Семилистный клевер

Хотя, в Централе были свои островки условной безопасности. Как эта булочная, например. Пусть она прекрасно просматривалась старшим братцем, Энви нравилось, как она устроена изнутри. Тёплые оттенки интерьера, ненавязчивая лёгкая музыка, иллюзия уединённости — что ещё надо?

Энви дожёвывал пирожок, почти довольный сегодняшним утром. Но стоило ему подумать, что всё не так уж плохо, как с ближайшего перекрёстка вывернула знакомая троица. Это было ожидаемо. Мустангу не с кем было оставить мелкоту, а упустить их из виду он не мог. И всё же, Энви до последнего надеялся, что Огненный придёт один.

Своим появлением алхимики вернули его в реальность. Уничтожив пирожок в пару быстрых укусов, гомункул вытер салфеткой руки, бросил её в урну и прислонился к стене со скучающим видом.

— О, Эрлай! А ты тут зачем? — громко поприветствовал гомункула старший мальчишка.

Лицо непроизвольно приняло недовольное выражение. Закрывшись руками, Энви тихо выдохнул.

Гомункул глянул на компанию сквозь растопыренные пальцы и слабо улыбнулся.

— А сам-то как думаешь?

— Тебе туда надо, да? — с любопытством спросил Эдвард. — Что, пропуск забыл?

— Меня перевели к вам, — склонив голову набок, сообщил Энви. Он смотрел на Мустанга, предчувствуя недовольство, и не обманулся: по лицу Огненного пробежала тень досады.

Энви подождал ещё немного, но полковник больше никак не проявил своих чувств. Только кивнул, приглашая пройти за собой. Вскинув бровь, гомункул последовал за ним.

Чем дольше он общался с Мустангом, тем большей загадкой тот становился. Необъяснимым образом Энви притягивал к себе тех, кто был им недоволен, а они, не смея напрямую отказать фюреру, всячески изворачивались в попытках запугать навязанного подчинённого так, чтобы тот ушёл сам. Мустанг тоже ему не обрадовался, но Энви не назвал бы отношение полковника неприязненным.

Сунув руку в карман, гомункул нащупал моток верёвки. Близость столь опасного в его руках предмета успокаивала.

Ситуация под контролем. Он проник в отряд Огненного, и теперь детям никуда не деться. Вернуть бы только их расположение, а там… Что будет «там», Энви пока не придумал. Что поделать, он не особо дружил с такими долгосрочными планами, предпочитая ориентироваться в настоящем моменте.

Энви покосился на братьев. Эдвард тоже на него посматривал. Попытки мальчишки делать это незаметно вызвали у гомункула усмешку.

— Рой, он какую-то пакость задумал! — тут же наябедничал Эдвард.

Огненный оглянулся на них. Энви в ответ скорчил недоумённую мину и пожал плечами.

— К слову, про пакости. Как там ваш кот?

— Один сидит, бедный, — вздохнул Альфонс. — Вы случаем не знаете, как кота приручить, если он напуганный очень?

«Транквилизатор», — чуть не ляпнул Энви. С мелкими химерами такие штуки на ура работали, но его методы работы с мутантами явно не подходили под ситуацию.

Приняв задумчивый вид, Энви скользил взглядом по светлым безликим стенам.

— Думаю, в библиотеке есть книги об этом. Если не ошибаюсь, там есть целый отдел с тематикой дрессировки и прочего.

— Откуда знаешь? — резко спросил Эдвард. — Ты же с нами только приехал!

— Сходил туда после того, как мы расстались, — прищурился Энви. — Я искал книги про рептилий и по счастливой случайности наткнулся на этот отдел.

Эдвард вытаращился на гомункула с открытым ртом. В солнечно-золотистых глазах так и читался немой вопрос.

— Вообще-то, меня интересовали редкие заболевания.

Дети переглянулись. Младший вдруг погрустнел, хотя ему ничего такого не сказали. Кашлянув, Энви напустил на себя растерянный вид. Он безмолвно ликовал: наконец, нащупал, за что ещё можно зацепиться!

— Не то чтобы у меня кто-нибудь умер… — продолжил прощупывать почву гомункул.

Мелкие совсем стихли. Эдвард поднёс руку к горлу и вскользь прошёлся по воротнику.

— Да, это… Это правильно, перестраховаться.

— Верно, — улыбнулся гомункул.

Огненный останоился перед нужной дверью. Энви прислушался, мусоля ради приличия рукав рубашки. Ему полагалось волноваться.

Кабинет Мустанга был уже давно знакомой территорией. Приходилось заглядывать в самых разных обликах ради мелких поручений, которые без зазрения совести спихивал на младшего родственника Прайд. Энви это как злило, так и приносило своего рода удовлетворение: из всех гомункулов он был единственным, кто мог разгуливать по Штабу без всякого риска быть узнанным.

Занырнув в кабинет следом за Эдвардом, гомункул окинул быстрым взглядом логово Огненного. Здесь мало что поменялось. Разве что из шкафа исчезла пара книг, а люди были те же самые: как и прежде, над радио корпел темноволосый паренёк в толстых очках, за ним наблюдал человек-сигарета, в углу расположился рыжий собрат Глаттони, а перед окном сидел сухопарый и седой не по возрасту мужчина. Хоукай тоже была на месте. Вальяжно откинувшись на стуле, курилка Жан Хавок болтал с обжорой по имени Брэда. Любитель сигарет бросил взгляд на начальника. Лицо Хавока вытянулось от удивления, когда он заметил детей.

— Так вы и есть алхимики? Те самые? — перегнувшись через стол, кивнул на мелких Хавок.

Энви совсем не удивился, когда Эдвард встал в позу:

— Ага! Хочешь докажу, носатый?!

Подперев щёку кулаком, Хавок добродушно улыбнулся. Энви не понимал, что тут забавного. Можно было подумать, что курилка притворяется, чтобы не идти в штыки, когда начальство рядом, только Хавок не походил на первоклассного актёра.

— Докажи, — Хавок хотел что-то добавить, но тут его взгляд наткнулся на Энви. Сразу же посерьёзнев, он по-деловому сухо поинтересовался: — А вы кто будете?

— Ваш новый сослуживец.

Хавок взмахнул рукой в странном жесте, словно порывался пожать руку, но на полпути передумал.

— Новый кто? — удивлённо повторил очкарик, оторвавшись от радио.

— Сотрудник, работник, — вскинув подбородок, прищурился Энви. — Я могу назвать ещё множество синонимов, но этих, полагаю, будет достаточно?

Поймав настороженный взгляд Роя, гомункул прикусил язык. При нём стоило вести себя осмотрительнее.

— Эрлай Мангер, — он решительно подошёл к столу механика, и протянул руку. — Рад знакомству.

Поколебавшись, парень всё-таки принял его жест показного дружелюбия. Энви сразу отметил, что при рукопожатии он сдерживается, но не даёт повернуть руку ладонью вниз. Похоже, новый знакомец был не таким уж рохлей.

— Каин Фьюри. Значит, теперь мы будем работать вместе?

Подчинённые Огненного представлялись один за другим. Хавок энергично потряс ему руку, Брэда сдавил пальцы так, что гомункул уже пожалел о своём решении влиться в коллектив именно таким способом. Слава Отцу, седой мужчина, Фарман, ограничился кивком.

Энви уже знал их имена, но вежливо делал вид, будто слышит их впервые. Впрочем, только это гомункул и мог вспомнить про них сходу. Их личные дела Энви просматривал пару раз и то мельком — зачем уделять им внимание, если до того интересы Отца и отряда Мустанга не пересекались, а вокруг столько других важных мишеней?

Потирая пострадавшую руку, гомункул отошёл в сторонку. Пришёл черед Элриков отдуваться.

Эдвард не стал любезничать. Он запустил нос в пепельницу Хавока, стащил булку у Брэды, а проходя мимо Фармана, задел локтём какую-то книгу, которую тот неосмотрительно положил на край стола. Книга грохнула об пол.

Скрестив на груди руки, Энви прислонился к стене. Он не рассчитывал на развлечение, когда шёл сюда, но теперь чутьё гомункула сделало стойку. Хотя мальчишку давно следовало проучить, сейчас Энви был на его стороне. Маленькое порождение хаоса немного напоминало гомункулу самого себя в первые годы существования, и ощущение родства через тягу к переворачиванию вверх дном всего и вся приятно грело самую беззащитную и оттого особо нелюбимую часть личности.

Всплеснув руками, Эдвард бросился поднимать книгу. Извиняться он не собирался — с завидной невозмутимостью пролистал несколько страниц, хмыкнул и вернул сброшенное на место.