Последовательница Джашина

Двое оставшихся мужчин удивлённо посмотрели на временно устранённого напарника, а затем с недовольными лицами обернулись обратно к девушке. Улыбнувшись, Мейко кинула в толстого мужчину свою косу, но тот успел с божьей помощью вовремя отскочить в сторону. Посмотрев на то место, где могла оборваться его жизнь, мужчина сглотнул, а затем с ухмылкой посмотрел на Мейко.

— Ты промахнулась, — усмехнулся толстый мужчина, сильнее сжимая катану в своей руке. — Теперь тебе с нами не справиться.

— Я даже не целилась, — пожала плечами девушка, а затем хищно улыбнулась. — Она мне не нужна. Я справлюсь с вами голыми руками.

Мужчина сморщил лицо, а Мейко тем временем сорвалась с места и в один миг оказалась рядом с тем, что был потолще. Ударив того кулаком в лицо, Мейко схватила его за плечи и, согнув ногу в колене, ударила ему прямо в живот. Мужчина скорчился от боли, а второй, Моиро, тем временем занёс катану и рубанул воздух, ведь от девушки уже след простыл.

Непонятное чувство кровожадности вновь посетило её, и Мейко захотела пролить кровь этим мужчинам, которые заставили страдать бедную девочку. Злость начала подниматься в ней, но Мей тут же отдёрнула себя, заставляя успокоиться. Теперь она начала понимать, что эту кровожадность насылал ей Джашин, пытаясь пролить свою тьму на эту грешную землю.

Пытаясь совладать со своими эмоциями, Мейко потеряла бдительность и еле успела пригнуться, когда катана пронеслась у неё над головой. Злость с новой силой вспыхнула в ней, но Мейко глубоко вздохнула, а затем выставила свою ноги, сделав подсечку своему противнику.

Пока Моиро лежал на снегу, споткнувшись об чужую ногу, первый мужчина уже пришёл в себя и вновь накинулся на Мейко, размахивая своей катаной. Лезвие оружия в нескольких миллиметрах пролетало от девушки, которая отскакивала назад, уходя от ударов. Мужчина будто обезумел от ярости и начал без разбору махать оружием, что и сыграло девушке на руку.

Увернувшись от катаны в очередной раз, Мейко нырнула вниз и повалила мужчину на землю. Оружие выскользнуло из рук мужчины и отлетело в сторону в снег, а девушка тем временем взялась руками за голову бандита и ударила об землю. От такого удара его глаза закатились за веки, а сам мужчина обмяк и потерял на какое-то время сознание.

С одним было покончено, и пока не появился на горизонте Моиро, Мей встала на ноги и приняла оборонительную стойку. Голос Джашина будто проникал ей в голову, но девушка даже и не пыталась смотреть на свою косу, которая лежала у стены в стороне. Дабы не концентрироваться на жажде крови, Мейко бросилась на Моиро, который уже поднялся на ноги и надвигался к ней.

Развернувшись, девушка ушла от удара, и тут же столкнулась лбом с мужчиной, выворачивая его руку. Катана выпала из его рук, а он сам закричал от боли, чувствуя, как под напором девушки кость в его руке ломается. Надавив сильнее, кость сломалась, и мужчина, закричав пуще прежнего, упал на колени. Мейко опустила его руки и отошла в сторону, смотря на то, как Моиро с ужасом смотрит на свою сломанную конечность.

Решив, что больше от него ничего не стоит ожидать, Мейко развернулась к третьему мужчине, Акихиро, который должен был уже подняться на ноги. Но вместо мужчины девушка увидела лишь убегающего труса, который скрылся среди льдин, кинув на произвол судьбы своих напарников.

Это был подлый жест, и Мейко даже ещё больше разочаровалась в этих людях. Их даже сложно было назвать преступниками, ведь они не были даже обыкновенными шиноби. Они были слишком жалкими, чтобы называться преступной группировкой, и им бы стоило поучиться чему-то у Акацуки.

Но, решив больше не думать об этих мужчинах и о бывшей организации, в которой Мейко состояла, девушка прошла к спящей девочке. Наклонившись над ней, Мей потрепала её за плечо, пытаясь разбудить. Светлые волосы были распущены и слегка растрёпаны, но подходили под описание старухи.

— Просыпайся, Акеми, — позвала девушка, продолжая пытаться разбудить девочку. — Я отведу тебя к твоей бабушке.

Светлые ресницы дрогнули и глаза медленно приоткрылись, явив миру яркие голубые глаза. Они были такими бездонными, что больше походили на светлые ледышки, которых было кругом навалом. Этот цвет поразил Мейко, и она готова была смотреть в эти глаза вечность, если бы девочка не испугалась её вида.

— Кто вы? — испугалась малышка, отскакивая назад.

— Эй, не бойся, — улыбнулась Мей, пододвигаясь ближе. — Меня зовут Мейко. Меня послала твоя бабушка. Я отведу тебя к ней.

— Правда? — недоверчиво спросила девочка. — Вы не с этими злодеями?

— Нет, — помотала головой та. — Я хорошая.

— Я вам верю, — тут же успокоилась девочка, прижимая к груди одеяло. — Бабушка сильно беспокоится?

Мейко смотрела на девочку и видела, что та была не в порядке. Нездоровый румянец красными пятнами находился на пухлых щеках, а глаза были слегка покрасневшие и слезились. Было видно, что девочка плохо себя чувствовала, но даже в таком состоянии она больше беспокоилась не о себе, а о своей бабушке.

— Беспокоится, — кивнула девушка, поднимаясь на ноги. — Но теперь всё будет в порядке. Пойдём.

Девочка послушно опустила одеяло и поднялась на ноги. Подумав немного, Мейко присела перед девочкой на коленях, обернувшись у неё за спиной, и махнула головой, чтобы та залезла ей на спину.

— Залезай. Я понесу тебя.

Было видно, что малышка слегка смущалась и раздумывала об этом, но затем послушно забралась на спину, обхватив руками шею Джашинистки. Ухватив ребёнка, Мейко поднялась на ноги и прошла к своей косе, чтобы затем вновь запечатать её обратно в свиток и спрятать его себе в карман.

Когда всё было со всем покончено, Мейко, обернувшись и посмотрев на стонущих мужчин, развернулась и побрела обратно туда, откуда и пришла. Девушке пришлось выбираться из лабиринта, выходя обратно в стужу, а затем обходить гору, потому что забраться обратно на неё было практически невозможно.

Обратная дорога заняла не так много времени, буквально в два раза быстрее, чем когда Мейко ходила, не зная куда идти. Всё то время, пока девушка несла на себя малышку, она чувствовала, как та тяжело дышит, но не жалуется. Акеми спокойно сидела за её спиной, крепко держась руками, и даже ни разу не заговорила с тех пор, как они отправились в путь.

Мейко и сама не знала о чём разговаривать с ребёнком, потому что та была в полудрёме, и девушка не хотела ей мешать. Прежде чем взять на себя девочку, Мейко осмотрела её и не нашла никаких повреждений, что обозначало, что те похитители не так плохо обращались с ней.

— Тебя не обижали? — в конечном итоге спросила Мейко, когда они ступали по снегу.

— Нет, — тихо ответила девочка и ещё сильнее вцепилась руками в свою спасительницу.

— Хорошо, — кивнула девушка, продолжая идти. — Мы почти пришли.

Они и правда практически пришли, и нужный дом на горе уже виднелся из далека. Мейко прибавила шаг, практически бегом передвигаясь по снегу, чтобы ещё больше не морозить ребёнка. Акеми, завидев знакомый дом, вся подобралась и с нетерпением сидела, ожидая увидеть свою бабушку.

Продвигаясь ближе к дому, Мейко заметила у входа ту самую старуху, которая бросилась им на встречу, завидев свою внучку. Когда она подбежала ближе, то своими руками стащила со спины Мейко девочку, тут же заключив её в свои объятия.

— Внученька моя, — ласково проговорила старуха, изменившись в лице. — Быстрее пошли в дом!

Девочка радостно обняла свою бабушку, а затем кивнула, направившись в их жилище. Мейко заметила, как сразу же при виде своей внучки изменилась старуха, помолодев на вид на несколько лет. Её лицо излучало неописуемое счастье, и Мейко поняла, какой действительно ужас испытывала всё это время женщина.

— Ты в порядке? — спросила страху у своей внучки.

— Всё хорошо, бабушка, — закивала бодро головой девочка. — Я больше не уйду от тебя ни на шаг.

Вдвоем они уселись рядом с костром, а затем старуха постелила на пол толстое одеяло, и укутала девочку вторым, не менее тёплым. Затем она подошла к столу и начала делать свой отвар, который должен был сбить температуру. Знакомые свечи вновь горели около костра, создавая запах ели, а от чаши со смесью знакомо пахло гнилью и каким-то болотом, отчего Мейко вновь готова была закрывать нос хоть руками, чтобы не ощущать этот запах.