Фрегат

— Генерал Аугусто Пиночет. За ним армия, местная элита, бизнесмены, мумии — так в Чили называют креолов — и власти США.

Времени на размышление Райхгольд не давал, но Фрегат уже решился. Он выпрямился над столом и произнёс:

— Мой выбор очевиден.

Комментарий к Глава III 1973

* родители могли рассказать - речь идёт о военном перевороте в Чили в 1973 году, в ходе которого был свергнут законно избранный президент Сальвадор Альенде, поставивший своей целью переход страны к социализму, и установилась фашистская диктатура генерала Аугусто Пиночета

========== Глава IV Тяжёлый разговор ==========

— Мой выбор очевиден, — сказала Вера, крутя пальцами кончик светлой косички. — Я хочу делать проект на соцгуме*.

На этот раз на ней была серая футболка с большими песочными часами и надписью «Боль будет завтра, а пока…». Говорящая надпись, судя по Вериному настрою. Они сидели в дальней коморке мучительской: учитель Павел, Азамат — классный руководитель — и Вера. Если бы кто-нибудь посторонний собрался взять что-то с одной из полок, занимавших всю стену над компьютерными столами, ему пришлось бы взлететь.

— Так, понятно, — произнёс Азамат после некоторого раздумья. — И что же это за проект?

— Я пишу роман, — ответила Вера и смело взглянула в чёрные глаза Азамата. Однако тут же смутилась и потупилась.

— А ты знаешь вообще, какие бываю проекты? Я сейчас не посмеяться над тобой хочу — просто разъяснить ситуацию. Возможно, такое твоё решение просто вызвано непониманием.

Азамат говорил размеренно, слегка растягивая слова, на ходу классифицируя, завлекая собеседника в сети своей логики. Павел молча слушал.

— Вера, давай разберёмся. Есть разные типы проектов. Учебные — они нужны, чтобы, выполняя их, человек чему-то научился, освоил какие-то навыки. Научно-исследовательские. Это проекты с гипотезой, часто с экспериментом. Гипотеза подтверждается или нет, делается вывод. Есть проекты, выполняющие заказ кого-то из препов или кафедры, — под определённые пакеты* или программы. Есть проекты, так сказать, энциклопедические. Их цель — собрать все необходимые данные по какой-то теме. Например, всё о мореплавании в Древнем мире. Так вот, я не понимаю, КАКОЙ у тебя проект.

Вера покусала нижнюю губу, несколько раз больно дёрнула кончик косички, робко, с надеждой взглянула на учителя Павла, потом — смело в глаза Азамата.

— А разве не может быть творческого проекта? Разве все должны быть такими…

— Какими, Вера? — спросил Азамат. Он явно силился понять, что происходит, но уже терял терпение.

— Скучными? — поддержал Павел, и Вера воспряла духом, но глядя на Азамата тут же увяла. Азамат осуждающе посмотрел на Павла, его чёрные брови удивлённо поднялись двумя изогнутыми луками, собирающимися выпустить стрелы, лоб заволнился морщинками.

— Не то чтобы скучными, — стала торопливо объяснять Вера. — Я понимаю, это всё очень нужно. И полезно. И помогает в самоопределении, как ты нам и говорил, Азамат. Но разве творчество — это не тоже самоопределение?

— Ну хорошо, — Азамат всё ещё пытался разобраться. — Любой проект должен быть смарт, ты понимаешь это?

Вера кивнула, но Азамат продолжал разъяснять, очевидно, больше для учителя Павла.

— Измеримым, достижимым, ограниченным во времени. Разве это возможно, когда пишешь роман, Паша?

— Практически недостижимо, — сказал учитель Павел. — Мало кто может такого добиться. И не с первого раза. Я не говорю о советских временах, конечно, когда члены Союза писателей кропали свои романы на заказ в санаториях. Я говорю об истинном творчестве, основанном на вдохновении.

— Но вы же с Соней говорили, что такое возможно! В газете, как Чарльз Диккенс, — с чувством произнесла Вера.

— Паша? — недоумённо спросил Азамат.

О, небо! Учитель Павел начал догадываться о страшной ошибке, которая произошла и уже влияла на судьбы. Общий тезаурус, как же! Скорее проблемы с локуцией и искажением в перлокуции*. Старик Декарт говорил, что невозможно достичь понимания, если предварительно не договориться о терминах. А если это вообще невозможно, как написал в своём эссе один парень из 10Е? Отсюда и перманентное непонимание в масштабе всего человечества. Люди НИКОГДА не поймут друг друга. Вера, Вера! Что мы наделали?

— Паша? — повторил Азамат.

— Мы с Соней действительно предложили Вере творческий проект в рамках газеты: она в течение года пишет и публикует свой роман, а мы, я, наверное, прежде всего, помогаем в редакторском и литературоведческом плане. Хотели, чтобы всё было как в жизни. Чтобы Вера поняла, стоит ли входить в эти воды. Ну, и наша идеология максимума: взялся за роман — доведи его до финала. И сделай хорошо. Во всяком случае я это так понимаю.

Азамат закрыл лицо руками и стал тереть ладонями, как бы пытаясь проснуться. Красивые длинные тонкие пальцы, поросшие чёрным волосом, изящные запястья, коричневый свитер, по последней моде изрешечённый дырками. Павел снова поймал себя на мысли, что Азамат похож на Нео, и это ему нравится.

— Катя знает? — спросил, очнувшись, Азамат.

— Пока нет, — ответила Вера.

— То есть руководитель соцгума не знает, что у него намечается проект, при этом скоро конец второй сессии. Ну и кашу вы заварили!

— Ещё есть три недели, — робко парировала Вера. — А общая защита только в декабре.

— В декабре! — воскликнул Азамат. — Ты серьёзно? Ты выдашь конечный продукт к декабрю? Ты знаешь вообще, сколько пишут романы? Паша, ты ей говорил?

Учитель Павел заёрзал на своём стуле. В дверь постучали, и тут же в каморку заглянул Вася из шестого класса, бестолково мотая кудрявой головой.

— Привет, Азамат! Привет, Паша! Вы Алекса не видели?

— Нет! — рявкнул Азамат. — Закрой дверь!

Вася тут же ретировался, но из-за двери послышалось недовольное «что там происходит?», «мне только листок отксерить!», «так что, Алекса и там нет?». Азамат сделал знак своими чёрными бровями, Павел мгновенно сообразил, что делать (в пику Декарту, невозможности понимания и искажённой перлокуции), и накинул крючок, который Гена смастерил из длинного гвоздя на петельку того же материала. Хорошо, что Гена нашёл время и приладил этот нехитрый механизм по многочисленным заявкам трудящихся, которые переодевались в каморке перед ролевыми играми.

Теперь Азамат говорил быстро. Вера, уставшая сидеть, засунула ладошки под бёдра.

— Романы пишутся по несколько лет. Так делал Толстой, когда создавал «Войну и мир», простите за банальный пример. И то же было у Пастернака с «Доктором Живаго».

Но Вера не сдавалась.

— А Чарльз Диккенс сочинял быстро, и как раз для журналов. И все современные писатели работают очень быстро. Чак Паланик. Чуть не за один вечер.

— Паланик! — возопил Азамат и едко добавил. — За один вечер.

— Это гипербола, — пояснила Вера.

— Ну конечно, гипербола. А мне, Паша, это всё напоминает литоту.

На короткое время воцарилась тишина. Затем Азамат сказал:

— Я вижу, что мы уже идём по второму кругу. Предлагаю закончить.

Вера и учитель Павел взглянули друг на друга и с явным облегчением потянулись. Хрустнули затёкшие косточки.