Последний рубеж

– Знаешь, вернувшись сюда, на Аляску, я предполагал пожить в Кейтсити годик, максимум два, но вот уже прошло семь лет, а я всё еще здесь. Если тайга завладеет тобой, то уже никогда не отпустит, даже если ты всё-таки сможешь вернуться в цивилизацию. Она, Макс, всегда загадочна и бесконечна. Она тебя манит как в волшебной сказке. В любое время года ты ощущаешь ее мощь и тайну, и невероятной силы магию. Вот так однажды утром я проснулся в отцовском доме и понял, что мне пора строить хижину в лесу, ото всех подальше. От людей, от копов. Я взял лодку и пошел заливом на север. Плыл больше суток, пока не увидел устье реки. Я сразу понял, место дикое, никем не хоженое. Тогда я пошел пешком вдоль речки. Пока шел, понял, тут где-то рядом лежбище волков. А значит, есть охота. Чуть позже вышел на поляну и понял, что она моя. Окруженная со всех сторон деревьями она краями упиралась в реку. Это важно, потому как нужна вода и рыба, да и от залива пешим ходом не больше двух часов. Строил я хижину медленно, целый сезон, но всё-таки успел к зиме. Только впрок мясом не запасся. А позже, я по дурости вовремя не вытащил лодку на берег, и однажды ночью она наполовину вмерзла в реку. И я оказался отрезан от мира на всю зиму. Это была моя первая одиночная зимовка. Голодная, холодная, тоскливая. И страшная. Но всё обошлось, я дотянул до тепла. Вот с тех самых пор там и живу почти всё время. Хотя еще недавно не поверил бы, что я смогу покинуть город, людей, небо, игру и женщин. Мне тогда казалось, что всё это и есть жизнь. Настоящая, полная, красивая. Та, о которой мы мечтаем. Но оказалось всё наоборот. Для меня – наоборот.

– Ты хочешь сказать, что живешь одиноким бобылем в лесу? – я ничего не понимал.

– Почти, Макс! – задумчиво ответил Ник. – На краю города, как я уже сказал, у меня крохотный домишко, оставшийся от родителей. Гараж. Машина. Я останавливаюсь в нём, только когда привожу пушнину на сдачу. Максимум на пару недель. Кстати, что интересно, я перестал болеть в тайге, а когда бываю в городе, хожу только к дантисту.

Ник рассмеялся и замолчал. Потом посмотрел на меня долгим взглядом, как будто бы пытаясь оценить, насколько правильно может понять его слова человек, который с детства, хоть и без роскоши, но беззаботно живет на папины подачки. По его мнению, я должен был быть человеком, не ведающим печали и забот, и что такое жить в тайге – навряд ли смог понять. Но в голосе Ника я этой иронии не проследил. Скорее, его рассуждения были о себе. Он как бы и сам удивлялся тому, что уже семь лет безвылазно живет в забвении. «Похоже, у этого парня, и правда, была своя и не совсем простая история», – подумал я.

– Ты сказал «небо»? – зацепился я. – Что ты имел в виду?

Ник поднес флягу к губам и застыл. Он смотрел на огонь и стал вспоминать что-то свое, затем очнулся.

– Небо – это жизнь, Макс. Вообще-то, я профессиональный пилот, – не отводя глаз от огня, сообщил он. – Я «Джамбо»[6] в небо поднимал. А знаешь, что такое поднимать в воздух полторы сотни тонн железа и триста жизней на борту?

Ник наконец повторил глоток своего виски.

– Мне до сих пор всё это снится, особенно тот страшный рейс.

– Ты летал на семьсот сорок седьмом? – моему изумлению не было предела.

– Я был командиром экипажа, Макс! Правда, совсем недолго, – он недобро хмыкнул. – И если б не та ночь с Сэнди! Если б не ее таблетки. Ах, Сэнди, Сэнди. Она вытащила меня из глубокого дерьма, а я опять в него нырнул…

Глава 4

Лето 2011 года. Нью-Йорк. Ник

В первый раз Ник увидел ее на рейсе Нью-Йорк – Лондон. Милая брюнетка, чуть больше двадцати, высокий рост, тонкая в талии, округлая на бедрах, красивого размера грудь и бархатная кожа. Глаза ее светились, как у влюблённой. Стоя в дверях, она, как и положено, с пленительной улыбкой приветствовала пассажиров. Их взгляды встретились, и Ник почувствовал, что Сэнди его знает, она как будто бы его легко читает.

Странное ощущение.

На ходу буркнув приветствие, он прошел в кабину и расспросил о ней второго пилота. Тот толком сам ничего не знал, кроме того, что звали ее Сэнди, и на этом рейсе она подменяет приболевшую стюардессу. И всё. Но Ника не покидало необъяснимое волнение. Сидя за штурвалом «Боинга», он даже и не подозревал, что его вернули в большую авиацию только благодаря этой хрупкой девушке. Это она упросила своего дядю, занимавшего высокий пост в авиакомпании, дать ему шанс. Она же настояла, чтобы его отправили на курсы повышения квалификации. После этого он вдруг внезапно был переведен в «тяжелую» эскадрилью и менее чем через год получил кресло командира экипажа. Дядя хорошо понимал, чем его помощь может обернуться для любимой племянницы, но отказать не смог.

Когда-то он сам, уже будучи женатым, налетал уйму часов с любимой стюардессой, которая из-за него не вышла замуж. А когда пришло время спуститься им на землю, то было уже поздно ей создавать семью. Да и встречаться, как раньше, уже не получалось. Так и осталась стюардесса одинокой, хоть и частенько получала от него подарки. Как и все в авиакомпании, Сэнди знала об этом романе длиною в вечность, но в двадцать лет жизнь бесконечна и легка. Поэтому, когда дядя попытался ее просветить, к чему всё это может привести, она просто поднесла палец к его губам и медленно пропела: «Он будет только мой, увидишь!» И Сэнди приступила к делу.

Следующая их встреча выпала на корпоративную вечеринку по случаю юбилея ее дяди. Она умышленно пришла последней и эффектно появилась в тёмно-вишневом платье, которое очень хорошо подчеркивало все преимущества фигуры, а высокие каблуки увеличивали и без того немалый рост. Она знала, что понравилась ему, но на его ухаживания ответила безразличием. А вот со вторым пилотом была кокетлива и весела, пила шампанское и танцевала, но с вечеринки той уехала домой одна.

На следующий день, раздобыв по своим каналам ее адрес, Ник послал ей большой букет роз. Ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы найти этот особый сорт Sweet Juliet[7]. Элегантные цветы нежно-абрикосового оттенка с тонким проникновенным ароматом были упакованы в дорогую бумажную ткань тёмного цвета, чем еще больше подчеркивали всю шедевральность редкого букета. Ник не поскупился и на французское шампанское.

Любая другая женщина наверняка бы покорилась сразу и тут же бы открыла свою крепость. Но только не Сэнди. «Ваш букет сегодня третий, а вот бутылка «Моет» первая. Благодарю, мне очень приятно».

– Приятно? Чёрт возьми! – прочитав это смс, Ник закипел, как ржавый чайник.

Гордые и беззаботные, умные и счастливые, замужние и одинокие – все сами висли на его плечах. Так висли, что всегда просили не бросать. А тут ему говорят: «Ваш номер третий, ожидайте и, может быть, вас позовут». Ник ничего не понимал. Как так?

Что делать?

Отступить и послать ее к чертям? Или продолжить тратить время, деньги, чувства?

«Ты играешь в прятки, – спросил ее мысленно Ник, – или в неприступную царевну?»

Он, конечно же, понимал, что это тонкая игра молодой и красивой стюардессы с завидным командиром большого корабля, но ни о чём другом Ник думать уже не мог.

Да он и сам игрок, сердцеед, артист, считала, фокусник, пилот.

Еще в юности, заметив свои способности в математике и обладая феноменальной памятью, он заразился игрой в покер. Со временем, уже в колледже, как-то вечером за зелёным сукном он познакомился с отличным парнем Биллом, таким же заядлым игроком. Билл предложил ему создать нечто – вроде команды мелких шулеров, чтобы зарабатывать себе на жизнь и учебу.

Третьей к ним влилась младшая сестра Билла – Джессика, чья роль была угощать игроков напитками, отвлекать их внимание своей великолепной грудью и приносить к столу «холодную» колоду. То есть свою, заранее перетасованную колоду, которую она ловко прятала в ладони под блокнотом, когда заходила в комнату. Блокнот ей якобы был нужен, чтобы записывать, кому какую выпивку нести. Джесси невзначай вставала рядом с сидящим за игровым столом Биллом и принимала заказы. Затем она изящно наклонялась к столу, немного обнажая грудь, делала записи в блокноте и в этот самый момент роняла колоду из ладони. А та летела вниз и падала в подставленную руку Билла. Но Биллу еще нужно было суметь незаметно подменить колоду. Он спокойно ждал, пока Джесси вернется с подносом и начнет расставлять стаканы на столе, чем естественным образом опять отвлечет на себя внимание игроков. В правой руке Билл держал настоящую колоду на виду, а вот левой, с холодной колодой он коротко сдвигал стул назад, затем как бы помогая этому движению правой рукой, он возле ширинки своих брюк ловко делал подмену и возвращал правую руку на стол.

6

Джамбо (Jumbo) – прозвище самолета «Боинг-747» среди лётного состава.

7

Sweet Juliet – сорт роз с небольшими бутонами абрикосового цвета, выведенный английским селекционером Дэвидом Остином. На создание этот прелестного цветка ему понадобилось около 15,8 млн. долларов и 15 лет кропотливой работы.