Магия прорывается (ЛП)

— Что там было? — спросила Андреа. Гастек глубоко вздохнул.

— Я думаю, ему нужна минутка, — сказала я.

Лицо Гастека медленно расслабилось.

— Сила, — сказал он, наконец. — Непостижимая сила. Мы находимся в самом центре Мишмара, и эта комната — его сердце. Все, что вы видели, вся магия, которую вы почувствовали, источник всего этого эта комната. Я не могу пройти. Я пытался. Я просто не могу.

— Мы могли бы подождать, пока не появится технология, — сказала Андреа.

Наима покачала головой.

— Магия здесь никогда не исчезает.

Кэрран посмотрел на меня, его серые глаза были спокойны.

— Детка?

— Не надо, — предупредил меня Гастек. — Ты понятия не имеешь, каково это — чувствовать тяжесть этого на своем разуме. Это сожжет тебя. Это тьма в изначальном смысле этого слова.

Вероятно, это была тьма, но это была моя разновидность тьмы. Она породила меня, и ее магия текла в моей крови. Я ступила на мост. Магия коснулась меня, тонкая, как паутинка, но насыщенная силой. Ничего себе.

— По крайней мере, привяжите к ней веревку, чтобы она не упала, — крикнул Гастек.

Я сделала еще один шаг. Тонкая струйка магии сгустилась, скользя по мне, направляя меня, ее прикосновение было мягким к моей коже, но не к моему разуму. Там бушевала ошеломляющая, ужасающая и могущественная магия. Она не оказывала никакого сопротивления. Она просто наблюдала за мной, ожидая, осознанная и живая, настолько сильная, что, если я сделаю хоть один неверный шаг, она лишит меня жизни.

— Это неплохая идея, — сказал Кэрран. — Кейт?

Тонкие вуали пронзили мой разум, проскользнув сквозь меня вспышкой ослепляющей боли.

— Кейт?

Невообразимо древняя магия кружилась вокруг меня. Теперь я ее видела. Она переливалась голубым и золотым, перетекая в серебро, а затем в темно-красный, прозрачный свет, ее собственное северное сияние разливалось передо мной, а за ним древняя бессердечная сила, которая наблюдала за мной.

— Уберите ее с моста! — закричал Гастек.

Магия манила меня. Отказаться означало умереть. Я пересекла мост и вошла в каменную комнату.

Меня встретили голые стены, лишенные каких-либо украшений. Комната представляла собой просто пустотелую каменную коробку с простой каменной платформой в дальнем конце. Но на полу, в центре комнаты, ждало нечто магическое. Оно начиналось как длинная бледная масса, приросшая к полу, и, подобно кораллу, разрастающемуся от общего корня и делящегося на десятки ветвей, оно тоже разрослось, превратившись в лес белых выступов. Они светились бледно-голубым и фиолетовым, некоторые были высотой с меня, некоторые короткие, размером с мою ладонь, но все были острыми и источали магию, которая кружилась, как завитки дыма. Это выглядело так знакомо…

Магия тянула меня вперед. Я последовала за ней, обходя массу, к платформе у дальней стены. Я поднялась по пяти каменным ступенькам, каждая высотой в фут, и обернулась. Странный магический коралл лежал ниже меня на полу. В своей голове я убрала основную массу выступов, пытаясь разглядеть форму под ними.

Магия закружилась на другом конце коралла.

Контуры того, что лежало на полу, внезапно обрели смысл. Скелет.

Огромный скелет, по крайней мере, девяти футов ростом. Его ребра изогнулись вверх, кости вытянулись, искривились, на каждой были ветвистые рога из бледного металла, но это был человеческий скелет.

Магия щелкнула и засияла, как внезапно натянувшийся отрез серебристого шелка. Над скелетом появилась женщина, полупрозрачная фигура, парящая над костями на одном уровне со мной. У нее была смуглая кожа и большие карие глаза. Золото окрасило ее полные губы и припудрило ресницы. Иссиня-черные волосы мягкими локонами ниспадали по ее спине. На ней была диадема из тонкого золота, такая воздушная и замысловатая, что казалась скорее плетеной, чем кованой. Две золотые крылатые змеи, выполненные с тщательной детализацией, обвились вокруг ее рук, их тонкие, как паутина, крылья обнимали ее запястья.

Она была похожа на меня.

Нет, подождите. Не так. Я была похожа на нее.

Давление на меня усилилось. Магия Мишмара ждала, как колоссальный молот, занесенный над моей головой. Если он упадет на меня, то раздробит каждую косточку в моем теле.

Магия сбила меня с ног, я опустилась на колени.

Я залезла в карманы и вытащила остатки «Погибели», завернутые в ткань. Они идеально накладывались на скелет внизу. Тот же материал, не металл и не кость, но и то, и другое. Бледно-фиолетовое сияние, как и от костей, исходило от клинка «Погибели».

Магия проникла в мой разум, и я услышала, как одно и то же слово снова и снова шепчут в моей голове.

— З'эмир-амит. З'эмир-амит. З'эмир-амит.

О, боже мой. Я знала это имя. Я читала о ней. Я изучала ее легенды, но никогда не думала, что наткнусь на что-нибудь из ее легенд, потому что она была мертва уже тысячи лет. Мертва и похоронена в далеком Ираке, где-то на восточном берегу реки Тигр. Это имя принадлежало костям передо мной. Я это чувствовала. Я знала эту магию.

Я смотрела на останки моей бабушки.

Она хотела, чтобы я произнесла ее имя. Она хотела знать, что я все поняла. Я открыла рот и произнесла его вслух.

— Семирамида.

Ее магия окатила меня, не ударом молота, а каскадом силы, изливающейся на меня, словно я стояла под водопадом.

З'эмир-амит. Носительница Ветви. Щит Ассирии. Великая царица Семирамида. В моей памяти всплыла строчка из книги Сарчедона: «Когда она обращает на тебя свой взор, он подобен золотому сиянию полудня, и ее улыбка ярче и великолепнее, чем закат в пустыне… Смотреть на нее с открытым лицом — значит навсегда остаться рабом Великой Королевы».

Она правила древней Месопотамией. Врата Вавилона носили ее имя, но на протяжении веков она снова и снова возвращалась в свою любимую Ассирию. Она строила стены своих городов, она возглавила свою армию и вдохнула жизнь в свои первые висячие сады.

Я носила частичку ее с собой все эти годы и никогда не знала об этом. Ворон вообще знал, откуда взялась «Погибель», когда отдал ее мне? Если он знал, то, должно быть, хотел, чтобы я убила Роланда клинком, сделанным из костей его матери. Как поэтично.

Фигура Семирамиды поплыла вперед. Магия зажала меня в своих челюстях и подняла в воздух. Я поднялась над платформой, меня держали так крепко, что я даже не могла дышать.

Семирамида добралась до меня. Ее темные глаза смотрели в мои. Я уставилась в глубину ее карих радужек и увидела бездну. Время исчезло. Сила била меня, снова и снова обрушиваясь на мой разум. Первая волна взломала мою защиту, вторая разрушила ее, а третья воспламенила мой разум. Все мои секреты, страхи и тревоги лежали перед ней, и она впитывала их, как изголодавшийся вампир. Это было все равно, что быть брошенным в самое сердце солнца и чувствовать, как его бушующий огонь поглощает тебя.

Ее ярость пропитала меня. Мой отец забрал кости моей бабушки из места ее упокоения в Ираке и привез их сюда. Она ненавидела это. Ее магия, ее гнев и ее горе пропитали каждый дюйм Мишмара и превратили его в ад на земле.

Горячие слезы залили мои щеки. Я плакала.

Она узнала меня. Она знала, кто я такая. Это было так, как если бы я была внучкой разрушительного урагана или безумного монстра, который так долго сокрушал и разрушал, что больше не помнил, как воспитывать своих детенышей, но он все еще узнавал свою собственную кровь и пытался быть нежным и удерживать свой собственный гнев от уничтожения меня.

Магия отпустила меня. Я опустилась на пол, приземлившись на ноги, передо мной маячил полупрозрачный образ Семирамиды. Единственный костяной клинок соскользнул со скелета и приземлился у моих ног.

Дар.

«Погибель» с грохотом упала на пол передо мной. Рукоять развалилась, выпустив сломанный клинок. Я вставила в нее новый клинок, и рукоять запечаталась, прикрепившись к новому мечу, словно они были выкованы вместе. Я подняла его. Это была не «Погибель». Клинок был на четверть дюйма длиннее и немного тяжелее, но на ощупь казался правильным. Я точно знала, как бы я его назвала.