Золотая бабочка

Энви заметил, как приятель братьев, хитро улыбнувшись, переглянулся с другими ребятами и прыснул в кулак, но специально сообщать об этом не стал: ему уже самому стало интересно, что же они могли спрятать.

Дети прошлись до самого леса, и тут Эдвард остановился. Кот, запрыгнув ему на плечо, взглянул на карту, на крестик, обозначенный между деревом и каким-то камнем. Поблизости никаких камней не наблюдалось, а если он и был, то его засыпало снегом.

- Давайте искать, - мальчик, вздохнув, опустился на корточки и принялся разгребать снег с присоединившимся к нему Альфонсом. Энви устроился в сторонке, скептически глядя на мальчишек, охваченных азартом.

- Вы что, собираетесь весь день здесь копаться? – поинтересовался гомункул. Ему ответили сдвоенным пыхтением. Чихнув, Энви развернулся и неторопливо направился прочь, подумав, что хорошо бы подрать когти об вон тот ствол: кошачья ипостась вела себя соответственно своей природе. Облюбовав ствол сосны, кот прогнулся и с наслаждением стал прочерчивать когтями полоски на влажной от снега коре.

Братья вскрикнули в унисон, и Энви мигом оказался рядом. Камень с процарапанным на нём крестом они нашли, но удивило их вовсе не это, а небольшое круглое углубление в снегу.

- Что же там может быть? – прошептал Эдвард. Он просунул палец в углубление и тут же отскочил, как ужаленный, а из норки раздался сильный писк. – Меня что-то цапнуло! – торжественно объявил он с таким видом, словно ему книгу по алхимии вручили.

- Мышь, - лениво мяукнул гомункул, провожая взглядом мышку, тёмной точкой удалявшейся от них по снегу. Кошачье тело напряглось, подобралось, готовое бежать за добычей, и он с трудом удержался, чтобы не последовать нахлынувшему желанию. – Всего лишь мышь. Ну и стоило так ради этого напрягаться?

- Стоило, - тряхнул головой Эдвард и радостно добавил: - А теперь идём кататься!

========== Полёт тридцать седьмой: прятки. ==========

Они лежали на траве, следя за медленно проплывавшими редкими облаками, похожими на перья, которые вытряхнули из большущей подушки, и млея от солнечного тепла, по-весеннему свежего и потому особенно приятного.

- Энви, а давай играть в прятки?

Невинный, казалось бы, вопрос, а гомункула вогнал в ступор. Гомункул и детские игры – менее совместимых понятий не найдёшь.

- Ты водишь! – Эдвард, переглянувшись с братом, вскочил на ноги и уже собирался прятаться, когда вовремя сообразил, что Энви, похоже, не знает правила, и, вернувшись, принялся объяснять, пока гомункул не опомнился и не отказался. Энви не особо вслушивался, приходя в себя от неожиданного – даже слишком – предложения. – А теперь иди туда и считай до пятидесяти, - он показал в сторону старого дерева с раскидистой кроной.

Энви покосился на него с таким видом, будто его заставляли съесть лимон и запить это уксусом.

- Не понимаю смысла этой игры.

- А ты попробуй, сразу поймёшь, - мальчишка, уже привыкший к тому, что в некоторых случаях их с братом друг та ещё зануда, не спешил сдаваться. Как убедить Энви он тоже знал, правда, иногда гомункул был упрям как одно небезызвестное животное. – Давай-давай, тебе понравится! – приободрил он.

Энви перекатился набок, недовольно взглянул на них, щурясь, чтобы не ослепнуть от солнечных лучей, которые били прямо по глазам.

- Если вы используете это, чтобы смыться…

Не слушая гомункула, Эдвард стал толкать поднявшегося Энви к дереву. Сдвинуть его с места, как всегда, не получилось, но он уже и сам пошёл, чувствуя себя ужасно глупо. Не теряя времени, Эдвард и молчаливо дожидавшийся разрешения спора Альфонс зайцами помчались в разные стороны.

- Один… два…

Эдвард быстро карабкался на дерево, слыша, как он считает всё быстрее, потому что ему уже надоело ждать. Альфонс, похоже, забежал в дом и собрался залезть на чердак.

- Двадца… Короче, у вас было достаточно времени, мелюзга!

Энви плавно развернулся, прислушиваясь. Один из братьев был рядом и даже не подозревал, что гомункул способен вычислить его по дыханию. Энви не видел его, спрятавшегося за густой листвой, зато слышал, как Эдвард тихо переругивается с каким-то наглым зверьком, который посмел прыгать на нём, как на ветке.

Гомункул неслышно подкрался к дереву, взлетел по нему с проворностью белки и, протянув руку, схватил маленького непоседу за шиворот.

- Попался, - констатировал он и, ещё придерживая мальчишку за шкирку, спрыгнул на землю. Эдвард выглядел подозрительно покорным, но в чём тут подвох, не слишком-то внимательно слушавший правила Энви не понял. Гомункул поставил Эдварда на землю и уже хотел было приняться за поиски второго брата, когда до него донёсся тройной стук по дереву и задорное: «Стуки-стуки Эдвард».

- Не попался! – скорчив рожицу, возразил мальчишка.

- Чего? Я же тебя поймал! – возмутился такой несправедливости Энви.

- Но я же себя застукал! Это правило такое, - добавил Эдвард, видя, что его друг не спешит ему верить.

- Да ты же его только что выдумал, нахалёныш, - с ехидцей сказал гомункул, наклоняясь к мальчику и делая страшные глаза, что Эдварда, впрочем, не испугало. Мальчик не растерялся: заявив, что игра временно прекращается, он позвал брата, чтобы тот подтвердил его слова. Энви знал, что Альфонс, в отличие от братца, хитрить не очень-то любит, но после того памятного фейерверка в лесу он уже не знал, чего от младшего Элрика можно ожидать.

Альфонс вылез из своего укрытия и подтвердил с самым честным видом, что так оно и есть. Спорить с этой парочкой было себе дороже, так что Энви, подкатив глаза, согласился, что такое правило имеет место быть, и только поднял руку, чтобы «застучать» Альфонса, когда обнаружил, что младший из братьев умудрился его опередить.

- Да вы совсем обнаглели?! – с досадой зашипел гомункул, у которого из глаз чуть ли искры не сыпались.

Альфонс с самым добродушным видом развёл руками.

- Ничего не поделаешь, Энви.

- И тебе опять водить, - поддакнул Эдвард, довольный тем, что им обоим удалось провести гомункула. Сработать такое могло, конечно, только раз, пока есть эффект неожиданности, но всё равно приятно.

Для Энви теперь было делом чести поймать этих двух и не дать им себя опередить. Теша себя мыслью о том, что когда прятаться будет он, братья вовек его не найдут, гомункул развернулся к дереву.

========== Полёт тридцать восьмой: светлячки. ==========

Комментарий к Полёт тридцать восьмой: светлячки.

Эту часть я посвящаю shaferova2017. Спасибо, что вернула мой интерес к “Бабочке”)

Чёрный кот, который в темноте ночи казался чьей-то ожившей тенью, бесшумно запрыгнул на подоконник и заглянул внутрь небольшой опрятной (не иначе как стараниями Триши) комнаты. Усы у него встали торчком, а лиловые глаза выражали изумление и недовольство: непоседливые мелочи (точнее, одна непоседливая, а вторая послушная) опять куда-то делись.

На улице раздалось угрожающее завывание. Повернув голову, Энви увидел прижавшегося к земле довольно крупного упитанного кота с разодранным ухом и очень наглой рыжей мордой. Подметая землю длинным хвостом, когда-то, возможно, пушистым, а теперь выдранным в многочисленных драках, кот на полусогнутых полз к нему, не сводя с чёрного силуэта блестящих зелёных глаз.

Чёрный кот изогнул спину дугой и, прижав к голове широкие уши, зашипел. Рыжий нахал не торопился признавать своё поражение и уступать дорогу: он уже подошёл к самому подоконнику и теперь намеревался прыгнуть. Энви не дал ему осуществить свои намерения: упав сверху, чёрный кот схватил рыжего за загривок и ткнул несколько раз мордой в землю, после чего провыл какие-то очень страшные слова, и противник с коротким воплем улетел в ближайшие кусты. Оставшийся поднял хвост трубой: не бог весть какой противник, а побеждать всё равно приятно.

«Ах да, ещё же этих двоих искать, - вспомнил он и потянул носом воздух. Судя по всему, братья были здесь не так давно и направились в сторону леса. – Опять?! – мысленно возмутился Энви, замотав хвостом с такой скоростью, что поднял в воздух несколько небольших листьев. – Да сколько ж можно-то?!»