Страница 48 из 103
Основные помещения должны вырасти в течение суток, а еще через двое можно будет заселяться. Также юноша достал управляющий искин, включил и создал защищенный канал связи с зародышем, указав, что хочет получить в итоге. Следовало, помимо всего прочего, облагородить остров, очистить пляжи, построить легкие бунгало для отдыха и многое прочее. Для этого он оставил искину больше сотни инженерных и рабочих дроидов. Теперь оставалось только ждать.
Вернувшись к дикаркам, которые успели искупаться в ручье, он захватил их и вернулся в спальню, оказавшись прямо под требовательным взглядом зеленых ведьмовских глаз графини Таисии Александровны Михайловой. Своей серьезностью, основательностью, поведением и даже внешностью эта женщина очень напоминала ему Тиату. Они с госпожой воинов были в чем-то неуловимо похожи, разве что в постели Таисия Александровна вела себя намного более сдержано, хотя после ритуала ее нижняя чакра буквально пылала. Она выглядела сейчас как двадцатилетняя девушка, разве что очень крупная и высокая.
Графиня задумчиво смотрела на появившегося возле окна в сопровождении трех смуглых девушек странной внешности ее то ли мужа, то ли любовника, то ли господина, она и сама не понимала, кто он для нее, но ощущала, что ближе никого быть не может. На ритуал женщина пошла только потому, что устала от беспросветной нищеты, а за участие пообещали скромный пенсион, который позволит ей хотя бы не голодать, как частенько доводилось после смерти прежнего мужа, промотавшего и ее, и свое наследство. Сам он погиб на дуэли, Николая поймали на шулерстве, а поскольку он был графом, а не простолюдином, наняли бретера, и тот сделал свое дело. А потом кредиторы отобрали все, что осталось у вдовы, оставив ей только крохотный однокомнатный домик, в котором раньше жил сторож их имения. Просить у кого-либо помощи Таисии Александровне мешала гордость, а тем более не позволяла ей стать чьей-то содержанкой, а ведь предлагали, графиня, невзирая на свои тридцать девять лет, все еще была красива. Подрабатывала, где могла, но постоянной работы найти не удавалось, да и не умела она ничего особого делать, разве что преподавать этикет и языки, которых знала целых семь. Однако учительниц хватало и без разорившейся аристократки. Купеческие семьи таковой не доверяли, предпочитая учительниц из своего сословия. А графиня порой вынуждена была довольствоваться куском хлеба на несколько дней. Но она не роптала, с честью несла свой крест, хотя мысли о самоубийстве и начали закрадываться.
Предложение участия в ритуале стало для нее немалой неожиданностью, особенно после того, как Таисии Александровне прямым текстом объяснили, что ей придется делать. Она долго сидела словно оплеванная, только слезы текли по щекам, а потом сломалась и согласилась, сил дальше терпеть беспросветную нищету не осталось. Женщине сразу выплатили первый пенсион, и она впервые за последнюю неделю досыта поела. Но то, что произошло во время ритуала, потрясло графиню до глубины души, ничего подобного она не испытывала никогда и кричала от наслаждения, отдаваясь странному молодому человеку, по возрасту годящемуся ей в сыновья, так, как даже мужу никогда не отдавалась. А уж когда он дотронулся губами к сокровенному, она вообще едва не сошла с ума. Хотя, наверное, и сошла, ничем иным объяснить то, как Таисия Александровна в компании еще одиннадцати женщин принялась этому молодому человеку нагло и беспардонно навязываться, было нельзя. Да она со стыда должна была сгореть, прежде чем даже подумать о чем-либо подобном! Даже то, что она снова стала молодой, прошло мимо внимания, слишком велик оказался шок от собственного поведения. Однако ничего поделать с собой графиня не могла, и стоило ей оказаться дома у Артема Д’Арнье, запрыгнула к нему в постель, как похотливая кошка. И была неимоверно счастлива, что он до нее снизошел, совершенно не ревнуя к другим женщинам. Наоборот, готова была держать их, чтобы ему было удобнее. Таисия Александровна не понимала саму себя, но ничего менять не хотела, ощущая себя счастливой, как никогда. И потерять это невозможное, безудержное счастье она очень боялась.
— Вот, нашел бедняжек на тропическом острове умирающими от жажды, — несколько стеснительно улыбнулся графине Артем. — Спас. Ну и забрал к нам, им некуда идти.
Он смотрел на эту так напоминающую ему Тиату, невероятно влекущую к себе женщину и чувствовал, что не сдержится и прямо сейчас набросится на нее. Она поняла его состояние и радостно, светло улыбнулась. Затем позвала. Странник велел дикаркам садиться на диван и двинулся к Таисии. Пусть смотрят, если хотят. Или присоединяются, как явно собрались сделать остальные проснувшиеся девушки. Как ни странно, дикарки все поняли правильно и не стали стесняться. Впрочем, если судить по прочитанному еще дома, полинезийки никогда не стеснялись своих желаний и наготы, пока им не навязали чуждую их народу религию.
Когда все закончилось, Артем нежно поцеловал Таисию, которая нравилась ему с каждым часом все больше, и попросил ее взять на себя управление собравшейся в особняке толпой женщин. Почему-то ему казалось, что она сумеет навести среди них должный порядок. Графиня немного посомневалась, но все-таки согласилась.
— Через несколько дней будут достроены большие дома, — сообщил юноша. — В каждом до пяти тысяч человек смогут свободно жить. А теперь, девочки, извините, мне пора бежать в лицей, меня ждет Заур Валидович.
Утром действительно пришло письмо, в котором профессор просил навестить его вечером, после шести. Интересно, что ему нужно? Ведь до понедельника, когда надо будет возвращаться на занятия, еще четыре дня.
Отдав комбезу команду на очистку, Артем затем преобразовал его в строгий костюм по местной моде и поспешил на выход, решив пройтись пешком, благо до лицея было недалеко.
«Внимание, атака ментальным плетением! — вдруг оживился имплант. — Отражена! Защита усилена до уровня дельта».
Атака? Это кто же на него полез? Артем осмотрелся и увидел немного в стороне запряженную двойкой карету, возле которой стояло пятеро хорошо одетых крепких мужчин.
— Молча садись в карету! — направился к юноше черноволосый, худой господин, он играл голосом, грассируя и выделяя согласные. — Веди себя как обычно, ничем не выдавай своего состояния.
— Это вы мне? — с наигранным удивлением поинтересовался Артем, не собирающийся играть по чужим правилам, ему на все игры местных было глубоко наплевать.
Черноволосый с ошеломленным видом остановился, он явно не ожидал, что его ментальную атаку попросту не заметят. Однако быстро взял себя в руки и прорычал: