Страница 41 из 51
— Блеск! — восхитился Ганнибал. — Заманила его в его же ловушку. Переиграла его на его собственном поле!
— Да, если тебе потребуется обдурить ворюгу-черномазого — бери ирландку и дело сделано, — гордо сказал Дэмиэн, и от избытка чувств хлопнул Джу по спине.
— Так какой у тебя план, Одри? — спросил Питер.
— Кинги прикажет своей гвардии войти в долину через расщелину с водопадом. Когда Лужа со своей шайкой доберется до обрыва, мы уже давно будем поджидать их внизу. Когда они спустятся, мы…
— …мы их гранатами! — крикнула Джу, которая была в восторге от этой идеи.
Ганнибал ухмыльнулся и встал. — Я пошел звонить во дворец.
— А я пойду, сделаю еще несколько бомб, — с энтузиазмом сказала Джу, когда Ганнибал вышел из комнаты.
— О, нет Джу, нельзя бросать бомбы в долине. Можно навредить птицам! — остановила ее Одри.
Лицо Джу вытянулось от огорчения.
— А может, тебе вообще не стоит ехать с нами, Джу? — попробовал ее отговорить Питер. — Там может произойти порядочная потасовка, а если служитель Бога с криками катается по долине в вульгарной драке, — это будет плохой рекламой для Церкви.
— Вздор, я с самого начала была замешана в этом деле и намерена довести его до конца. И я считаю, что моей Церкви не помешает некоторый воинственный ореол.
Спустя некоторое время вернулся Ганнибал:
— Извините, что так долго, но Наполеон Ватерлоо и Иисус в такой поздний час совсем ничего не соображают.
— А что сказал Кинги? — спросила Одри.
— Его гвардия в полном составе будет через час на дороге, там, где река из долины впадает в Матакаму. Король рад провалу затеи Лужи, попросил меня передать тебе его извинения за зенкалийцев, которые так дурно обошлись с тобой, и поздравил тебя с победой.
— Что ж, это очень мило с его стороны, но это еще не победа, — возразила Одри.
— Но, она будет, — Питер был сама уверенность.
— Ни минуты не сомневаюсь, — согласился Ганнибал. — Ну, ваше преподобие, приготовьте-ка нам кофе — несколько литров горячего кофе в термосы — и в путь!
Они встретились с королевской гвардией примерно в четверти мили от водопада, скрывавшего вход в долину. Личная гвардия короля была элитным подразделением из отборных воинов устрашающего роста. Ее возглавлял капитан Саммервиль Хруст, в свое время служивший в гвардии Ее Величества. — Опытный и умелый офицер, прекрасно управлявший своим небольшим подразделением.
Он подошел к Ганнибалу и отдал честь, тогда как воины замерли в строю по стойке смирно, ожидая распоряжений:
— Я проинструктировал личный состав, сэр. — Спасти долину любой ценой, но кровопролития без надобности не допускать.
— Все верно, — подтвердил Ганнибал. — И как можно меньше беспокоить обитателей долины.
— Да, сэр, об этом я тоже предупредил. Но, хочу заметить, э-э… леди тоже пойдут? Могут возникнуть всякие грубости, знаете. В самом деле, там женщинам не место. Мужская работа и все такое…
— Вы еще не знаете этих леди, — сказал Ганнибал, смеясь, его позабавили рассуждения капитана. — Мисс Дэмиэн и раскрыла весь этот заговор, проявив личное мужество, а ее преподобие так умеет обращаться с бомбами, что хоть записывай ее в партизаны — даром, что служительница церкви.
— Хорошо. Если вы так считаете, сэр, — согласился капитан, полагая, что Ганнибал все-таки шутит. — Но я надеюсь, что они будут держаться в тылу, вне линии огня?
— Я буду нести личную ответственность, — заверил его Ганнибал.
…Колонна продвигалась к водопаду с величайшей осторожностью. Было маловероятно, что Лужа со своей шайкой их услышит, но рисковать не стоило. Питер шел впереди, Хруст и его люди следовали за ним, а остальная часть отряда замыкала шествие. Добрались до водопада и узкой расщелины, ведущей в долину. Здесь капитан поставил шестерых человек на страже. И отряд с великим трудом стал пробираться в долину-хохотуний. Когда они, наконец, туда попали рассвет, только начинался. В бледном, жемчужном полумраке стояли на толстых стволах деревья Омбу с вуалью тумана, запутавшегося в их ветвях. Полумрак постепенно превращался из жемчужного в бледно-розовый. Со всех сторон раздалось: «Ха, ха! Ха, ха! Ха, ха!» — это нежно приветствовали друг друга хохотуньи.
Наконец они добрались до утеса, с которого Одри и Питер попали в долину. Значит, если шайка Лужи будет руководствоваться инструкциями Одри, и метками, которые оставлял Питер, то неприятель будет спускаться здесь.
Хруст развернул свои силы, оцепив место предполагаемой схватки, остальные заняли позицию поодаль. Было прохладно, и Одри поежилась, отчасти от холода, отчасти от мысли, что Лужа может перестраховаться, и не пойти со своими головорезами. Последние клочья тумана, похожие на лебяжий пух, растаяли, и небо приобрело прекрасный насыщенный синий цвет.
— Скоро будут, — прошептал Питер, посмотрев на часы. — Я только боюсь, что нашего друга Лужи не будет с ними. А так не хотелось бы, чтобы он улизнул.
Сидевший рядом Капитан Паппас, этот огромный хмурый медведь, пошевелился, глянул на Питера своими хитрыми черными глазками, и произнес рокочущим шепотом:
— Не беспокойтесь, мистер Фокстрот. — Даже если его не будет, ему не удрать с Зенкали.
— Почему вы так уверены в этом?
— Потому что он заплатил мне пятьсот фунтов, чтобы я отвез его в Джакарту, — бесхитростно ответил капитан Паппас, — но, после того что он сделал с мисс Одри, я его не повезу.
— Как, если бы он не тронул Одри, но погубил долину, вы помогли бы ему сбежать? — Питер не мог поверить, что капитан способен на такое.
Глаза Паппаса заблестели, он пожал плечами, и сказал:
— Нет, конечно, не стал бы помогать. Он был настолько глуп, что заплатил мне вперед. Он не бизнесмен. Ни один грек не сделал бы этого. Это вызывает презрение. Я собирался проинформировать мистера Ганнибала о том, что собирается сделать Лужа. Его бы поймали, и с долиной все было бы в порядке.
— Ну а… пятьсот фунтов? — Вступил в разговор Ганнибал.
Паппас посмотрел на него, нахмурился и возмутился:
— Отдать пятьсот фунтов мошеннику?! Нет, греки так бизнес не ведут.
Прежде чем они смогли продолжить дискуссию об этой любопытной деловой этике, возле них неожиданно возник капитан Хруст:
— Пожалуйста, больше никаких разговоров. — Мой человек, который по моему приказу залез на высокое дерево, дал знать, что противник появился.
Питер и Одри переглянулись: они оба чувствовали удовлетворение, — ловушка сработала. Но явился ли Лужа лично? Джу медленно потерла руки, разминая их перед схваткой. Даже обычно невозмутимый Ганнибал выглядел напряженным. Только капитан Паппас оставался бесстрастным — у него был вид человека, решающего вопрос, на что лучше потратить пятьсот фунтов.
На вершине утеса послышались громкие голоса, смех, обрывки песен. Раздались шумные споры о том, как следует закреплять веревки, и кто какой груз потащит, спускаясь вниз.
Был слышен и голос Лужи, отдающий указания и выкрикивающий ругательства. — Дисциплины в его отряде не было совершено, и слушались его хорошо, если через раз. Это составляло разительный контраст с королевской гвардией, недвижно притаившейся в кустах у подножия скалы.
Но вот с вершины сбросили веревки, и по ним вниз стали медленно спускаться люди, груженые мачете, канистрами с керосином, различными видами огнестрельного оружия, начиная от дробовиков и кончая древними арабскими пистолетами, заряжающимися с дула. Судя по всему, этот арсенал был куда опаснее для их владельцев, нежели для птиц.
Наконец все сорок человек спустились вниз, и стояли, весело болтая, поджидая своего предводителя, и его дальнейших указаний.
К удивлению Питера, Лужа спустился по веревке с необыкновенной для такого щеголя и карлика ловкостью. Оказавшись внизу, он тщательно вытер руки белым шелковым носовым платком, поправил на голове тирольскую шляпу и уже собрался обратиться с речью к своим людям.
Но, в этот момент плотный, угрожающий полумесяц королевской гвардии, непринужденно держа винтовки, появился из кустов и застыл, молчаливый и неумолимый, прижимая Лужу и его людей к скале.