Путь домой. Лонвейт

– Да, может быть… Нет, я уверен, во всем, что происходит прослеживается рука Господняя. Она поднята, чтобы с нашей общей помощью совершить справедливость. Я давно тебе говорил, что этот момент настанет, момент, когда моё прошлое откроет нам дорогу в… будущее. Настаёт новая эпоха для всех моих подданных. Ты один из тех немногих, кто давно это знает, но до сих пор ты не понимал это, или, быть может, не принимал? Очнись, Рэд, хорошенько припомни всё то, что я тебе говорил, чему учил. Осмотрись и дай себе отчёт, почему эта прекрасная девушка не нашла приюта ни в одном из домов моей земли. Что ты сотворил с сердцами людей этого края?!

Рэд Болдироуд виновато потупил взор, поджал губы, и Лонвейт принял это благосклонно:

– Мне предстоит долгий разговор с моими дорогими гостями. Пришло время выполнить последнее из предначертанного. Скажу больше, это даёт и тебе последний шанс вернуться на путь истинный. Ты же понимаешь, о чём я говорю? Ты умный человек. Отправляйся к себе и не выходи на люди, пока не примешь единственно верное решение. Докажи мне, что моя правая рука – это всё тот же Рэд Болдироуд, которого я с гордостью называю своим воспитанником. Рэд, я всё ещё верю в тебя!

При таких словах глаза Болдироуда увлажнились, он трепетно склонился перед Лонвейтом и припал губами к руке господина. После этого Рэд низко поклонился и гостям герцога, с чем и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Наконец, Лонвейт развернулся к своим гостям.

– Вижу, что мои люди изрядно переусердствовали в деле свершения правосудия. Прошу, простите их. Уверен, ерей не сказал вам всей правды. Я знаю Рэда с пеленок, у него обострённое чувство справедливости, и он не стал бы поднимать столько шума из-за пустяка. Но да я готов признать, что он проявил усердие сверх меры. Мне правда жаль, что всё так произошло. Но с другой стороны… всё произошло именно так, как было предначертано.

– Предначертано?! – Жан выразил вслух их общее изумление.

Лонвейт печально улыбнулся в ответ:

– Да, предначертано. «К тебе придут трое, прекрасная Марианна, ее брат Анри и ее жених Жан. Анри сочинит эту песню. Его сестра заставил Жана спеть её. Не окажись в тот момент глух, Натаниэль!» Как вы думаете, кто мне это сказал?

– Ведьма Эрна?! – выдохнула ошеломленная Марианна.

– Верно, сеньорита, верно, – продолжая улыбаться, Лонвейт согласно закивал.

В этот момент из потайной двери появился старый почти чернокожий слуга в белоснежном тюрбане. Это был Али, личный лекарь герцога. Он низко поклонился всем присутствующим. Лонвейт благосклонно кивнул ему и тут же указал на Анри.

– Будь добр, друг, осмотри этого молодого дворянина. Вчера мои люди немилосердно помяли его.

– В самом деле, не стоит беспокойства! – попробовал возразить Анри.

Но Лонвейт только непонимающе повёл бровью:

– Ваше тело, мой молодой друг, взывает о помощи, это выдает ваша бледность. Поверьте, Али великий мастер своего дела, он один из хранителей мудрости сеитского целительства. Доверьтесь ему, он сделает всё необходимое прямо сейчас. Али, там будет удобно? – и Лонвейт указал на стоящую у окна кушетку.

Али согласно кивнул, и Анри не осталось ничего иного, как подчиниться. Вслед за Али, он отошёл в указанном направлении, сеит жестами предложил ему сесть и снять рубашку. Заметив некоторую растерянность Анри, Лонвейт поспешил добавить:

– Не удивляйтесь немногословности Али. Много лет назад ему отрезали язык, потому он нем, но, хвала Всевышнему его мудрость, доброе сердце и золотые руки всё ещё при нём.

Али обернулся к господину и благодарно поклонился. Что ж, Анри снял рубашку, и Али приступил к своей работе. Лонвейт одобрительно кивнул и тяжело перевёл дыхание:

– Да, эта песня… Её чарующая мелодия была выжжена в моей памяти сорок пять лет назад…

– Но как это возможно?! Эту песню сочинил Анри!!! – изумился Жан.

Лонвейт с готовностью кивнул, а на его губах по-прежнему играла таинственная улыбка:

– Эрне она тоже очень нравилась… Она услышала эту песню, когда мы вынудили её заглянуть в будущее рода Гейсборо, и потом не переставала мурлыкать её себе под нос. Я как-то попытался дознаться, что это за песня, какие у неё слова, но ответ её был как всегда очень скуп: «Эта песня еще не сочинена, её слова не написаны. Именно она станет тебе знаком того, что всё сложилось как надо», – Лонвейт устремил печальный взгляд куда-то в даль, – Она сказала это так давно… Сколько мне тогда было? Да, тридцать. Тогда я был молод, полон сил, надежд, планов и желаний. Именно тогда с лучшим другом нашей семьи случилась большая беда. Он и его сын ушли в мир иной не самой верной дорогой. В тот день, когда до моего отца дошло известие о гибели Артура Гай Гейсборо, ведьма Эрна пригласила меня пожить у неё, недолго, где-то пару недель. Но те две недели перевернула всю мою жизнь. Тогда она… Она многому меня научила, многое мне рассказала…

В дверь постучали, и скоро на пороге появились три горничные. Они принесли свежевыпеченный хлеб, сыры, вино, вяленое мясо, быстро распределили это на трех небольших столах, что стояли между креслами. За ними появились и ещё три горничные. У них была другая задача – две из них опустились на колени перед Жаном и Марианной и предложили им помыть руки. В первый момент Марианна вскинулась, совершать туалетные дела прямо здесь, при Его Светлости, но тот всем своим видом дал ей понять, что совершенно не интересуется происходящим, в этот момент старшая горничная наполняла его бокал красным вином. Что ж, если так, то уж лучше покончить с этим быстро. О чистоте рук Анри уже озаботился сам Али. Вызванная этими хлопотами заминка была краткой, и вот уже все эти горничные, так и не проронив ни слова, удалились. Лонвейт остался доволен расторопностью слуг, ведь ему так не терпелось вернуться к прерванному разговору.

– Прошу вас, молодые люди, угощайтесь! Гостеприимному хозяину следовало бы сначала дать гостям отдохнуть с дальней дороги, но я надеюсь, что вы простите старика. Ведь я так долго вас ждал, так долго!!! Так что теперь…

– Мы крайне признательны вам, Ваша Светлость, – Жан почтительно поклонился, – Поверьте, мы тоже сгораем от любопытства. Узнать вашу историю, что именно привело нас сюда – вот наше заветное желание!

– Вот и славно! Что ж, тогда совместим приятное с полезным. Вы кушайте, а я… Я поведаю вам о тех событиях… Ох, если бы вы знали, сколько раз с тех пор я решал, что всё то было лишь больным сном… Но время шло, и, как оказалось, предсказания старой Эрны сбывались. Да, время от времени… Каждый новый шаг случался скоро после того, как я осмеливался вслух усомниться в словах той старухи. Точно! Это стало прямо-таки правилом! – и Лонвейт горько усмехнулся, – Да, сначала прошло целых восемнадцать лет, а потом… Ладно, давайте всё-таки по порядку… Герцог Клар, мой отец, не жалел сил для поисков сына Артура Гай Гейсборо, Генриха. Артур поступил слишком непредсказуемо, поручив своего сына опеке совершенно неожиданных людей. Моему отцу потребовалось без малого двадцать лет, чтобы найти этого мальчишку. Генрих Гейсборо счастливо рос в маленькой деревушке приёмным сыном простого крестьянина и был до безумия влюблен в дочь своего приёмного отца. Мы были почти уверены, что это он. «Почти»… Да, возможно ли было говорить о полной уверенности по прошествии стольких лет? Так что мы решили встретиться с Генрихом и его приёмным отцом лицом к лицу, и из почтения перед его предками даже отправились с таким визитом лично. И тут вмешалась судьба.

Лонвейт тяжело вздохнул, испил вина, вкусил хлеба и… продолжил:

– Да, верно. Судьба… Итак, мы решили, что, наконец-то, нашли молодого человека, который как никто другой подходит на роль Генриха Гай Гейсборо, доклады наших сыщиков были очень обнадеживающими, но… на беду, выехать сразу по получении этих известий у нас не вышло. И в итоге, мы опоздали… Да, помню, как ночью накануне нашего отъезда я проснулся в холодном поту. В моем мозгу многократным эхом повторялись первые строки из ребуса ведьмы Эрны: