Берлин - 45

Историк бронетанковой техники М. Б. Барятинский пишет: «С сожалением приходится констатировать, что для боя немецкие танки были приспособлены гораздо лучше. Простой пример. Почти все немецкие танкисты в своих воспоминаниях отмечают, что русские танки запаздывали с открытием ответного огня, а порой и просто долго не могли определить, откуда по ним стреляют. Немудрено! Недостаточное количество, плохое качество, а также неудачное расположение приборов наблюдения просто не позволяли экипажу танка Т-34, например, вовремя обнаружить цель. Кроме того, у этого танка в бою отсутствовал командир, не по должности, а по выполняемым обязанностям. Выполняя функции наводчика, он видел только то, что мог увидеть в телескопический прицел. Появление в 1943 году на ’’тридцатьчетвёрке» командирской башенки, вопреки расхожему мнению, мало что изменило. В бою командир-наводчик всё равно не мог ею пользоваться. Достаточно взглянуть на расположение многочисленных приборов наблюдения на Т-34, чтобы понять, что остальные члены экипажа почти не могли ему помочь. Изменить ситуацию удалось только на Т-34-85».

Урал по-прежнему снабжал свой корпус всем необходимым. Уровень обеспечения бригад, частей и подразделений 10-го гвардейского был на порядок выше соседних соединений. И вот что пишет генерал М. Г. Фомичёв о новых танках, полученных бригадами накануне наступления на Правобережной Украине весной 1944 года: «На рассвете остановились на небольшом полустанке восточнее города Славута. Здесь предстояло получить продовольствие, боеприпасы, боевую технику — танки, автомашины. Подошёл эшелон, на платформах которого были укреплены скрытые серым брезентом танки. Разгружаться будем вечером, под покровом ночи.

Мы, конечно, в те дни не знали, что советское Верховное главнокомандование решило развернуть в начале марта широкое наступление силами 1, 2, и 3-го Украинских фронтов с целью завершить освобождение Правобережной Украины. Не знали об этом и в штабе командующего Южной группой немецких армий. Противник полагал, что советским войскам понадобится определённое время для осуществления крупной перегруппировки сил фронтов.

А тем временем в сторону фронта шли составы с боевой техникой, боеприпасами, горючим, продовольствием. До начала наступления оставались считаные дни. За это время надо было в строжайшей тайне подтянуть войска на исходные позиции для наступления, разведать вражескую оборону, подвезти к линии фронта в весеннюю распутицу десятки тысяч тонн боеприпасов, горючего, продовольствия.

Уже не спали офицеры штаба фронта, производя расчёты на столь крупную операцию. Не до отдыха было и нам, воинам бригады. Едва стемнело, как мы приступили к разгрузке танков. Сброшены брезенты, и танк за танком спускаются с платформ.

Ко мне подбегает командир третьего батальона гвардии капитан Маслов.

— Что случилось?

— Во танки! — восклицает комбат. — Модернизированные, часть из них с новой 85-миллиметровой пушкой. Вы посмотрите, что творится в экипажах! От радости люди пляшут.

И впрямь вдоль колонны танков веселье, смех, пляска. Да, о таких танках мы давно мечтали: и в 1941 году, и во время сражений у стен Сталинграда, и на Курской дуге. И вот они, новенькие «тридцатьчетвёрки».

С «тридцатьчетвёркой» у меня связано многое. Трудно сосчитать, сколько дней и ночей я провёл в этом танке. Машина обладала многими замечательными качествами: высокоманевренна, подвижна, быстроходна. Ей не страшны ни распутица, ни водные преграды, ни заболоченные участки. Для неё все пути проходимы. К тому же танковый двигатель в любое время готов к действию. И конечно, огневая мощь великолепна. А тут ещё 85-миллиметровая пушка. Здорово!»

Надо признать, что Т-34 до реконструкции 1943 года и Т-34 модернизированный и массово поступавший в действующую армию с весны 1944 года до самого конца войны — это два разных танка.

Уральцы, хорошо знавшие конструкцию первой модели, так называемой «звёздочки», постоянно усовершенствовали боевую машину кустарным способом. К примеру, чтобы защитить экипажи от попаданий бронебойных снарядов в башню, накрывали «звёздочку» штампованным колпаком. Ходят легенды, что колпаки эти штамповали чуть ли не из вольфрама. Поэтому болванки, выпущенные из «Тигров» и «Пантер» уходили рикошетом, не причиняя ни машине, ни экипажу никакого вреда. Возможно, легенда, но то, что самые уязвимые места «тридцатьчетвёрок» 10-го гвардейского Уральского добровольческого корпуса были защищены наваренными листами дополнительной брони, а в некоторых случаях вольфрамовой стали, — факт. Уральцы ведь старались для своих. И доступ к материалам, в том числе и к редким дорогостоящим металлам у них был.

В 1943 году у немцев появились новые танки. Толстая броня, мощные пушки. Сражение на Орловско-Курской дуге показало явную недостаточность 76,2-мм пушки «тридцатьчетвёрки» в единоборстве с хорошо защищёнными «Пантерами» и «Тиграми». Конструкторы предложили новую модель среднего танка — Т-34-85. Новая, увеличенная башня. Новая, усиленная пушка калибра 85-мм. До пяти человек вырос экипаж. Башня танка была не только увеличена, но и основательно защищена. Трое членов экипажа теперь помещались в ней. Увеличился объём боевого отделения. Командир танка освобождался от обязанностей наводчика, он теперь имел значительно больше возможностей наблюдать за полем боя и координировать действия экипажа.

Командиром именно такого танка стал младший лейтенант Л. Е. Бураков. Но в первых боях ему довелось быть артиллеристом-самоходчиком.

Родился Леонид Ефремович Бураков 28 февраля 1925 года на северо-западе Псковской области в городе Не-веле. В 1940 году окончил среднюю школу и вместе с родителями переехал в город Тихвин.

Когда началась война, Леонид вместе со своими сверстниками работал на строительстве обороны под Тихвином и Ленинградом. Отрывал окопы и противотанковые рвы, бетонировал ДОТы. Потом навыки, приобретённые «на окопах», пригодятся на фронте.

Уже тогда он всюду носил с собой блокнот и карандаш, делал зарисовки с натуры.

В октябре 1941 года родителей как специалистов эвакуировали вместе с заводом в город Петропавловск Северо-Казахстанской области. Надо было обживаться на новом месте. Родители работали на заводе, а он устроился в военизированную охрану, одновременно учился на курсах водителей.

В феврале, когда пришла весть о победе под Сталинградом, Леонида призвали в Красную армию. Прошёл медкомиссию. Военком покрутил в руках его учётную карточку: среднее образование, знает оружие, да ещё окончил курсы управления грузовой машиной…

— Танкистом хочешь стать?

— Хочу, — сразу, не раздумывая, согласился Леонид.

— Поедешь в Харьковское танковое училище.

Первое Харьковское бронетанковое училище им. И. В. Сталина находилось в эвакуации в городе Чирчик Ташкентской области Узбекской ССР. Училище с началом войны перешло на годовой цикл и теперь выпускало младших лейтенантов, командиров танков, каждую весну. Всего с 1941 года по 1945-й из его учебных классов на фронт ушло семь тысяч младших офицеров. Младший лейтенант Леонид Бураков вышел с предпоследним военным выпуском.

Во время учёбы он, как всегда, не расставался с блокнотом. Командиры на его художества смотрели сквозь пальцы, так как не видели в увлечении курсанта никакого вреда. А политработникам художник был очень даже нужен — то боевой листок оформить, то плакат написать, то афишу.

Весной 1944 года младший лейтенант Бураков прибыл в штаб 63-й гвардейской Челябинской танковой бригады. Командир бригады подполковник Фомичёв оказался на месте. Доложил о прибытии на должность командира танка Т-34-85.

Комбриг с удивлением посмотрел на смельчака:

— А почему именно на «тридцатьчетвёрку»? Да ещё восемьдесят пятую?

— Я хорошо знаю эту машину. Учился на ней.

Бригада проводила перегруппировку перед Львовско-Сандомирской операцией. Экипажи были все укомплектованы.

— В батальонах для вас вакансии нет, — сказал командир бригады. — Не хватает командира расчёта в батарее самоходчиков.