Семилистный клевер

— Да-а, такое только на карнавале ещё увидишь.

Рой пошёл вдоль ряда со сладостями. Качнувшись назад, Эдвард вскрикнул и прижался к нему, обхватив руками за шею.

— Эй, уронишь!

— Эдвард, я же тебя держу, — вздохнул Огненный.

— Вот и держи, — Эдвард вытянул шею, чтобы лучше разглядеть дальние лавки. — Так у вас и карнавал проводится? А когда?

— В начале лета.

В море шляп снова мелькнуло зеленовато-серебряное перо. Солярис была недалеко: он мог спутать шляпы, но не цитрусово-цветочный запах.

Эдвард прилип взглядом к перу на её шляпе. Развернувшись следом за ней, он заметил невзрачную на фоне других вывеску.

— Рой, вон она! — Эдвард ткнул в деревяшку с едва заметным отсюда рисунком яблока. Люди проходили мимо, к другим лавкам, которые заняли самые проходные места и предлагали сувениры, сладости и фото на память.

Альфонс вытянулся, силясь разглядеть лавку, поднял вопросительный взгляд на брата.

— Да ты не увидишь. Её даже отсюда фиг заметишь.

Альфонс прищурился.

— А я вот вижу. Там ещё яблоко зелёное нарисовано, да?

— Вот ты глазастый, весь в меня!

— Так ты сказал, что не видишь, — поправляя сумку, заметил Альфонс.

— Не видел, если б был внизу! — Эдвард завертел головой. Солярис мелькнула совсем рядом, но опять пропала. Она умудрялась слиться с толпой за секунды, хотя выделялась среди людей, как начерченная мелом формула.

Видно, Солярис их потеряла: когда они подошли к лавке, Эдвард заметил вдали серебристое перо. Оно прыгало среди других украшений, как мелкая рыба на мели, но к лавке с яблоками не приближалось.

— Всё, спусти меня. Или погоди, я сам спрыгну.

Слезть Эдвард не успел: Рой опять подхватил его под мышки и поставил на землю раньше, чем он издал хотя бы звук.

Румяный мужик за прилавком оживился при виде покупателей. Эдвард только заикнулся про яблоки лошадям, как у него в руках уже оказался целый пакет с терпко пахнущими фруктами.

— А разделить можно? — спросил Эдвард, перехватывая поудобнее пакет. — А то порвётся ещё.

— На сколько?

— На дв… три, — поправился Эдвард. — Рой, ты же будешь кормить?

Полковник пожал плечами.

— Не беспокойтесь, у нас лошади смирные, — добавил продавец, раскидывая яблоки по пакетам. — Только нервничают иногда, если молодые. Ну, они всё равно в денниках, не обидят.

Эдвард в нетерпении поглядывал на другие лавки, пока Рой расплачивался. Вдруг Солярис надоест их искать или они окончательно разминутся? О другой встрече, конечно, можно договориться, раз она знакома с Эрлаем, но это ж когда будет!

Альфонс тоже оглянулся на полковника. Сделав вид, что его заинтересовал росток, который вылез между камней, брат присел и поманил Эдварда пальцем.

Он сел рядом и тоже уставился на стебель с парой листьев.

— Эрлая нет? — взволнованно прошептал Альфонс, коснувшись ростка.

— Есть Солярис. Книги у неё.

Альфонс недоверчиво нахмурился:

— А как они… А, ладно.

На росток упала тень: к ним наклонился Рой.

— Смотри, какой мелкий, — Эдвард потыкал пальцем в листья. — И нашёл же, где вылезти! Ты это, не затопчи смотри, пусть растёт.

— Вряд ли ему дадут вырасти, Эдвард.

— Ну всё равно, пусть! Давай-давай, обходи его!

Поднявшись, Эдвард тоже шагнул в сторону, чтобы не затоптать растительную мелочь, и наткнулся на кого-то плечом. Он отшатнулся в сторону, но мягкие руки притянули его обратно, не давая ни отойти, ни пробурчать скомканное «извините».

Приложив палец к губам, Солярис скользнула вбок. Эдвард огляделся в поисках чего-нибудь яркого, чем можно было отвлечь Роя.

На глаза попалась самая обычная белая бабочка. В Ризенбурге таких было примерно столько же, сколько цветов на лугу.

— Рой, смотри какая! — Эдвард присел рядом с бабочкой, которая села прямо на дорогу.

Бабочка тронула усом его палец.

— Смотри-смотри, залезет сейчас, — Эдвард бросил косой взгляд на брата. Чёрный призрак в шляпе с серебристым пером мелькнул за ним, а потом метнулся вправо, избегая взгляда Огненного.

Бабочка заползла на палец, на ходу складывая тонкие, как лепестки, крылья.

— Рой, хочешь подержать? — предложил Эдвард, вытягивая руку.

Бабочка вспорхнула с пальца и почти сразу затерялась среди ярких красок.

— Вот торопыга, — пробурчал ей вслед Эдвард.

— Ты сам, кстати, в конюшню торопился, — напомнил ему Рой.

— Торопился, — согласился Эдвард, глянув за спину. Солярис умудрилась проскочить мимо незамеченной, зато Альфонс с интересом изучал содержимое сумки. — Ал, я пока к тебе свои яблоки положу?

***

В конюшне пахло соломой, деревом и мокрой шерстью. Под ногами хрустела сухая трава, из-за денников фыркали кони, которые своё на сегодня уже отскакали. Эдвард с любопытством рассматривал лошадиные морды: они выглядывали из-за перегородок, тянулись к нему и всхрапывали, перебирая губами воздух, будто уже жевали яблоки.

К плечу склонилась рыжая голова Гельды. Она почти выхватила из рук яблоко, но Эдвард увёл руку вниз. Лошадь придвинулась к стойлу вплотную, уставившись на яблоки голодным взглядом.

— Ну Эд, ну просит же, — прошептал за спиной Альфонс.

— Ну так дай! — Эдвард отошёл вбок, пропуская его к Гельде, и покосился на полковника. Рой уже скармливал свою порцию яблок мышастому жеребцу, и Дакар благодарно хрумкал угощением, тычась ему в руки, едва оно кончалось.

Альфонс протянул яблоко рыжей кобыле. Она взяла фрукт не сразу: склонившись чуть ниже, Гельда заглянула брату в глаза, а затем осторожно перехватила губами желтоватое яблоко.

Она громко захрупала яблоком, с хрустом топчась по сену.

Вдалеке кто-то фыркнул, потом заржал. Низкий хриплый звук походил на рычание дикой кошки.

Эдвард пошёл вдоль ряда денников, вглядываясь в каждый. Куда же тот мужик запрятал коня-химеру?

За предпоследней перегородкой мелькнул вытянутый силуэт — и в общий проход высунулась чёрная морда Старка.

Так вот он где спрятался!

Старк взвизгнул и двинул по перегородке копытом. Древесина хрустнула под напором, и довольный этим конь встряхнул вычесанной гривой, жёлто-белой, как сахар.

— Что, так яблоко хочешь?

Эдвард шагнул к коню. Старк заинтересованно дёрнул ноздрями, принюхиваясь. Светлая прядь свесилась на налитые чернотой глаза, и жеребец вскинул морду в попытке её убрать.

Дикий, мускулистый, будто из ночных облаков вылепленный, он так и манил коснуться бархатистой шкуры, похлопать по мощной шее, а потом вскочить на него и помчаться, куда копыта направят.

Старк вдруг прижал уши. Плоские зубы обнажились в предупреждающем оскале. Конь издал звук, похожий на очень низкое шипение.

Эдвард остановился.

Его тут же крепко сцапали за плечо, потянув от Старка прочь, но конь был явно против: вытянув шею до предела, он клацнул зубами по воздуху.

— Эй, ты его напугал! — возмутился Эдвард, глянув через плечо на Огненного.

Старк пронзительно заржал.

— Эдвард, эта скотина может быть плотоядной.

— А может и не быть! Он яблоко хотел!

Старк врезал плечом по перегородке. Она заходила ходуном, но снова устояла. Зверея, конь вгрызся в неё, сдавил челюстями с такой силой, что на пол полетели щепки.

В соседних денниках заволновались лошади. Пугливое ржание разлеталось по конюшне, как пожар, и только Дакар жевал последнее яблоко, не обращая внимания на переполох.

Рой подтолкнул Эдварда к выходу. Альфонс уже был там и обеспокоенно смотрел на них, колеблясь на самом пороге.

Эдвард замотал головой и на всякий случай сложил из рук крест. Не хватало ещё, чтобы Альфонс из безопасности кидался к ним!

За спиной раздался такой громкий треск, что он невольно вжал голову в плечи. Конечно, Старк не плотоядный, конь просто перенервничал на скачках, но спокойней от этого не становилось. Если такая махина вырвется, никто из них даже отскочить не успеет: на скачках Старк показал, какую скорость может развить за секунды.