Падение Рудры

А следить за всем этим кому? Правильно, Давиду.

Два или три дня еще прошло, «перетрудился» и правый глаз. Опять весь мир превратился в молоко. Ослеп бедный Давид полностью и в этот раз, как он догадался – видимо уже навсегда.

Царь, конечно, расстроился, но, воля Всевышнего, отпустил старика домой к жене доживать последние деньки-годочки и пенсию небольшую назначил – две трети от оклада (все-таки госслужащий). Грустно, а что поделаешь? Перед болезнью и цари бессильны…

Но самое болезненное для старика было то, что теперь уже самому ему не то, что трудновато будет вернуть кровно нажитое, а совсем невозможно. Пришлось искать альтернативные пути…

– Пошлю Торию, – решил он.

Но прежде, чем отпустить сына в дальнюю дорогу, решил Давид преподать ребенку отеческий урок, как когда-то его наставил мудрости житейской его отец Товиил. Призвав сына, он начал говорить.

– Сын мой! – обратился отец, – когда я умру, похорони меня и не покидай матери своей; почитай ее, делай угодное ей и не причиняй ей огорчения. Помни, сын мой, что она много имела скорбей из-за тебя еще во время чревоношения. Когда она умрет, похорони ее подле меня в одном гробе.

– Ты знаешь, сын мой, – далее медленно и сосредоточенно стал произносить Давид. – Земля наших отцов находится далеко отсюда. И ты можешь считать, что наша семья, как и наш народ находятся в этой земле, как в рабстве. Что наше состояние – это несвобода. Но это не так. Пока мы все вместе или каждый из нас находится вместе с Богом наших отцов, мы всегда будем оставаться свободными – как бы не думали по этому поводу окружающие. Если кто-то из них считает по-своему – это его дело, пусть! Главное же, что по-ни-мать под словом «сво-бо-да»?

– И что это, возлюбленный отец?

– Свобода, сын мой – это умение сохранять баланс везде и во всем. Вести дело так, чтобы не оказаться в зависимости от него. Безденежье – это рабство, но и богатство тоже может привести к рабству: богатый может стать рабом денег, рабом политики, рабом своего слова. Ты поймешь меня – в нашем роду все были сообразительные. Но только Бог наших отцов может устроить так, чтобы в нашей жизни сохранялся баланс, а, следовательно, мы оставались бы свободными. Вот, как объяснял мне это мой отец, а твой дедушка, Товиил сын Ананиила: «Во все дни помни, сын мой, Господа Бога нашего и не желай грешить и преступать заповеди Его. Во все дни жизни твоей делай правду и не ходи путями беззакония, ибо, если ты будешь поступать по истине, в делах твоих будет успех, как у всех поступающих по правде. Из имения твоего подавай милостыню, и да не жалеет глаз твой, когда будешь творить милостыню. Ни от какого нищего не отвращай лица твоего, тогда и от тебя не отвратится лице Божие. Когда у тебя будет много, твори из того милостыню, и когда у тебя будет мало, не бойся творить милостыню и понемногу; ты запасешь себе богатое сокровище на день нужды, ибо милостыня избавляет от смерти и не попускает сойти во тьму. Милостыня есть богатый дар для всех, кто творит ее пред Всевышним. Берегись, сын мой, всякого вида распутства. Возьми себе жену из племени отцов твоих, но не бери жены иноземной, которая не из колена отца твоего, ибо мы сыны пророков. Издревле отцы наши – Ной, Авраам, Исаак и Иаков. Помни, сын мой, что все он брали жен из среды братьев своих и были благословенны в детях своих, и потомство их наследует землю. Итак, сын мой, люби братьев твоих и не превозносись сердцем пред братьями твоими и пред сынами и дочерями народа твоего, чтобы не от них взять тебе жену, потому что от гордости – погибель и великое неустройство, а от непотребства – оскудение и разорение: непотребство есть мать голода. Плата наемника, который будет работать у тебя, да не переночует у тебя, а отдавай ее тотчас: и тебе воздастся, если будешь служить Богу. Будь осторожен, сын мой, во всех поступках твоих и будь благоразумен во всем поведении твоем. Что ненавистно тебе самому, того не делай никому. Вина до опьянения не пей. У всякого благоразумного проси совета, и не пренебрегай советом полезным. Благословляй Господа Бога во всякое время и проси у Него, чтобы пути твои были правы и все дела и намерения твои благоуспешны, ибо ни один народ не властен в успехе начинаний, но Сам Господь ниспосылает все благое и, кого хочет, уничижает по Своей воле. Помни же, сын мой, заповеди мои, и да не изгладятся они из сердца твоего!

Сын Тория выслушав отца внимательно и с почтением произнес в ответ:

– Отец мой, я исполню все, что ты завещаешь мне.

Давид призвал сына ближе к себе и сняв с себя пояс, вынул из него что-то, завернутое в тряпицу.

– Теперь я открою тебе, что я отдал десять талантов серебра на сохранение Гаваилу, сыну Гавриеву, в Рагах Мидийских. Смотри сын, – сказал он, тихим голосом, прежде внимательно прислушавшись: нет ли чужого присутствия вокруг. И развернул тряпицу.

– Ты придешь в дом банкира Гаваила в Рагах Мидийских. Вот это, – он стал протягивать сыну, – половина расписки, написанная рукой Гаваила, как это есть в деловом обычае страны нашей. Вторая половина у него, и они должны совпасть. Но это только часть того, что следует предъявить. Вот половина монеты – вторая у Гаваила. Это второе. И, наконец третье:

– Что третье?

– Пароль. Когда ты войдешь в дом ты должен Гаваилу сказать пароль: «Голодный думает: “Не наемся”» Ответ: «а сытый: “Не проголодаюсь”».

– Запомнил, – твердо кивнул головой сын Тория.

– Тебе нужен друг. Дальний путь труден без друга – сказал Давид.

– К сожалению, у меня нет никого, кого мог бы я позвать с собой в дальнее и опасное путешествие, – посетовал сын.

– Если нет, то положимся на Бога наших отцов, Бога Авраама и ступай, найди себе человека, который сопутствовал бы тебе; я дам ему плату.

Недолго думая, но быстро собравшись, пошел сын искать человека.

Почему-то, в этот час улицы были пусты. Может от того, что время было обеденное, а жил Давид с сыном в элитном в всех отношениях столичном квартале и его обитатели в обеденные часы только и знали, что себе обедали. Кормежка и в те старинные, совсем забытые лета у многих была по распорядку. Однако, могли иметь место и иные причины, как-то внезапно напавшее на горожан домоседство, излишне жаркая погода, припекавшая темечко праздношатающемуся азиату даже сквозь чалму, популярные в народе зрелищные мероприятия по случаю смены политической власти с раздачей дармовой выпивки и разбрасывания медяков. Да мало ли чего еще, сейчас уже мало кто вспомнит в подробностях, но факт остается фактом. Нужного человека поблизости не оказалось.

Однако, возвращаться к отцу с «пустыми руками» Тории не хотелось, и он продолжил поиск. И вот, пробродив по восточным белоснежным улочкам, попинав с досадой мелкие камушки, все же он увидел одного парня, сидевшего расслаблено в тени финиковой пальмы, взором своим уставившись на небо, как бы сочиняя какой мадригал или сводя дебет с кредитом удачно провернутой аферы. Кстати, в жизни нередко оказывается одно с другим вместе.

Итак, Тория встретил Рафаила. Это был Ангел. Но Тория, конечно же не знал, что это был ангел. Но и Архангелу Рафаилу было некстати сразу вот так просто раскрывать все свои карты. Предстоящая история, которой следовало разыграться на обширных просторах древних Ассирии и Мидии, требовала своего логичного начала, увлекательного развития и эффектного конца. Все должно было произойти тонко, чувственно и красиво. Так и только так. Иначе могло случиться, что повеление данное Господом своему Архангелу, могло оказаться и невыполненным, но такого история мира не знала никогда и не узнала и в нашей истории.

Оказалось, что спутника Тория себе нашел что надо: человек, как он о себе утверждал, был хороший, выглядел надежно и, что было немаловажно по мнению Тории, мамой клялся, что знает эту дорогу и преодолевал ее уже не раз.

– Что же, выбор всегда непредсказуем, – решил Тория и, чтобы времени не терять он и кандидат в его будущие спутники по странствию пришли в дом Давида, чтобы обсудить с отцом все детали предстоящей экспедиции.