Фрегат

— Встань, тварь! — прошипел Райхгольд. — Ничтожество.

Фрегат выпрямился, дрожа всем телом и всё ещё цепляясь за край бильярдного стола. Если можно было стать более разгневанным, то именно это произошло с Райхгольдом. Он возвысил голос, в то в время как Фрегат чуть не обмочился от страха.

— Разве ты тварь?! — воскликнул Райхгольд. — Разве ты ничтожество?! Отвечай!

— Нет, — выдавил из себя Фрегат, заставляя тело распрямиться.

Райхгольд простёр руку над бильярдным столом, вытянул указательный палец и сделал им лёгкое круговое движение. Крупная жирная крыса, решившая сдуру, что именно сейчас самый подходящий момент, для того чтобы проскользнуть мимо человеческих ног в свою нору, внезапно поднялась в воздух и застыла на уровне стола. Райхгольд ещё раз покрутил пальцем — крысу отпустило, но она всё ещё продолжала болтаться в воздухе, извиваясь своим лоснящимся телом и пронзительно визжа. От зверя волнами шёл ужас и нестерпимая вонь.

— Вот — тварь, вот — ничтожество, — сказал Райхгольд, кивком указывая на крысу. — Уразумел?

— Да, — ответил Фрегат, отлично понимая, что маг не потерпит, чтобы он кивал головой или мямлил что-то невразумительное. — Мне ясно, учитель.

Райхгольд зловеще улыбнулся, щёлкнул пальцами — крыса мгновенно превратилась в огненную вспышку и исчезла. Осталась только вонь. «Как от Райхгольда осталась только тень после химической бомбы», — подумал Фрегат. Он опасался, восхищался и ненавидел того, кого только что назвал учителем.

— Ты никогда не сможешь играть странами, если не уяснишь, что такие, как мы, управляем тварями. Если ты не можешь повелевать тварями, то эта затея не для тебя — лучше пойди в гимнастический зал и поиграй в серсо или напиши мамочке, чтобы она срочно приехала и утёрла тебе сопли.

Это был удар ниже пояса, но Фрегат заставил себя стоять прямо и смотреть в лицо Райхгольду. Сейчас он считал, что лучше пускай его, Марка Аврелия Фрегата Мельчора, боятся и писаются от страха, чем такой позор испытать ему самому перед кем бы то ни было, хоть перед безумной тенью из Пустоши.

Райхгольд вытянул над бильярдным столом соединённые руки, плавно развёл их в стороны, и Фрегат увидел на грязно-зелёной поверхности ветхий пергамент, испещрённый какими-то знаками. Пергамент занимал почти весь стол, а знаки напоминали китайские иероглифы, но даже Фрегат понимал: перед ним что-то другое.

— Кто это написал? — спросил он, поддавшись внезапному порыву и чувствуя, что страх в его сердце сменяется любопытством и желанием испытать себя.

Как ни странно, на этот раз Райхгольд не разгневался, а спокойно ответил:

— Монахи из гор Тибета.

— Что?.. — Фрегат чуть ли не разочаровался. — Эти бритые миролюбивые существа в оранжевых простынях? Да они даже китайцам не смогли дать отпор.

— Конечно нет. Эти просто заняли пустующее место. Как плесень, распространились повсюду со своими дурацкими ступами и флажками. Нет, до них в Тибете, в самых неприступных местах, обитали монахи Бонпо — настоящие служители тёмной материи. Они носили чёрные одежды и умели управлять древними демонами. Именно они создали игру странами. Последний раз они играли в 1914 году. Говорят, тогда в нос одному монаху залетела мошка, тот чихнул, и от этого сдвинулись кости.

— И что?

— В России произошла Революция.

— Куда же они делись, эти монахи Бонпо?

— Есть две версии событий. По одной они были наказаны тёмными силами и потеряли своё могущество, стали обыкновенными людьми. По другой — ушли в глубокое подполье и затаились. Гитлер отправлял в Тибет экспедиции на поиски монахов Бонпо.

— И что же? Они нашли этих монахов?

— Нашли несколько старцев, те рассказали об игре странами. Гитлер очень желал играть, да только…

— Что?

— Только свитка у них не было.

На этот раз у Фрегата хватило ума не задавать больше вопросов. Он почувствовал, что минутка человечности закончилась и Райхгольд снова во власти гнева, желчности и нетерпения. Страшно было даже представить, при каких обстоятельствах он получил свиток. Одновременно при мысли о том, что Райхгольд может заметить его слабость, Фрегата охватывал ужас, который никак нельзя было проявить. Так Фрегат успешно проходил первые уроки лицемерия.

— Что ж, начнём, — сказал Райхгольд. — Ты ещё неопытен, чтобы играть несколькими странами сразу. Начнём с одной страны. Но сначала обряд погружения. Отвечай на мои вопросы.

Они стояли друг против друга — тринадцатилетний мальчик, забывший, как он выглядит в зеркале, и тень, восставшая из Пустоши, которую он назвал учителем. Между ними на бильярдном столе простёрся ветхий пергамент с могущественными тёмными письменами. Стояла абсолютная тишина: крысы прятались по своим норам, спёртый воздух был неподвижен, остатки прежней библиотеки, как спрессованный прах, покоились на полу; казалось, даже жучок, методично точащий обрывки переплёта, застыл в ожидании. Весь мир сейчас не существовал. Не было школы, лаборатории, теплицы, гимнастического зала, Пустоши, Мавра, Сыра, Русского, Беспалого Петерса.

— Ты вступаешь в игру странами, — начал Райхгольд.

— Да, учитель, — слова как бы сами лились из Фрегата.

— Вступив однажды, ты не выйдешь до окончания игры.

— Я не выйду до окончания.

— Я понимаю, что в этой игре надо за всё платить.

— Я понимаю, что за всё надо платить.

— Я знаю, что за каждое умение надо платить отдельно.

— Я знаю это.

— Я отвергаю талион.

— Я отвергаю талион.

— Я вступаю в игру странами.

— Я вступаю в игру странами.

Где-то в глубине мозга Фрегата мелькнула мысль, что надо бы разузнать, что такое талион, но он уже был поглощён происходящим на бильярдном столе. По мановению указательного пальца Райхгольда пергамент вспыхнул и исчез и тут же на его месте появилась такая же ветхая карта мира. Карта была старой, но отражала современную ситуацию — Фрегат, один из самых успешных по географии в школе, сразу это отметил.

— Выбирай страну, — сказал Райхгольд.

Фрегат сразу отверг Европу и Азию (навязли в зубах за последнюю сессию), Австралию (страна-материк его как-то смущала), Африку (которая также раздражала: слишком много стран, непонятно чем отличающихся друг от друга). Антарктида, ясное дело, не в счёт. Оставались обе Америки. Фрегат мысленно пробежался сверху вниз по карте, и его взгляд зацепился за узкую красную полоску, похожую на кривую саблю.

— Вот это, — определился Фрегат и, наклонившись, прочитал название. — Чили.

— Отлично, — подхватил Райхгольд. Он почему-то торопил события. — Чудный выбор. Конфликт там уже есть. Выбирай сторону.

Карта исчезла, и на её месте появилось лицо какого-то старикана в массивных роговых очках. Райхгольд стал нетерпеливо объяснять.

— Это президент Сальвадор Альенде. За него народ, рабочие, крестьяне, молодёжь, чёрные футболки — потомки туземцев, коммунисты всего мира.

«Ого! — подумал Фрегат. — Мощно. Кто же против этого динозавра?»

На поверхности бильярдного стола появилось другое лицо. Мужчина значительно моложе президента, в строгом военном френче, при генеральских погонах, чёрные волосы, решительные черты лица, плотно сжатые тонкие губы, маленькие круглые очки с затемнёнными стёклами.