Берлин - 45

Военный журналист Евгений Кириченко несколько лет назад опубликовал в Интернете статью-исследование «Молчание знаменосца». В ней он затронул многие аспекты истории штурма Рейхстага. Рассказал правду и о знаменосцах.

«Виктор Тёмин сделал увеличенный снимок для юбилейной выставки, посвящённой Дню Победы[165]. Под ним стояла короткая подпись: «1 мая 1945 года». Знамени над Рейхстагом на этой фотографии не было. Да и не могло быть, потому что Егоров и Кантария, как потом выяснится, перенесли победный флаг с фронтона на купол только к вечеру 2 мая, когда здание перестало гореть. Эту историю с водружением снимал уже другой человек, корреспондент «Фронтовой иллюстрации» Анатолий Морозов.

Спустя почти 60 лет после Победы, — пишет далее Евгений Кириченко, — он рассказал в газете «Известия», как утром 2 мая вытащил Егорова и Кантарию на крышу из подвала Рейхстага, где те отсыпались вместе с остальными разведчиками батальона Неустроева. Приказ сфотографировать их пришёл в телеграмме из ГлавПура. Правда, в Москве ещё не знали фамилий знаменосцев, и найти их должен был сам Морозов.

Сам он их нашёл, или кто помог, но по воспоминаниям командира 756-го полка Зинченко, приказ доставить к Рейхстагу Егорова и Кантарию поступил ему от командира 150-й дивизии Шатилова. Знаменосцы должны были установить на куполе знамя Военного совета № 5, которое таинственным образом куда-то исчезло. Официально считается, что оно, установленное на куполе Рейхстага утром 1 мая, было сбито огнём фашистов или сгорело при пожаре, хотя по воспоминаниям участников штурма Рейхстага его там и не было. Поэтому Егорову и Кантарии пришлось снимать с конной статуи Вильгельма то самое знамя, сшитое из эсэсовской перины разведчиками группы Сорокина, и пробираться с ним к куполу, закинув за плечи автоматы.

Собственно говоря, именно эта деталь — заброшенные за плечи автоматы знаменосцев — и выдаёт постановочный характер фотографии. Щёлкая затвором камеры, направленной на героев штурма Рейхстага, обходивших древко с развевающимся на пороховом ветру флагом, корреспондент предположить не мог, что ни Егоров, ни Кантария в этом самом штурме как раз и не участвовали. Их просто назначили знаменосцами 150-й дивизии и привели в Рейхстаг в сопровождении автоматчиков роты Съянова, когда сопротивление немецкого гарнизона фактически было сломлено.

В ту, первую ночь мая, путь знаменосцам на крышу Рейхстага автоматом и гранатами расчищал замполит батальона Алексей Берест. По идее, главным героем снимка как раз должен был стать именно он. Но в подвале Рейхстага его не оказалось, и в кадр фотокорреспондента Берест не попал. Как не попал и в указ Президиума Верховного совета о присвоении звания Героя Советского Союза участникам штурма Рейхстага из 756-го стрелкового полка. Говорят, его вычеркнул Жуков, который не сильно жаловал политработников…»

Вычёркивал или не вычёркивал Жуков Береста, неизвестно. Ни свидетельств нет, ни документальных подтверждений. Лишний раз демонизировать Маршала Победы не стоит, тем более что желающих всегда хватало с избытком. К тому же, если предположить, что командующий войсками 1-го Белорусского фронта знал имена тех, кто первым поднял над Рейхстагом Знамя Победы, то уменьшить количество тех, кто ворвался в здание Рейхстага вслед за разведчиками, повод у него был.

Вернёмся к подполковнику А. Д. Плеходанову: «Вскоре в честь героев штурма Рейхстага командование корпуса решило устроить банкет. Это было на даче Геринга. Командир корпуса, глядя на листок бумаги, провозгласил тост, назвав командира дивизии В. Шатилова, воинов 756-го полка: Ф. Зинченко, С. Неустроева, И. Съянова, Береста, Егорова и Кантарии. А затем лишь упомянул меня, моего заместителя по политчасти Субботна, командира батальона Давыдова, командира роты Греченкова.

Тогда из-за стола встала врач медчасти Р. Дроздова, которая отлично знала, кто штурмовал Рейхстаг, кто первым проник туда и водрузил Знамя Победа. Она сказала:

— Так это и есть все герои штурма Рейхстага? Позвольте, а где же остальные герои и, в частности, разведчики 674-го полка, которые первыми ворвались в Рейхстаг и водрузили на нём Знамя Победы?

— На банкет приглашены только офицеры, — ответил В. Шатилов.

— Но я вижу вон Егорова и Кантария. Какое отношение они имеют к Знамени Победы? Если говорить честно, я больше на это имею право. Во время всех трёх штурмов Рейхстага я находилась на НП полка Плеходанова. Вместе с Плеходановым вошла в Рейхстаг. А Егоров и Кантария пришли туда на много часов позже меня. Да вдобавок к тому — под охраной…

Среди собравшихся произошло замешательство. Люди стали переглядываться, шептаться. Назревал скандал. Чтобы избежать его, мы, офицеры 674-го полка, убрались восвояси. Банкет не получился…

Не забуду я и дня, когда в дивизии отбирали в Москву воинов для участия в первом параде в честь Победы над фашистской Германией. Делалось всё втихомолку, скрытно и в спешном порядке. Помню, В. Шатилов отобрал тогда Съянова, Егорова, Кантария и ещё кого-то из полка Зинченко, несколько воинов из других частей дивизии. И в отместку нам, ни одного представителя 674-го полка, взявшего Рейхстаг!»

Вот так плюнули в душу Героям. Настоящим героям штурма Рейхстага.

Роль маршала Г. К. Жукова в этой истории неясна. Однако известно, что он распорядился Знамя Победы на параде 24 июня 1945 года не проносить, сдать его как реликвию в Центральный музей Вооружённых сил на вечное хранение. Не были включены в полк 1-го Белорусского фронта комбат Неустроев и знаменосцы Егоров и Кантария. Во время парада они сидели на гостевых трибунах, то есть находились среди зрителей. И ещё один штрих. Когда Жукову положили на стол пачку представлений к званию Героя Советского Союза участников штурма Рейхстага, он просмотрел их и сказал, что список слишком большой, отобрал листы генералов, а по поводу остальных заметил:

— Надо разбираться.

Почти все из списка получили ордена Красного Знамени. Однако некоторые спустя год были всё же удостоены звания Героев. Среди них старший сержант Иван Никифорович Лысенко.

Представление на Героя подполковнику А. Д. Плехода-нову генерал-майор В. М. Шатилов подписал 4 мая 1945 года. Командир корпуса генерал-майор С. Н. Перевёрткин своей подписью подтвердил представление, и оно ушло в штаб армии. По всей вероятности, дальше штаба армии документ не пошёл. Приказом командира 3-й ударной армии № 086-н от 13 мая 1945 года подполковнику Плеходанову была утверждена награда — орден Красного Знамени.

Уволившись из армии в звании полковника, Алексей Дмитриевич Плеходанов жил с женой Марией Степановной в Бресте. Умер в 1973 году. Похоронен со всеми воинскими почестями на гарнизонном кладбище. В мемориальном музее «Брестская крепость» хранятся личные вещи, фронтовые документы и реликвии героя штурма Рейхстага А. Д. Плеходанова.

Всю жизнь он искал правду. Не нашёл.

Младший сержант 756-го стрелкового полка Пётр Николаевич Пятницкий в историю штурма Рейхстага вошёл под другим именем — Забытый Солдат.

Родился Солдат в 1913 году в селе Мужинове Клетнянского уезда Орловской губернии, ныне Брянской области. Учился в сельской школе. Как и все деревенские дети, рано начал трудиться. Работал в колхозе.

Летом 1941 года он был уже на фронте. Воевал в рядах 267-й стрелковой дивизии. В июле 1942 года в очередном бою был тяжело ранен и попал в плен. Дважды пытался бежать, но оба раза неудачно. После каждого из побегов подвергался жесточайшим наказаниям, пыткам. В 1944 году наступающие войска Красной армии освободили концлагерь. Наступающие войска несли большие потери, нуждались в пополнении, а тыл уже не восполнял редеющие роты и батальоны. В подразделения зачисляли бывших военнопленных, предварительно прошедших фильтрацию. В числе таких «призывников» оказался и Пётр Николаевич Пятницкий.

Капитан Неустроев взял его в свой штурмовой батальон связным.

165

Речь идёт о фотовыставке 1965 года и снимке В. Тёмина, сделанном с самолёта, на котором запечатлён Рейхстаг и панорама окрестностей в дыму. В 1945 году снимок появился с пририсованным Знаменем Победы на куполе. В таком виде облетел весь мир.