятнадцатилетним мальчиком, мне становится неловко. У него все идеально, я тоже на фигуру не жалуюсь. Но все же я уже рожала ребенка. Пока горела страстью, об этом не думала, а сейчас вспоминаю, что живот давно не плоский, да и грудь когда-то торчала вверх, а теперь большая и тяжелая. Тянусь к своим вещам, чтобы прикрыться.

Андрей возвращается.

— Тебе понравилось?

— Да. — Смутившись, застегиваю лифчик.

Смеется, зарываясь руками в волосы. Бросается ко мне, снова гладит и целует. По новой кружится голова. Теряю нить. Что я делала до этого? Ах да. Я одевалась.

— Жанна, если ты переживаешь, что… — горячо шепчет на ухо, гладит бедра, втирая пальцы в кожу. — Что об этом кто-то узнает, то я — могила.

Улыбаюсь, стараясь попасть пуговицами в петельки на блузке. Руки трясутся. Он такой молодой и импульсивный.

— Мне так много о чем сейчас надо переживать, Андрей, что я даже не знаю, с чего начать.

Плохой мальчик страстно проводит языком по моей шее, и я жмурюсь от удовольствия.

— Останься со мной, Жанна. Я сварганю ужин, вместе примем душ, поваляемся. Неужели не хочется?

Закрываю глаза, вздыхая. Хочется, очень. У меня такого волшебного состояния не было очень и очень давно. Юра мне нравился своим умом, каким-то превосходством и смекалкой, было интересно его слушать. Но Волков совсем другой, и с ним я совершаю глупостии, чувствуя бабочек в животе.

— Андрюша, у меня сын. Я не могу остаться. Я и так должна была вернуться часа полтора назад.

В этот момент, как будто нарочно, срабатывает будильник. Я не помню, на что его ставила. Тянусь за сумкой, достаю мобильный. На экране наше семейное фото. Я сбрасываю сигнал. Сердце колотится. Ужасно это: врать, хитрить, обманывать.

Андрей мрачнеет.

— Любимый бухарик на экране? Может, позвонишь ему? Волноваться станет. У него хоть стоит еще, или уже все?

Не знаю почему, но это режет слух. Неприятно. Понимаю, что Волков ревнует. Вижу, как сильно он ко мне неравнодушен. Но все равно противно.

— Прекрати. — Начинаю одеваться активнее.

Андрей добавляет:

— Разведись с ним.

— Мы четыре раза разговаривали, один раз переспали, и ты уже требуешь, чтобы я оставила мужа. — Рассмеявшись, спускаюсь на пол и застегиваю юбку на талии.

Смотрю ему в глаза. Волков красивый, молодой, стройный. Тело сильное, хрен огромный, к двадцати пяти годам за ним такая очередь выстроится, что баб палкой не отгонишь. Поигрались и хватит. Не мое это.

— А зачем он тебе? — режет словами.

— Когда тебе будет тридцать лет, ты будешь думать иначе, — вздыхаю, отвернувшись, но он не отходит, берет пальцами за подбородок, заглядывает в глаза.

Привычно напирает и давит. Вот к чему приводит связь с девятнадцатилетним мальчиком.

— Я думала, ты успокоишься и начнешь искать причину, чтобы поскорее меня выпроводить. А ты — «разведись». Удивил.

Андрей вспыхивает:

— Тебе что, так прикольно спать с ним в одной кровати? Лежать, отвернувшись к стенке? Уверен, что вы как соседи. Мои родители живут так же. Вроде и женаты, а на деле чужие. — Волков хватает мое запястье, тянет к себе, зарывается носом в волосы, шумно вдыхает их запах. — Я бы обнимал тебя во сне, Жанна, я бы целую ночь тебя любил. Целовал и облизывал во всех местах. Неужели ты не видишь, как меня на тебе клинит?

— Андрей, ты рассуждаешь как ребенок. Я не могу просто выкинуть десять лет жизни ради хорошего секса. А как же Миша?

— Я рассуждаю как нормальный человек. Ты хочешь меня, но

зачем-то собираешься сегодня укладываться в койку абы с кем.

Молодой, эмоциональный, пылкий, эгоистичный и жадный до удовольствий. Влюбчивый. Уже напридумывал себе всякого. Все это — норма для его возраста.

— Я пойду домой. Мы просто переспали, и все. Помнишь, — заглядываю ему в глаза, отстраняясь, — ты говорил, что мы просто поцеловались. Вот теперь мы просто переспали. Тебе нужно общение с молодежью, а мне надо растить сына. Насчет мужа не знаю, все сложно.

Молчит, смотрит на меня.

— Не хочу ссориться. — Снова тянет к себе, носом утыкаюсь в его грудь, и он ласково перебирает волосы на моем на затылке.

— Жанн, я отвезу. Если он полезет к тебе пьяный, позвони мне — и я тут же приеду. В любое время дня и ночи, поняла?

Улыбаюсь. Трусь носом об обнаженную кожу. Какой же он все-таки еще молодой и наивный. Вздыхаю, закрыв глаза. Все непросто, но мне нравится, когда Волков обнимает меня.

Глава 20

— Поцелуешь на прощание? — Берет меня за руку Андрей, гладит косточку на запястье.

Смотрит как на сокровище. Вот этот его жадный, окрашенный синевой взгляд и делает из меня дурочку. Я купаюсь в нем, он подпитывает меня энергией. И все плохое улетучивается. Становится плевать на то, что сейчас я встречу мужа-алкоголика и надо будет как-то объяснить его маме, почему я задержалась на работе. Мне хорошо с Андреем. Я чувствую себя красивой. Он смотрит на меня как голодный стервятник. Еще чуть-чуть, и снова налетит, содрав одежду. Даже по глубокому дыханию ощущаю, что ему чертовски мало того, что было у него дома.