Страница 74 из 89
Утренние походы на рынок я взвалил на Лошку — после премии за сегодняшний день она этому не очень-то и сопротивлялась. Поэтому на раннее пробуждение я не настраивался. Вместо того чтобы полночи развлекаться с вдовушками, я провёл это время в пекарне — выпекал пшеничные караваи. Впрочем, выбора у меня и не было: никто не ломился ко мне с кувшинами молока или бочками мёда. После визита Мамаши Норы местные женщины не предпринимали попыток посетить мою спальню.
Лепить хлеб показалось мне простецким занятием: поднял свой уровень пекаря на выпечке медовых батонов и творожных булочек. Мастер Потус всё реже обзывал меня безруким, да и подсказывал уже нечасто — всё больше жаловался на мою расточительность, из-за которой, по его мнению, я вскоре «с торбой пойду по миру». Я же слушал его причитания, раскладывал на столе заготовки из теста и прикидывал способы облегчить работу пекаря. Несколько интересных идей меня посетили. Но осуществить их в Персиле не представлялось возможным.
С выпечкой хлеба я провозился до прихода Полуши. Успел выполнить свою часть работы — на столах остывали пшеничные караваи. Выглядели они вполне прилично, я бы сказал: стандартно — в меру румяные, похожие друг на друга, как клоны (старый зануда заставил меня взвешивать каждую заготовку). Умудрился не разгромить зал пекарни, успел в нём слегка прибраться. На манер мастера Потуса отвесил молодому пекарю порцию умных нотаций. Распорядился не беспокоить меня по пустякам — пошёл спать.
За окном моросил дождь. Сквозь приоткрытое окно в спальню проникал свежий воздух. Солнечные лучи не слепили глаза: едва пробивались сквозь серые облака. Мышцы побаливали, точно я вчера устроил очередной секс марафон. Впрочем, почти так и было: за вечер и полночи я так затра… устал, что уснул, едва коснувшись головой подушки.
Давно я так крепко не спал!
Открыл глаза незадолго до полудня: не проспал встречу с главарями детских банд лишь благодаря профессору.
У входа в трактир меня ждала Шиша — всё в той же одежде с чужого плеча. Девчонка, как обычно, выглядела серьёзной, едва ли не хмурой. Кивнула мне, сообщила, что «они здесь». Главари шаек с заинтересовавших меня улиц, по её словам, уже ошивались на площади у Северных ворот. Поглядывали на нас со стороны: хотели убедиться, что Шиша не пыталась «устроить подставу».
Я предупредил скучавшего у входа в трактир вышибалу, что жду гостей — трёх пацанов. Сунул громиле в руку пару монет, попросил: как парни явятся, проводить их к моему столу. Вместе с Шишей вошёл в пропахший кислым пивом и жареным луком зал — занял большой стол, сделал заказ на одну персону: не собирался устаивать званый обед. Не заметил, чтобы Шиша обиделась на мою жадность.
«Ты уверен, мэтр, что старикан меня здесь не услышит? — спросил я. — Не слишком ли близко к пекарне этот трактир? Может, стоило пройти дальше Северных ворот? Или назначить молодёжи встречу за городом? Не ночь — ничего бы там с ними не случилось. Не хочу, чтобы старый хрыч раскусил мою затею. Пусть бы и дальше считал меня безбашенным молодым транжирой».
«Существуют варианты телепатии, позволяющие общаться на огромных расстояниях, — сказал профессор Рогов. — Но они требуют больших затрат энергии. В вашем случае, юноша, я использовал вариант попроще — и, следовательно, более экономный. Но он подразумевает относительно скромную дистанцию между участниками мысленного общения. Если заложить величину энергии, что вы расходуете, в формулу Чехона-Пилика…»
«Не тупи, мэтр! Говори проще! Твои Чехоны и Пилики меня сейчас интересуют в последнюю очередь. Скоро явятся детишки. Я должен быть уверен, что старый хрыч нас не подслушает. Пусть создатели формулы спят спокойно — не будем их беспокоить. Как-нибудь обязательно выслушаю лекцию на тему расчёта оптимального расстояние при использовании мыслеречи. Но не сейчас. Услышит нас Потус? Или нет?»
Я с интересом наблюдал за тем, как покачивала бёдрами сновавшая по залу между столами молодая разносчица. В этот трактир я зашёл уже второй раз, но при прошлом посещении девицу не видел. А иначе бы пришел сюда вечерком — смазливая разносчица показалась мне отличной заменой трусливым вдовушкам и рубке дров. Те взгляды, что она на меня бросала, кажется, намекали на возможность нашего с ней ночного общения, пусть для меня и не бесплатного.
«Не услышит, можете не волноваться, юноша. Вероятность того, что постэнтический слепок личности бывшего владельца вашей пекарни мастера Потуса сумеет наладить с вами контакт на таком отдалении от места его привязки — немногим больше нуля процентов. Чуть больше нуля — лишь по причине того, что, как вы говорили, чудеса случаются. Нельзя игнорировать и божественное вмешательство».
«И как часто случаются эти вмешательства богов?» — спросил я.
«Мне не известно ни об одном таком случае, — сказал профессор. — И этот факт, юноша, я тоже учёл при расчётах — не только формулу Чехона-Пилика».
На встречу со мной явились три представителя уличных детских шаек — похожие друг на друга формой одежды, стилем причёсок и голодным блеском в глазах. Я уточнил у них — действительно ли они те, кто мне нужен: на их ли территориях находятся пекарни моих ближайших конкурентов. Дети заверили меня, что я не ошибся (точнее, что Шиша меня не подвела).
Главари детских ватаг выслушали моё предложение: в этот раз я предложил не две монеты на человека — двадцать монет на банду. Сказал, что передавать деньги буду ежедневно — через Шишу (ещё минус две монеты в день). Заверил, что обязательно найду способ проверить их работу. И что тут же расторгну договор, если узнаю, что детвора меня обманывает.
— А я это узнаю! — сказал я.
Помахал оттопыренным указательным пальцем.
Выслушал заверения в том, что обманывать меня никто не собирался.
— Но это только часть того, что я хотел бы вам предложить, уважаемые, — сказал я. — Помимо ежедневной платы, для вас есть возможность ещё и получать премии. Условия получения премиальных таковы: тот смельчак, кто сможет рассказать о моём медовом хлебе ВНУТРИ магазина моих конкурентов, получит дополнительные ТРИ монеты. Как вам такое условие?