Никто не узнает

Продолжая улыбаться, Тимур скрепя сердце вытащил скудную наличность из кармана и отдал одну бумажку. Коллектив парню очень нравился. За две недели его работы к нему никто ни разу не придрался, не оскорбил и не унизил, что бывало на предыдущих местах работы. В одном из ресторанов, в котором Янышев подрабатывал официантом, директор не скупился на хлесткие выражения и бранные слова, повышал голос и совершенно не заботился о благополучии своих подчиненных. В ночном интернет-кафе часто грубили посетители, да и напарник манерами не блистал.

Тимур крупным телосложением не отличался, а за отличную учебу, любовь к книгам его прозвали ботаником и отвешивали оплеухи, зная, что тот ответить не сможет. В Бюро же люди были улыбчивыми и дружелюбными. Возможно, сказывалось образование и воспитание, а возможно, самоутверждаться за чужой счет не было смысла.

Единственное, чему парень был не особенно рад – это постоянные просьбы сдать деньги. За эти две недели он уже отдал сто пятьдесят рублей на два дня рождения и чье-то пополнение в семействе. Он знал, что во многих фирмах подобные практики в порядке вещей, но у него с наличностью была напряженка, и если до первой зарплаты еще кто-нибудь родится, то ему придется занимать у соседей, чего он жутко не любил. Да, пятьдесят рублей не такая уж и сумма для тех, кто стабильно получает зарплату, Тимур пока к этим счастливчикам не относился.

Покинув архитекторов, Янышев направился к себе, не забыв мельком посмотреть в сторону кабинета директора. Сегодня, увы, он был закрыт. Как понял парень, Нотман любил простор, потому часто оставлял свои двери открытыми, и можно было наблюдать, как он работает. С первых минут знакомства Тимур буквально влюбился в этого мужчину. Он был воплощением всего того, чего парню так не хватало: сильного характера, смелости в суждениях, открытости и общительности.

Руслан Сергеевич не стал бы сидеть в темной каморке, терпеть оскорбления в свой адрес или прятаться от себя. Янышев был уверен: вокруг него постоянно кипит работа, он не мирится с судьбой и всегда добивается своего. Не говоря уже о внешности. Тимур часто останавливался возле стенда с фотографиями сотрудников и изучал его приятное лицо. Естественно, когда никого не было поблизости. Даже у этих ненавистных дней рождения был огромный плюс: там всегда присутствовал Нотман.

– Сегодня снова день рождения, – сказал Тимур, войдя в свой кабинет.

– Да, знаю, – не отрываясь от работы, сказал Михалыч. – У нас в ноябре и декабре постоянные праздники, хоть не приходи. А потом еще корпоратив. Хорошо, в пятницу, есть время переболеть в выходные.

– Корпоратив?

– Конечно. Новогодний. Тебе понравится. В ресторан идем. Напьемся и устроим пляски, – хохотнул Михалыч, на секунду оторвавшись от платы, которую паял.

– А сдавать что-то нужно? – еле ворочая языком, спросил Тимур.

– Из зарплаты сразу вывернут.

Эта новость была плохой. Янышев уже распределил средства как с аванса, так и с зарплаты, и лишние затраты никак не вписывались.

«Наверно, можно отказаться, – рассуждал про себя Тимур. – И в очередной раз быть белой вороной. Но это и на одежду растраты, не могу же я пойти в джинсах?»

Отвернувшись к компьютеру, которому проводил диагностику, Янышев принялся мысленно пересчитывать бюджет, выискивая лазейки для похода на корпоратив.

В начале шестого всех позвали в переговорный зал, там отмечали все праздники. На столе были расставлены закуски, бутылки со спиртным, соки, торт и пластиковая посуда. Янышев алкоголь не употреблял и сразу потянулся за соком, зато остальные активно налегли на шампанское.

Первый тост, естественно, говорил директор. Его глубокий голос слушать было приятно, от поздравлений хотелось улыбаться и краснеть вместо именинницы, что парень и делал, стоя в самом дальнем углу зала. После первого бокала народ потянулся за едой, и голодный с обеда Янышев решил не отбиваться от коллектива.

И нет, он не специально голодал, просто взять с собой на обед было нечего, а питаться в буфете или столовой – дорого. Он так хотел есть, что совершенно забыл обо всех комплексах, впрочем, как и многие присутствующие. Запихивая очередной бутерброд со шпротами в рот, парень кинул взгляд на директора и чуть не подавился. Тот пристально и задумчиво смотрел в его сторону из толпы гомонящих сотрудников.

Тимур покраснел от макушки до пят и спрятался за спины ближайших коллег. Теперь стало неудобно за то, что он, как стервятник, набросился на еду. Но неужели же директор из-за этого на него уставился? Или ему показалось? Снова исподтишка взглянув на шефа, Тимур нахмурился: тот что-то обсуждал с Иваненко и совершенно не обращал внимания на окружающих.

«Должно быть, у меня уже глюки от недоедания. Надо набрать бутербродов с собой, проверить компьютеры и идти домой, пока еще чего себе не придумал».

Унылый дождь барабанил по окнам и крышам, хмурое, серое небо давило своей массой и совершенно не способствовало поднятию настроения. Красивую, белую зиму ждали все, от мала до велика, но она не хотела приходить раньше времени и радовать людей. Тимур смотрел в окно кабинета дизайнеров и грустно разглядывал голые деревья и жухлую траву. Настроение было на нуле не только из-за погоды: его положение было столько же унылым и печальным.

На прошлой неделе его официально приняли на работу и оформили все документы. Это радовало, но денег пока не принесло. До первого аванса требовалось прожить еще две недели, а для этого нужно было брать в долг. Опять. Добрые соседи по общежитию понимали Тимура, но от этого становилось еще тоскливее.

Веселая соседка Ирина, работавшая официанткой, вчера его кормила пельменями за то, что он настроил ее старенький компьютер. Она оказалась приветливой и немного глупенькой, видела жизнь словно через розовые очки и искренне мечтала о принце на белом «мерседесе», который когда-нибудь встретится на ее пути. Одевалась она нескромно, косметику использовала с явным перебором и мужчин водила к себе часто, но почему-то это не отпугнуло брезгливого Янышева. К тому же благодаря их общению можно было бесплатно поесть.

«С таким же успехом можно продавать свои услуги в сети, – мысленно усмехнулся парень, – или продаваться самому, что в моем случае скоро станет единственным выходом из положения».

Компьютерный монитор загорелся приветственным сообщением, это означало, что все обновления установлены и можно было переходить к следующему. Выключив машину, Тимур перешел к соседней и вставил диск в дисковод. Помимо простой проверки техники, в обязанности Янышева входила и установка всех обновлений, чем он и занимался темным осенним вечером. Михалычу нужно было срочно бежать, и он слезно просил сделать часть работы за него. Парень с улыбкой согласился, ведь ему спешить было некуда.

Он методично переходил от одного рабочего места к другому, механически выполняя нужные действия и думая о своем. В офисе было очень тихо и темно. Свет горел только в коридоре, но это как раз полностью устраивало Тимура. Закончив в кабинете дизайнеров, он собрал вещи и направился к оставшемуся на этаже компьютеру. Его парень неспроста решил проверить последним, ведь он принадлежал самому Нотману.

«Интересно, какая картинка на рабочем столе? В каком порядке документы и есть ли личные файлы? Фото, например?» – мысленно потирал руки Янышев, подходя к кабинету.

Но на пороге пораженно замер, почувствовав себя воришкой, залезшим в дом в неподходящий момент. В полной темноте на своем месте сидел директор и сосредоточенно смотрел в монитор через защитные стекла очков. Темные волосы снова пребывали в беспорядке, рукава синего свитера он закатал по локоть, рука ловко управляла мышью. На столе царил хаос. Потоптавшись на месте, Тимур было хотел окликнуть мужчину, но голос его подвел, поэтому решил тихонько уйти, пока его не заметили. И только он сделал шаг назад, как янтарные глаза оторвались от компьютера и в упор посмотрели на него.

– Тимур? – спросил Руслан Сергеевич в темноту.