Семилистный клевер

— Присутствие Лотоса — это требование захватчиков. Они все ветераны Ишвара.

Бранд поморщился. Потерев рукой мощную шею, он с грустью глянул на пирог, который ему не судьба была доесть в спокойной обстановке, и поднялся.

— Чёрт возьми, — пробормотал он, проходя мимо Роя. — От алхимиков одни проблемы.

Сержант вытаращился на начальника тюрьмы с таким перепугом, будто после этих слов Бранда должно было разорвать на кусочки. Но прошло десять секунд двадцать, минута, а по-прежнему целый начальник тюрьмы вёл их к дальним камерам.

Завидев их процессию, заключённые принялись перешёптываться. Один смельчак развязным тоном поинтересовался, куда направляются господин алхимик и не станут ли они чьим-то сокамерником. Бранд зыркнул на него, но заключённый только заржал, щуря мутные глаза.

— Ворюга чертов, — прорычал Бранд. — Уже третий раз сюда попадает и не успокоится никак.

— Эй, молодь! — гаркнул вор вслед сержанту. — Огонька не найдётся?

Глаза сержанта вспыхнули. Он развернулся с явным намерением нахамить в ответ, но его опередил начальник тюрьмы.

— Сандр, пятнадцать суток в изоляторе!

— За что, нача-альник? — с ухмылкой протянул вор. — Я ничего не нарушал!

— Если не заткнёшься, продлю!

Сандр с хихиканьем убрался вглубь камеры.

Коридор свернул вправо. Здесь камер было меньше, и каждая была одиночной. Камни усиливали каждый звук, и на эхо шагов в камерах слышался беспокойный шорох. Только в одной, самой дальней, стояла тишина.

Бранд остановился напротив неё.

От Лотоса их отделяла рыжая, покрытая ржавчиной дверь с закрытым окошком, но даже сквозь металл ощущался его взгляд. Словно он пытался прощупать, кого стоит ожидать с визитом.

Крякнув, Бранд приоткрыл окошко и заглянул внутрь.

— Выходи, Кимбли. За тобой пришли.

— Меня выпускают? — после секундной паузы спросил знакомый голос. Из-за двери он звучал глуше, чем обычно, но от него по-прежнему пробирал мороз по коже.

Бранд бросил вопросительный взгляд на Огненного.

— Временно. Потом он вернётся.

— Кого я слышу, — с удивлением протянул Кимбли.

Рой поморщился от пронзительного скрежета замка и последовавшего за ним скрипа и, прищурившись, заглянул внутрь. Камера была такой тесной, что пересекалась шага за четыре, но самого Лотоса неудобства не стесняли. Он сидел, привалившись к стене, склонив набок голову, и сверлил их ничего не выражающим взглядом. Растрёпанные волосы спускались до лопаток, касаясь деревянной колодки, которая не давала Кимбли соединить руки. Тело скрывала выцветшая от времени роба. За то время, что они не виделись, Кимбли почти не изменился, разве что немного осунулся.

Синие глаза Лотоса светились в слабом свете, как разряды алхимической реакции.

— Руку я тебе не пожму, уж извини, — на бледном лице зазмеилась усмешка. Задержав взгляд на погонах Огненного, Кимбли взметнул тонкие брови. — Ого. Поздравляю с повышением. Чем обязан твоему визиту?

Лотос развернул руки ладонями вверх, глянул на татуировки и перевёл вопрошающий взгляд на Огненного.

— Не обольщайся, — процедил он. — От тебя требуется только вести себя тихо.

— М-м, какая жа-алость… Так я всего лишь приманка?

Пусть Лотос изображал разочарование, предложение его точно заинтересовало. Он без сопротивления вышел из камеры, покосился на сержанта и, вздохнув, прислонился к стене.

— И кого ты собрался на меня поймать?

Дверь камеры закрылась за ним со звуком, похожим на предсмертный визг. Бранд зазвенел ключами.

— Бандитов, — отрезал Огненный и покосился на сержанта. Парень таращился на Лотоса и боялся даже моргнуть.

— Хм-м? — Лотос выразительно нахмурился. — А в чём проблема разобраться с ними самому?

Подрывник отошёл от стены и направился по коридору, держась наравне с Огненным. Бранд угрюмо поглядывал на обоих, держа руку на кобуре пистолета. Глянув на него через плечо, Кимбли ухмыльнулся.

— Заложники, — чувствуя, что молчание затягивается, ответил Рой.

— Чего? Когда это имело значе… ах да-а, я и забыл, — Кимбли хотел символически хлопнуть себя по лбу, но не дотянулся из-за колодки. — Ты из тех, кто прикрывается ценностью жизни. Но скажи мне, в чем смысл спасать уже проигравших?

— А ты не такой же проигравший, Кимбли?

— Смотря с какой стороны посмотреть, — пожал плечами Лотос.

Для человека, который был в шаге от расстрела, он держался просто восхитительно. Ни капли страха или волнения, ни намёка на разницу в их нынешнем положении. Багровый Лотос разговаривал с ним, как с коллегой по работе, и на секунду у Роя мелькнула безумная мысль, что однажды Кимбли могут вернуть на пост государственного алхимика. Не для этого ли его держат? Ждут, пока всё уляжется, а потом замнут дело?

— С человеческой, — ледяным тоном ответил Огненный.

— У каждого своё понимание человеческого. Моё и твоё, например, кардинально различаются.

Рой отвернулся. За это время он успел позабыть, насколько бесполезно спорить с Багровым Лотосом. В словах Кимбли всегда была капля истины, которую никак не опровергнуть, и каждый раз разговоры сводились к одному: к концу беседы собеседник уже и сам не был уверен в своей правоте.

— Ты так и не ответил, зачем там я? — внезапно сменил тему Лотос. — Как гарантия неприкосновенности заложников, да?

Проницательность Багрового его порой пугала. В такие моменты он казался человеком, с которым можно вести диалог. Казался нормальным. Кимбли всегда играл убедительно, поджидая подходящего момента, чтобы ввернуть очередную фразу, которая психически здоровому человеку в голову не пришла бы.

— Позволь уточнить, ты собираешься мной пожертвовать?

Кимбли произнёс это с таким равнодушием, словно речь шла совсем не о его жизни. Кто другой скрывал бы под спокойствием страх, но Лотос был тем человеком, который, казалось, ничего не боялся. Впрочем, о своей жизни он заботился. Рой слышал, как Лотос прикрылся человеком из своего отряда и даже глазом не моргнул. Правда, брызги крови на армейской форме его немного расстроили, так что до самого вечера он бродил по пустыне в майке.

— Я бы хотел избежать лишних жертв.

— Это не ответ.

Их разговор прервал скрип кованой двери. Пасть темницы раскрывалась медленно, будто с неохотой. Полумрак прорезал солнечный луч, и Кимбли сощурился с непривычки.

— Специально жертвовать тобой я не собираюсь, — переступая порог, уточнил Огненный.

— Но и специально спасать тоже, — с усмешкой продолжил его мысль Лотос. — Хм, уже так тепло?

Кимбли потянул носом. Он принюхивался, как лис, который вылез после долгой зимовки и вдруг обнаружил, что снег растаял.

— Пару месяцев как. Когда тебя в последний раз выводили в прогулочный двор?

Лотос ненадолго задумался. С минуту он смотрел в никуда, беззвучно шевеля губами и загибая пальцы.

— Когда я только сюда попал… Недели две спустя после этого, да. А где-то ещё недели через… три-и?.. да, три… Я отказался от этого мероприятия. Кажется, начальник тогда обрадовался, — хмыкнул Лотос, покосившись за спину. — Или я не пра-ав?

— Всем коллективом праздновали, — мрачно ответил Бранд.

Они остановились у самых ворот. Кимбли развернулся к тюремщику с такой дружелюбной улыбкой, словно прощался с товарищем.

— До встречи, — Лотос изобразил полупоклон. Его жест настолько не сочетался с общей обстановкой, что выглядел скорее издевкой, чем проявлением вежливости.

— Ага. Да, — кашлянув, Бранд расставил пошире ноги. — Ты давай там, без неприятностей чтобы. Грин, открывай!

Даже не морщась на громкий скрежет открывающихся ворот, Кимбли разглядывал железное подобие ветвей ежевики, которое расположилось по всему периметру. Внимание Лотоса привлек участок справа от входа.

— Начальник, вы в курсе, что там леска прохудилась? Так и до чьего-то побега недолго.

Бранд скрестил руки на груди. Брови сошлись у переносицы, образуя глубокие морщины. Фыркнув, он чуть откинул голову и выставил правую ногу, то ли защищаясь, то ли готовясь сделать словесный выпад в ответ.