Семилистный клевер

— Я думала притвориться, что он заряжен, — она судорожно вздохнула, подавляя всхлип. — Знаете, вы правы. Не стоит мне возиться с этим.

Она протянула пистолет. Энви выхватил у неё оружие, поднёс пистолет к глазам. Выглядел он как дешёвая палёнка или очень реалистичная игрушка.

Энви загнал трофей за пояс. Игрушка — не игрушка, в любом случае приятно лишить смертную преимущества, пусть даже призрачного.

— И правда, не стоит. Вам на роду написано возиться с живым зверьём, а не металлическим.

Энви положил ладонь на ручку двери.

Когда он выходил, за спиной послышался прерывистый плач, но гомункул не обернулся. Он узнал у смертной, что мог, вдобавок прихватил неплохой трофей.

Больше эта девчонка была ему не нужна.

========== Глава 40 ==========

Эдвард до сих пор на него дулся: Рой видел это по косому взгляду исподлобья, по сжатым кулакам и непривычной для него молчаливости. Эдвард шёл чуть в стороне, натянув капюшон плаща по самые глаза и предпочитая мокнуть, чем идти под зонтом.

Альфонс цеплялся за руку и испуганно поглядывал то на одного, то на другого. Несколько раз он порывался что-то сказать, но замолкал на полуслове, опускал взгляд на лужи и с преувеличенным интересом разглядывал узоры пузырей, безмолвно шевеля губами.

«Это… неправильно. Неправильно всё», — читалось в беззвучном шёпоте.

Дождь барабанил по куполу зонта, залетал с порывами ветра под него и брызгал в лицо. У Эдварда срывало капюшон, но мальчишка тут же натягивал его обратно и прыгал по лужам с явным желанием забрызгать Рою ботинки.

Под тканью мундира наливались тяжестью зашифрованные трактаты по алхимии.

Завидев ракушечно-белое здание Штаба, Рой ускорил шаг. Он легко перегнал Эдварда, и мальчишка оказался на пару шагов позади.

Огненный обернулся. Остановившись, Эдвард тёр мокрые от дождя щёки. Капюшон снесло напрочь, но мальчишка больше не пытался его натянуть, и алую ткань трепало по ветру, как сорванный флаг.

Рой успел только набрать в грудь воздуха, когда Эдвард зашагал к нему с таким злым блеском в глазах, словно всерьёз намеревался врезать под дых, отобрать книги и сбежать подальше с ними и братом.

Эдвард пронёсся мимо, прямиком к Штабу.

Альфонс заволновался, потянул Огненного вперёд, к брату.

— Эд! Тебя не пу…

— Отстань!

Альфонс от его окрика сжался, как удара. Эдвард отвернулся. Старший процедил сквозь зубы что-то нечленораздельное, запустил пинком камень в лужу и устремился дальше.

У младшего задрожали плечи. Шмыгнув носом, он закусил губы, но слёзы покатились по его щекам вперемешку с дождём.

Огненный сжал его ладонь. В груди горячим комком кипела злость на самого себя. Поговори он с Эдвардом раньше, объясни ему, что бывает за нарушение законов алхимии, может, всё прошло бы спокойнее. Теперь же он в глазах Эдварда выглядел тем, кто лишил их надежды, и вряд ли мальчишка скоро успокоится.

— Это он не тебе, Альфонс, — тихо сказал Рой. — Это он мне.

— Вы злитесь? — едва справляясь с дрожью в голосе, спросил Альфонс.

— Разве что только на себя. За нарушение запрета следует равноценное наказание. За преобразование золота грозит только тюрьма, но за человеческую трансмутацию… — голос сорвался. Кашлянув, Огненный похлопал себя по груди, и вода с краёв зонтика закапала прямо на мальчишку.

У Альфонса расширились глаза. Рой не договорил, но он, похоже, и так всё понял.

— Это… Эду, надо сказать Эду, — прошептал он, бледнея до оттенка стен Штаба.

— Ты думаешь, он сейчас послушает?

Альфонс потянулся к закруглённой ручке, чтобы выровнять купол зонтика.

— Нет. Но сказать надо. Он потом поймёт, как успокоится.

Когда они подошли к воротам, Эдвард кружил у них, с раздражённым видом бурча под нос. Капюшон он больше не накидывал, и дождь струился по мокрым волосам целым ручейком.

Завидев их, Эдвард демонстративно отвернулся.

Роя на входе пропустили без вопросов, но Эдвард не спешил за ним заходить.

— Так и будешь там мокнуть? — останавливаясь вместе с Альфонсом на крыльце, поинтересовался Рой.

— Твоё какое дело? — огрызнулся Эдвард.

— Такое. Ты сейчас простынешь, а мне потом тебя лечить.

Эдвард вздрогнул. Вскинув голову, он впился в Роя горящим взглядом и вытянулся на носках, но особо выше от этого не стал.

— А ты не лечи! Чего прицепился вообще?!

Охранники на входе растерянно переглядывались. На их веку это был первый раз, когда они видели, чтобы кто-то позволял себе орать на Огненного алхимика, будучи сильно младше что по рангу, что по возрасту.

Злиться на него не получалось. Маленький, похожий в плаще на угасающее пламя, Эдвард вызывал только желание затащить под крышу, пока окончательно не замёрз.

Альфонс осторожно потянул руку.

— Я его приведу, — пояснил младший, перехватив взгляд Огненного.

Рой смотрел на него с сомнением. Эдвард находился в таком состоянии, когда любой шаг вёл к новому витку раздражения, и остановить это можно было, только оставив мальчишку в покое.

Альфонс сбежал с крыльца под рёв ливня. Эдвард шагнул назад, развернулся, чтобы отбежать, но брат успел схватить его за руку.

Старший глянул на него с испугом.

— Иди, Ал, промокнешь ещё.

— А ты нет?! — голос Альфонса зазвенел, перекрывая шум дождя. — Ты уже холодный весь, я же чувствую!

Эдвард попытался возразить, но брат его перебил:

— Я буду тут стоять, пока ты не пойдёшь туда! — Альфонс указал на крыльцо.

— Без зонтика? — с ужасом спросил Эдвард.

— Без зонтика, — безжалостно подтвердил его брат.

Взгляд старшего метнулся к Огненному, зацепился за сложенный зонтик.

— Эй, рожа огненная! Кинь ему зонт!

— Не надо! — в ту же секунду крикнул Альфонс. — Всё равно не подниму!

— Что значит не поднимешь?!

— То и значит! — Альфонс потянул его к крыльцу.

Эдвард рванул застёжку плаща и набросил его на младшего брата.

— Стоять он тут будет, ага! А я тебе не дам!

— А я тебе как дам! — возмущённо пропыхтели из-под плаща.

Эдвард улыбнулся, но миг спустя уголки губ поползли вниз.

— Ладно, Ал, ладно. Я пойду.

— Сразу бы так, — пробурчал младший, выглядывая из-под плаща.

Прикрываясь алой тканью, они рванули к крыльцу, влетели по ступенькам под карниз и с размаху врезались в Огненного.

Эдвард стянул насквозь мокрый плащ с брата и накинул себе на плечи. Косо глянув на Роя, мальчишка на всякий случай отодвинулся.

Он так и шлёпал впереди, в мокром плаще и в гордом одиночестве. На Альфонса он ещё оглядывался, зато Роя упорно игнорировал. Дрожа, мальчишка передёргивал плечами и кутался в плащ.

Рой нагнал его у кабинета. Эдвард зыркнул на него исподлобья, накинул капюшон на голову и отвернулся.

Мальчишка налёг на дверь и скользнул внутрь первым. По ту сторону двери послышались приглушённые голоса. Только Хавок говорил громко, даже не думая понижать тон.

— Чего глаза такие хмурые? Не выспался?

Эдвард промолчал, но Хавока подобным игнором не пробивало.

— Ё-ё, какой ты мокрый! Снимай давай, греться будем!

— Чай будешь? — Фьюри скрипнул стулом по полу.

— О! У меня есть бутерброд!

— Да кто ж бутербродом греется, Бреда? — рассмеялся Хавок.

— Еда, чтоб ты знал, всегда греет.

Эдвард не отвечал, но, похоже, и не сопротивлялся. Когда вошёл Огненный, с мальчишки уже успели стянуть плащ и сунуть в руки кружку с чаем.

— Йо, полковник! — козырнув, гаркнул Хавок. — Ну и погодка, да, Ал? Как вас только не смыло?

Огненный слабо улыбнулся. Эдвард громко отхлебнул чай, глядя мимо него.

— Нас-то нет, а Эрлай, смотрю, растаял по дороге? — окинув взглядом собравшихся, осведомился Рой. Ризы не было в кабинете, но на вешалке висела знакомая куртка, а в углу стоял кремово-коричневый зонт, похожий на скруглённое перо.

— Как видите. Ну и пёс с ним, — Хавок пощёлкал ногтем по краю пепельницы и повернулся к старшему мальчишке. — Ну как, согрелся немного?