Непокорный зверь

Вода в нём была родниковой, и очень холодной. Она не успевала прогреваться под лучами восходящей Этшианы, но грязному уставшему Прэту было уже всё равно. Он готов был купаться даже в ледяной воде, лишь бы иметь возможность смыть с себя липкий пот и его противный запах.

В условиях рабской жизни в деревне он вообще не мог мыться, а его хозяева проводили обряды омовения не чаще пяти раз в год, перед праздниками большого круга. Купаться в холодной воде они не любили, а греть её над костром в панцире торна считалось неслыханной роскошью. Такое мог позволить себе только правитель родовой общины.

В отличие от аборигенов, Винтар при каждом удобном случае старался смыть с себя налипшую пыль, хотя бы водой из бурдюка. Но такое удавалось редко. Поэтому сейчас он был рад возможности ополоснуться в ручье, даже без всяких моющих средств. Песка и глины для такого дела было вполне достаточно.

Шкуру торна он тоже постарался отстирать от грязи, хотя сделать это было нелегко. В первый раз всё было гораздо сложнее. Следы бурой крови, и чёрт знает чего ещё, приходилось отмачивать в воде и драить с помощью шершавого камня. Но от запаха избавиться всё равно не удалось, будто шкура долго лежала в куче навоза и насквозь пропиталась этой вонью.

Бросив её подсыхать на траве, Прэт лёг рядом и расслабился, глядя на розовато-сизые облака, медленно плывущие в утреннем небе. Тело, согреваемое Этшианой, обдувал лёгкий ветерок. В стороне тихо журчал ручей. В такие моменты Винтар забывал о рабском положении и наслаждался жизнью. Если не думать ни о чём плохом, можно представить себя отдыхающим на пляже одной из курортных планет Земной Федерации. Это была приятная иллюзия.

Даже на Земле, где у него имелось почти всё, что душе угодно, такое бывало не часто. И только лишившись этого, он понял, что радоваться можно простейшим вещам – теплу, пище, чистому телу, и даже просторам чужой планеты.

К сожалению, минуты блаженства быстро заканчивались, и тогда жестокая реальность являлась к Прэту во всём своём неприглядном виде. Он вспоминал, где находится, и что здесь делает. Эта действительность вновь заставляла его злиться, мечтая о кровавой месте всем, кто обрёк его на тяжёлые испытания. Винтар был уверен, что звёздный торговец и вождь племени рано или поздно расплатятся по счетам, которые он им предъявит.

Внезапно до ушей Прэта донеслись странные шорохи. Но прежде, чем он опознал несущуюся на него «массу», тело рефлекторно бросилось в сторону. Делая невероятный кульбит через голову, Винтар ещё успел схватить посох, и тут же развернулся лицом к неожиданной опасности. Расслабленное купанием тело мгновенно напряглось, заряжаясь адреналином.

На то место, где он только что находился, упал сравнительно небольшой, но очень кровожадный ком рыжеватой шерсти. Это был четырёхлапый хищник, которого туземцы называли дрэтхом. Зверь обитал, в основном, в холмистой местности предгорья, и мог представлять нешуточную угрозу для одинокого безоружного аборигена.

Размерами около одного метра, он имел узкую морду с большими ушами. Его длинный пушистый хвост нервно метался из стороны в сторону, а пара выпученных красноватых глаз подозрительно смотрели на противника, который должен был стать лёгкой добычей.

Быстро оценив изменившуюся обстановку, дрэтх угрожающе рыкнул, оскалив острые клыки. Затем снова прыгнул на потенциальную жертву. Однако теперь Прэт был полностью готов к атаке, и резко взмахнул посохом. Толстый конец длинной палки врезался точно в ухо злобной твари, сбивая «прицел».

Кувыркнувшись в воздухе, хищник взвизгнул от боли и, упав на землю, затряс ушибленной головой. Но это его не остановило. Он повторно ринулся на Винтара, и тут же получил посохом по шее.

Прэт решил развить успех, и вновь попытался ударить зверя. Но теперь зубастый противник оказался более проворным. Он успел увернуться от палки. А в следующий момент его клыки щёлкнули в опасной близости от Винтара. Пришлось пинать хищника в оскаленную морду, но это отвлекло его лишь на секунду. Узкие челюсти внезапно сомкнулись на ботинке.

Если бы у Прэта были обычные кожаные обмотки, как у свободных аборигенов, или босые ступни, как у рабов, ему бы не поздоровилось. Но человеческая обувь в очередной раз оправдала своё качество, оказавшись не по зубам агрессивной твари.

Пока зверь грыз ботинок, желая прокусить толстую подошву, Винтар прижал его голову к земле и ударил заострённым концом посоха в левый глаз. Результат получился отличным. Отпустив двуногого противника, дрэтх взвыл и попытался сбежать. Но не тут-то было. Споткнувшись о подставленную палку, он кубарем покатился по траве. Потом на его спину обрушился тяжёлый конец посоха. Затем ещё раз, и ещё…

Отпускать раненного хищника нельзя было ни в коем случае. Он мог запомнить обидчика, причинившего боль, и долго его преследовать, чтобы напасть со спины в самый неподходящий для жертвы момент.

После четвёртого удара послышался хруст. Сначала Винтар подумал, что сломалась его палка, но быстро понял, что перебил твари хребет. Однако зверь всё ещё был жив.

Завывая, он сучил лапами по земле. Оставалось добить его, чтобы не мучился. Несколько сильных ударов по голове дрэтха решили проблему.

Только после этого напряжение отпустило Винтара, и он почувствовал слабость в ногах. Тело снова пропотело, хотя шкуру торна он так и не успел одеть. Давно ему не приходилось всерьёз бороться за свою жизнь. Было тяжело и страшно, но недавние тренировки с посохом не прошли даром.

Топота аборигенских ног слышно не было. Или надсмотрщики до сих пор спали, или предпочитали ни во что не вмешиваться. Тут было немало хищников, которые могли между собой драться. А о Мэтшуне они вообще не беспокоились.

Решив преподнести аршальцам сюрприз, Прэт быстро оделся, взял мёртвого зверя за хвост и потащил к загону торнов.

Глава 5

Предгорное пастбище было довольно обширным, простираясь в разные стороны на полтора десятка километров. Но учитывая аппетит огромных животных, пастись они тут могли не дольше одного месяца. После этого скот нужно было перегонять на другое место, давая возможность растениям восстановиться.

Пока торны паслись в низине, утробно гудя и пережевывая сочные стебли тростника, Винтар Прэт приглядывал за ними с вершины холма. Остальные рабы вместе с надсмотрщиками находились где-то на другой стороне, и он их не видел.

Сначала аборигены удивлялись, почему новый погонщик все время куда-то уходит, стараясь держаться обособленно, но постепенно привыкли к странному чужаку. Если бы он хотел сбежать, то сделал бы это давным-давно. Но в том-то и дело, что бежать ему было некуда, в отличие от других невольников. Поэтому надсмотрщики большую часть дня его не беспокоили, и не интересовались, где он пропадает.

Родовая община Утабэ, которой сейчас принадлежал Прэт, считалась одной из самых малочисленных в племени Шаду. Но, благодаря тому, что она занималась разведением и выпасом крупного рогатого скота, её статус был довольно высок. Может быть, именно поэтому Винтар не жалел о том, что Гарш передал его новому хозяину в обмен на торна. Теперь он чувствовал себя гораздо свободнее, чем раньше. Но он не забыл, как и при каких обстоятельствах это произошло.

Прэт прожил в главной деревне Шаду более полугода, прежде чем в ясном вечернем небе появился быстро увеличивающийся силуэт крупного космолёта. Но он был не серебристый, как корвет контрабандиста, а чёрный. Да и форму корпуса имел немного иную, более угловатую.

Винтар увидел его благодаря возбуждённым возгласам аборигенов, которые запрокинули головы и уставились куда-то вверх. Обладая более острым слухом и зрением, они заметили корабль гораздо раньше.

Судя по крутой траектории снижения, управлять им мог такой же сумасшедший человек, как вольный торговец. Или это действительно сам Тьер? А если не он, то кто ещё сподобился прилететь на эту дикую планету?.. Вопросов в голове Прэта было много, но ответы пока не находились. В любом случае космолёт был другим, и прибыл он сюда досрочно, что вызывало сомнения.