Улыбка гусара

— Еще бы, — фыркнула Элен. — Граф его так хорошо обработал, что теперь ему до конца жизни на лекарства работать придется.

— Не придется — поправил я разошедшуюся готессу. — Ему только до суда жить и осталось. Ну и потом, пару неделек… пока я заклятие на нем поддерживать буду… обещал же, что он умрет не сразу. Но в эти недели ему никакие лекарства нужны не будут. В названии заклинания: «Бессмертная боль» нет лишних слов или преувеличений.

— Это где? Следов ударов не видно, — не обратив внимания на зачитанную мной лекцию по некромантии, профессионально заинтересовался состоянием Кирнса старлей.

— Зачем бить? Это малоинтересно, да и вообще не стоит того. Я как-нибудь и нетрадиционными методами воздействия обойдусь. К тому же что даст кулак в данном случае? Синяки, переломы, выбитые зубы… Совершенно недостаточно, даже для первичного наказания. По крайней мере я так думаю… Ну а я наградил нашего дорогого маньяка многими радостными болезнями. Паркинсон к нему пришел на постоянное местожительство, нервный тик, заикание… Ах да, вы его в салоне не везите, по-хорошему советую. Лучше засуньте в багажник.

— Почему?

— Видишь ли, старлей, он теперь еще и с энурезом подружился. И не только с ним, так что пожалей салон, а то машину чистить придется…

Алекс от души расхохотался.

— Вот так шуточка! Так его ж на суд придется в «памперсах» водить. Нет, какая прелесть!

— Рад, что моя небольшая шалость вам понравилась. Ну что, пойдем отсюда. Мне что-то, если честно, здешняя атмосфера не нравится. — Я начал привставать, намереваясь покинуть это заведение, вызывающее столько негативных чувств, но был приторможен готессой.

— Граф, а разве вы не будете разносить это заведение? — недовольно поинтересовалась она.

— Видишь ли, дорогая, — грустно ответил я, изо всех сил сдерживая свое желание немедленно заняться разгромом. — Это мы пришли сюда в гости, а не они к нам. Как мне ни хочется устроить тут образцово-показательную Варфоломеевскую ночь, но все же аргументов для подобного маловато.

— Ну граф… — Поморщилась Элен. — Я была о вас лучшего мнения. Если вам так уж нужны аргументы, то подумайте о том, — мог ли наш маньяк творить здесь свои проделки без ведома и одобрения хозяев клуба? Да и посетители наверняка должны были что-нибудь заподозрить…

— А вот это аргумент! — вынужден был признать я. — И как мне это в голову не пришло?! Господа офицеры, должен попросить вас покинуть это заведение. Мы задержимся ненадолго.

— А может, и мы тут пока побудем? — Алекс так и горел любопытством.

— Не стоит. Вы оба как-никак представители закона, ну а тут начнет твориться всякое, имеющее к нему очень слабое отношение. Примерно то же, что творилось в одном небезызвестном тебе милицейском участке. Вот именно, — кивнул я, заметив в его глазах понимание ситуации. — Не стоит оно того. Все равно завтра узнаете, хоть из газет, хоть из сводок. Сейчас вы как бы в стороне — сидели себе тихо и мирно, никого не трогали, нас с Элен не видели.

— Но ведь все подтвердят…

— Человеческая память — штука хрупкая и корректируемая. Мое присутствие при желании не откладывается у простых людей в сознании, только и всего. Вот и сейчас они видят только вас и этого красавца. Он сам спустился из номеров, сам с вами и уедет. Ну и произошедшие уже события и те, что еще только произойдут… они так и останутся загадкой практически для всех. До новых встреч, господа, они наверняка еще будут.

Глядя вслед служителям закона, уходящим вместе с редкой добычей, я поневоле улыбнулся. Самое забавное во всем этом то, что в этом мире, ставшем слишком уж материалистическим, появилось что-то новое, а точнее хорошо и усердно забытое старое.

— О чем задумался? — мягкий голос Элен вернул меня в реальный мир.

— Да так, о связи любого действия и окружающего нас мира, только и всего. А также о том, что это место доживает свои последние минуты

— Спалишь как то казино в Риге?

— Нет. Лучше уж нагнать на них такого страху, по сравнению с чем обычное пламя покажется просто детскими игрушками.

— Охотно верю. Твои таланты в этом весьма велики.

— Знаю… Но только для тебя и вообще для этого мира, из которого куда-то исчезли все, владеющие магией. По сравнению с ними мое искусство всего лишь ручей по сравнению с полноводной рекой.

— Неужто?

— Зато есть куда стремиться.

— Пусть так. Но здесь, получается, у тебя просто нет конкурентов? Неплохо.

— Вроде как нет, пока что я еще ни в чем не уверен. Однако, это как раз очень плохо. Какой интерес быть самым знающим там, где остальные не имеют даже зачатков этих знаний. Нет противников, нет конкурентов. Скучно… К тому же я знаю, что мне еще многое надо узнать, многому научиться. А при отсутствии опасностей и трудностей все стремления постепенно ослабеют и есть большой риск скатиться в «болото». То есть просто почивать на лаврах, причем не заслуженных, а доставшихся волею слепого случая.

— Понимаю… Поэтому ты и хочешь узнать, что сталось с остальными?

— Верно. И я не успокоюсь, пока мне не удастся это сделать. Не хочу, чтобы скука — вечный враг бессмертного — набросилась на меня из-за угла. Так что будем с ней бороться, причем здесь и сейчас. Как ты думаешь, Алекс с Владимиром уже покинули здание? Не хотелось бы их зацепить.

— Наверняка. — Фыркнула готесса. — Небось уже на полдороге к участку.

— Ну-с, тогда начнем.

— Что делать надо, хозяин? — нарочито елейным голоском пропел бесенок.

— Пока просто смотреть.

Действительно, больше ничего Чуме делать не стоило, поскольку то, что намеревался сделать я, требовало определенного умения и не слишком сочеталось с его проказами. Да и вообще, ему сейчас лучше всего держаться поближе ко мне.

Наш мир, в большей части материальный, на самом деле граничит со своеобразными пространствами, где материя, напротив, реализована в очень слабой степени. Простому человеку там делать нечего, да и маги чувствуют себя не слишком комфортно. Зато духи всех мастей и оттенков… им там самое раздолье. Табунами роятся! И само собой подобное обстоятельство не могло не обратить на себя внимания тех, кто был сведущ в магическом искусстве. Определенные ритуалы позволяют выдергивать подобных созданий в наш мир на тот или иной срок. Разумеется не забавы ради, а для исполнения какой-либо службы. Пусть это и не демонология, а нечто менее опасное и рискованное, но и спириты могут поиметь от духов серьезные проблемы.

Хотя большая часть проблем настигает тех, в чьих жилах течет теплая кровь, а не состав на ее основе, как у меня. Правда и вызвать духов из-за грани мне сложнее. Ну не хотят они отзываться и все тут, сопротивляются изо всех сил. Так что ничего серьезного вызвать не удастся, разве что всякую шушеру, низшие уровни. Но сейчас и этого достаточно… Мне ведь не на магическом поединке геройствовать, а всего-навсего устроить полный разгром одного отдельно взятого голубого борделя. Это и шушере вполне по силам.

— Элен, Чума, а давайте поближе ко мне. И держитесь внутри круга.

— Какого круга?

— Вот этого, ма шери…

Вокруг нас вспыхнул иллюзорный, но от того не менее действенный круг, по границе которого шли древние письмена, смысл коих был понятен с пятого на десятое, но эффективность внушала уважение.

— Вот это да, — ахнула готесса. — Красота какая!

— Тихо. Не отвлекай меня.

Горло человека почти не приспособлено для произнесения тех звуков, сочетание которых является необходимой частью ритуалов призыва. Поэтому в ход часто идут разного рода «поющие камни», мелодичный и не очень перезвон хрустальных частиц и прочие вспомогательные средства. Или же призывающий должен специальным заклятием расширить на какое-то время возможности своего голоса. Болезненная процедура, во время нее (да и пару часиков позже) создается впечатление, что горло усердно полируют напильником. Зато исключена любая погрешность, да и есть лишняя доля уверенности, что вызванным сущностям не удастся тем или иным образом сбить настройку оккультного инструментария.